Хорошее соседство - [34]

(И наше отношение к поступкам ее родителей в прошлом и настоящем, кстати, стало бы совсем другим.)

А случилось в тот день вот что.

Джулия и Джунипер жили в восточной части Северной Каролины, где выросла Джулия. Ее мать жила в трейлере, о котором мы уже говорили, а восемнадцатилетняя Джулия, сытая по горло общением с Лотти, снимала собственное жилье – комнату над парикмахерской в городе, который можно назвать городом лишь с огромным преувеличением; по сути, это был перекресток, и посреди него желтел дорожный знак. По углам перекрестка стояли несколько коммерческих зданий, а между ними сбились в кучу длиной в несколько миль лачуги, трейлеры и небольшие фермы.

Третий день рождения Джунипер начался не очень приятно. Отопительный котел заклинило, в квартире стало невозможно душно, несмотря на открытое всю ночь окно, ни мать, ни дочь не выспались и теперь, потные и злые, готовились к новому дню; Лотти отвлекала Джулию болтовней по телефону, пока та пыталась накормить Джунипер, поесть сама и собраться.

Не забывайте, что Джулия, которой через две недели исполнялось двадцать, была матерью-одиночкой, не получившей даже среднего образования, и взрослая жизнь не готовила ей ничего лучше условий, в которых прошло ее детство.

Она говорила с матерью по телефону – по проводному телефону, потому что мобильный она не могла себе позволить, вынужденная платить за аренду комнаты и машину (под 24 %), а также за услуги няни, приглядывавшей за Джунипер, пока Джулия работала. Она не могла оставить ее с Лотти, которая по-прежнему зарабатывала уборкой домов состоятельных жителей ближайшего крупного города. Даже за стационарный телефон приходилось платить больше, чем Джулия могла себе позволить, но как можно обойтись без телефона?

Тем утром у Лотти возникли проблемы с соседской собакой, и она позвонила Джулии, чтобы рассказать об этом. Послушав минуту, Джулия сказала:

– Мам, у меня сейчас нет времени. Я должна отвезти Джунипер к няне и ехать на работу. Скажи Барни, чтобы привязал собаку, или ты вызовешь полицию. Это несложно.

– У меня нет номера местной полиции. Как с ними связаться?

– Поищи в телефонном справочнике. Я-то уж точно не знаю.

– Думаешь, у меня есть справочник? Их больше не выдают жильцам, если вообще печатают.

– Ну так пойди в библиотеку и посмотри.

– Я не хочу, чтобы вечером, когда ты привезешь ко мне Джунипер, тут бегала эта собака.

– Ладно, тогда ты приезжай к нам вечером. Мы будем печь кексы.

– Ты что, не кормишь ребенка полноценной едой?

– Кормлю, – сказала Джулия, хотя под полноценной едой подразумевался в лучшем случае хот-дог. – Короче, хочешь – приезжай, не хочешь – не приезжай. Мне пора идти, мам.

Не дожидаясь ответа, Джулия повесила трубку и повернулась к Джунипер, сидевшей за карточным столом и евшей арахисовое масло прямо из банки.

– Ну что, именинница, давай надевать пальто.

– И сапожки, – потребовала Джунипер, слезая со стула.

– Но ведь дождя нет.

– Сапожки! – вскричала девочка, метнувшись к дивану, на котором они спали; под ним стояла вся их обувь, пластиковые коробки с носками и бельем и игрушки, все – из секонд-хенда возле библиотеки, куда Джулия посоветовала обратиться Лотти, через дорогу от места работы Джулии.

– Ладно, – сказала Джулия, – сапожки так сапожки. Только быстро!

Они уже стояли у двери, когда зазвонил телефон. Джулия не хотела отвечать, но это мог быть менеджер столовой, где она работала, желавший сообщить, что с водопроводом проблемы, или, например, сегодня объявили санитарный день, и можно взять выходной. Так что она сняла трубку, и это снова оказалась Лотти. Ее машина не заводилась, и она хотела, чтобы Джулия ее подвезла.

– Ты же понимаешь, я не могу дойти до библиотеки, потому что эта собака ходит тут и рычит на меня. Я все равно что в тюрьме.

– Так и ходит?

– Да.

– Но ты же нормально дошла до машины?

– Чуть не умерев от страха! Только не говори, что я должна просить Шей – ничего общего не хочу иметь с этим отребьем.

– Я не могу, мам. Я опаздываю.

– Патти поймет.

– Патти меня уволит! Я не могу потерять работу.

– Мне все равно она не нравится. Эти мужчины, которые пялятся на тебя, как… ну, как на кусок мяса. Пусть увольняет. Вернешься домой.

– Нет.

– Но ведь это хороший вариант?

– Нет. Ладно, собирайся – но обратно домой доедешь сама, слышишь?

– Как…

– Мне все равно. Это твои проблемы.

Джунипер помнила, как ее тащили к двери, вниз по лестнице, в машину. Она вся вспотела. Машина насквозь пропиталась затхлым дымом сигарет предыдущего владельца – а может, и владельцев. Она была старше Джулии и повидала достаточно примеров нездорового и опасного поведения.

Высадив Лотти у библиотеки, Джулия рванула на небезопасной скорости к дому няни, маленькой развалине у дороги примерно в четырех милях от города. Вокруг квадратного дома блекло-зеленого цвета с крытой рубероидом крышей был установлен забор из проволочной сетки, чтобы загонять собак и детей, за которыми смотрела няня. На тот момент Джунипер была единственной ее подопечной.

– Карен, мы тут, – крикнула Джулия, таща за собой Джунипер по деревянным ступенькам. Дверь дома была открыта, но ответа не последовало. Джулия втолкнула Джунипер в дом.