Хомские тетради. Записки о сирийской войне - [28]

Все произошло полтора месяца назад, на главном проспекте, когда еще существовал армейский блокпост в центре Баба-Амра. День был спокойный, никаких инцидентов. Он переходил проспект со своим братом, и с блокпоста начали стрелять – безо всякого повода. Услышав свист пуль, они бросились бежать. Улица, перпендикулярная проспекту, была уже в двух шагах, на бегу он наклонил голову, и пуля вошла ему в верхнюю часть щеки и вышла под глазом. Его передали САС, а оттуда переправили в Красный Крест, видимо, в местное отделение в Иншa’aт. А уж Красный Крест отвез раненого в частную клинику «Аль-Бирр». В этой больнице был полицейский пост. Там проверили, не объявлен ли он в розыск, составили рапорт, но в mukhabarat не сообщили. Чтобы избежать проблем, его родственники приехали его забрать на следующий же день после операции.

Парень отказывается фотографироваться, его старший брат, который нам все это рассказал, тоже. Оба сильно напуганы.

Рядом, в парке, бегают мальчишки, играют и кричат, а сверху мягко падает влажный снег.

Снегопад прекратился довольно скоро. Когда мы ели холодный фалафель в какой-то забегаловке, неподалеку раздался взрыв, за ним – автоматные очереди.

Некоторое время мы проплутали в тумане, пока какой-то солдатик не предложил нам показать место взрыва. Оказалось, что это в одном из переулков возле небольшой круглой площади, за которой начинается улица Бразиль: две ружейные гранаты, одна из которых не взорвалась, легли недалеко от одного из последних блокопостов САС. Мы рассматриваем неразорвавшийся снаряд и уходим. Солдат, которого зовут Абдулкадер, объявляет: «Вам надо уйти. Рияд аль-Ассаад сказал, что вам нельзя оставаться, это опасно, опасно для вас. Армия вполне может атаковать квартал, как они это сделали, когда здесь была группа Жакье».

Как уже было сказано, наше пребывание там протекало на фоне непрекращающихся конфликтов и разногласий с некоторыми гражданскими активистами и бойцами Свободной армии. Райеду неоднократно приходилось отбиваться от попыток, иногда довольно настырных, стереть кое-что из сделанных им снимков. И всякий раз, чтобы погасить страсти, в конфликт вмешивался член Военного совета Муханнад аль-Умар. Прибегнуть к его помощи нам пришлось и на этот раз.

Звоним Муханнаду: «Вернитесь к Хасану. Я буду минут через двадцать». Мы возвращаемся. Хасан с друзьями поджидают нас, на столе – еще горячая жареная курица с хумусом, на которую я радостно набрасываюсь, пока Райед – на всякий случай – делает запасные копии только что отснятого материала.

Приходит Муханнад. Все садятся в кружок, начинается серьезный разговор. Муханнад тихо спрашивает у Райеда: Ты увидел то, что хотел? Что вас еще интересует? Райед признает, что сейчас обстановка лучше, чем когда он приезжал в первый раз; благодаря тому что власти убрали отсюда армейский КПП, в квартале стало спокойнее. Нам бы хотелось попасть в Халдию, а потом, может быть, и в Тельбизи[46] и поговорить там с его знакомыми. «Кто провел вас через границу с Ливаном?» – «Абу Брахим». Беседа продолжается. Муханнад спрашивает о сложностях с посещением первой клиники, той, которой заведует Абу Бари. Райед объясняет: нам бы хотелось там поснимать. Муханнад: «Больше не надо ходить к Абу Бари. Мы специально для вас перевели тех раненых в другую клинику».

Они с Хасаном обсуждают легкую стычку с Джедди, который в первый день ушел, хлопнув дверью. Муханнад: «Ответственный за информацию не имеет права так себя вести, это недостойно. Ему следует извиниться. Извиниться должны все, кто плохо повел себя с вами. Если вы готовы продолжать работать, никто не имеет права ставить вам палки в колеса. Вы здесь желанные гости. С вами останется Имад, и проблем больше не будет».

Муханнад рассказывает об офицере криминальной полиции по имени Абу Али Мунзир, который с двумя подручными shabbiha похитил четырех девушек. Это тот самый, о котором говорила девица в клинике Абу Бари. Прямо в нашем присутствии Муханнад звонит ей и получает от нее все пять имен, которые мы уже знаем, а потом и шестое. Есть еще три девушки, которых Мунзир держит в заточении, но их имена неизвестны. В общей сложности получается девять.

Шестая девушка – это та, о которой нам рассказывали в Военном совете: ее арестовали по дороге в парикмахерскую. Муханнад это подтверждает. Но когда они о ней рассказывали, то думали, что ее схватили агенты авиационной разведки, но теперь оказывается, что это дело рук Мунзира.

Мунзир – shabbiha и может держать женщин, ни перед кем не отчитываясь. САС, действуя через наблюдателей из арабских стран, пытается добиться, чтобы узниц передали в Департамент политической безопасности, но пока безуспешно.

Брат Мухаммеда З., «симпатичный салафит», как я его называю, тоже здесь. Его зовут Абу Салам. Он говорит, что две жены его брата были похищены shabbiha в конце декабря, это произошло на территории фруктовых садов. Мухаммед объявлен в розыск, и shabbiha явились к нему в загородный дом. Его самого они не нашли и, чтобы вынудить его сдаться, забрали в заложницы обеих жен. Их держали шесть дней, а потом, когда появились наблюдатели ЛАГ, выпустили. Мухаммед не сказал нам об этом из опасения, что мы заходим их увидеть.