Хомуня - [95]

На Валсамона налетел Саурон. Конь грека споткнулся, упал на передние ноги. Валсамон не удержался, вывалился из седла и, дико вопя, полетел под обрыв.

Сеча была недолгой. Бандиты, на которых неожиданно напали сразу с двух сторон, в панике побросали оружие, соскочили с коней и стали на колени.

Вретранг начал пробираться вперед, к воротам. Недалеко от них увидел беглого раба, улыбающегося, возбужденного боем. Хомуня вытирал тряпкой окровавленную саблю, о чем-то рассказывал вождю, показывая на Хурдуду.

Бабахан, увидев Вретранга, поспешил навстречу.

— Спасибо, Вретранг. Ты хорошо помог. Твои сыновья живы? — спросил он.

— Все обошлось, Бабахан. Я вижу, у тебя тоже никто не пострадал. Нам пора отправлятся в город. Отец Лука ждет, волнуется.

— С богом, Вретранг. Я провожу тебя, заодно прикажу побыстрее расчистить завалы.

За Острым коленом два десятка воинов во главе с Ораком, старшим сыном вождя, на ремнях спустились со скал и без боя обезоружили вторую группу грабителей. Их же они заставили и расчищать дорогу. Погибших не хоронили, сбросили вниз, под обрыв.

* * *

Вскоре Вретранг уехал. Бабахан приказал собрать пленников на широкой площадке у Острого колена.

Из селения подошли женщины и дети. Они расположились чуть в стороне и, тихо переговариваясь между собой, смотрели на людей, которые только что хотели погубить их.

Бабахан подъехал к пленникам и спросил:

— Есть ли среди вас такие, кто не хотел расставаться с кинжалом?

Пленные молчали.

Присмотревшись, Бабахан увидел Черное ухо, спрятавшегося за спинами своих друзей.

— Подойди ближе, — приказал он, — я хочу лучше рассмотреть тебя. — И тут же, повернувшись к Хурдуде и Савкату, тихо сказал: — Разденьте его совсем.

Едва Черное ухо выбрался из толпы, его тут же схватили, сорвали с него одежды. Когда раздевали, за поясом нашли кинжал и кошелек Тайфура с золотыми монетами. Нож и кошелек передали Бабахану.

Женщины, увидев обнаженного разбойника, еще недавно наводившего на них ужас, рассмеялись и начали бросать в него камнями. Но Бабахан поднял руку, и они затихли.

— Зачем ты оставил себе оружие? — спросил вождь.

Черное ухо усмехнулся и опустил голову.

— Отведите его к обрыву, — сказал Бабахан и указал на пленных. — А этим стяните руки одним длинным ремнем, чтобы никто не вздумал бежать. Снимите с них шапки, рубахи, халаты, оставьте только салбары и обувь.

Кинжалы обнаружили еще у шестерых грабителей. Их повязали отдельно от остальных, отвели к обрыву и поставили недалеко от Черного уха.

Хомуня остановил Сырму позади жеребца Бабахана и, не слезая с коня, молча наблюдал, как победители стягивали пленникам руки, связывали их между собой. И тут он узнал четырех телохранителей Омара Тайфура. Среди них был и Аристин. Юный раб, равнодушно подставив руки Савкату, пристально смотрел на своего бывшего товарища по каравану. Взгляды Хомуни и Аристина встретились. Лицо молодого раба просветлело от улыбки. Хомуня отвернулся.

Бабахан подозвал к себе Саурона.

— Посмотри на этого человека, — указывая на предводителя шайки, громко, чтобы слышали все, сказал Бабахан. — Его зовут Черное ухо. Когда ты, Саурон, был еще младенцем, он оторвал тебя от груди матери и жестоко убил ее. Он хотел убить и русича, твоего отца, и тебя, но мои воины помешали ему.

Черное ухо слушал Бабахана, посматривал на могучего Саурона и смутно вспоминал давнюю историю, которой он никогда не придавал особого значения. Заметив, что Саурон потемнел лицом, выхватил саблю и в гневе переломил ее, Черное ухо отступил в сторону.

— Этого человека надо казнить, Саурон. Боги услышали мою молитву и дали возможность тебе самому отомстить за кровь матери. Сам реши, как отнять жизнь у Черного уха.

Вспомнив Аримасу, Сахира громко зарыдала и крикнула зятю:

— Убей его, Саурон!

Женщины дружно поддержали Сахиру.

Хомуня вытащил из ножен свою саблю и протянул Саурону. Саурон не взял ее. Он медленно подошел к Черному уху, схватил его за бороду, чуть потянул вверх. Плюнув ему в глаза, вернулся к вождю.

— Бабахан, пусть эти шестеро, — Саурон указал на стоявших рядом с Черным ухом связанных вместе людей, у которых оказались спрятанные кинжалы, — столкнут его в пропасть и он разобьется о камни. Ночью тело его растерзают дикие звери, и душа этого убийцы никогда не найдет успокоения, ее не примут ни боги, ни демоны.

Люди одобрительно зашумели, всем понравилось решение Саурона.

— Пусть будет так, — сказал Бабахан и повернулся к шестерым пленникам. — Столкните его в пропасть, — приказал он.

Бывшие соратники, выпятив вперед грудь, начали теснить своего вождя к краю обрыва. Черное ухо яростно бил кулаками по их лицам, толкал их, а сам медленно отступал назад. Уже падая, он дико взвыл, ухватил за волосы особенно ретивого и увлек за собой. Остальные тоже, связанные одним ремнем, не удержались, полетели вниз.

Толпа засмеялась, такой неожиданный исход борьбы связанных грабителей со своим вожаком устраивал всех.

Бабахан повернулся к оставшимся пленникам.

— Всем остальным я дарую жизнь. Вас отведут в верховья Куфиса, и за стадо баранов продадут в рабство князю Пазару. Он строит себе новую крепость, и без ваших крепких рук там не обойтись.