HOMO Navicus, человек флота. Часть вторая - [31]

И когда мы однажды собрались через полгода уже после Вовкиной выписки, он держался. А потом дрогнул, попросил налить себе чайную ложку вина сухого. И все время бегал в ванную, посмотреть, пожелтели белки или нет.

А на следующую встречу был уже полноценным гостем.

Врут все эскулапы-коновалы. Не желтеют глаза у офицеров, как бы им, медикам, ни хотелось. И служба со всеми ее атрибутами и издержками от всех болезней нам полезней!

О деньгах

– А вот деньги существительное или прилагательное?

Черт его разберет. Они то так, то этак оборачиваются. Каждый сам решает, когда они что.

Вот мы хорошо на Камчатке получали. Идешь, бывало, по Ялте, жена просит мельхиоровые рюмки купить, с блюдом – в витрине увидела. 130 рублей. Покупаешь. Мне, правда, расческа в виде отбойного молотка больше понравилась, но чего ради женщины не сделаешь? Так себе и отказал в удовольствии, 3 рубля стоила. Жена сказала, экономить надо.

Пью с этих рюмок, а расчесываюсь чем попало. До сих пор жалею, что не купил. Правда, скоро расчесывание умыванием заменю, но все равно обидно – не реализовал мечту. А мог.

Ах, Ялта!

Ужин в ресторане. Денег кучу с собой берешь, рублей 25. Прилагательное. Один раз, правда, прокололся. Вечером только рублей двадцать взял. И стали деньги существительным. Как?

Сидим с женой. Ужинаем. «Мускат красного камня», «Мускат белого камня».

В углу девчонки, видно, общепит, брильянты надели. Да из сумочек достали бранзулетки, кольца, ожерелья. По потолку сполохи пошли…

Жена кричит: «Я тоже такое хочу!»

Мысли сразу: «Чего я ТАМ служу, если здесь так хорошо? А в Киеве огурцы по пять копеек кило, а у нас шесть рублей. А зарплата только двойная». Объяснил жене. Вроде, поняла. Но, чувствую, в Киеве остаться хочет.

Ладно, блики закончились, как и ужин, девчонки брильянты опять в сумочки спрятали.

Время расчета. У меня двадцать рублей. Жена, а она инженером-сметчиком была, говорит: «У нас шести рублей не хватает, чтоб расплатиться. Я посчитала. Зачем мы этот „Белого камня“ брали? И дорого, и лишний он тебе был».

Говорю: «Ты точно посчитала? Если что, у меня часы «Командирские». Лучшие в мире. «Роллекс» просто отдыхает. Заложим. Или ты посидишь, я на съемную квартиру съезжу, денег возьму».

Она боится одна сидеть, мужа ждать. Меня. Знает, как завеюсь: то друг, то еще кто… А ей минимум до утра ждать в этом случае. А у меня все случаи эти… Объясняю, что Ялта не Камчатка, чтоб в гости ходить ночью. Убедил. Но часы попросила оставить, если за деньгами ехать придется.

В общем, пропал вечер. Счет, как приговор. На нервах сидим, еще каких. С каждой минутой напряжение растет.

Подходит нетвердой походкой официант:

– С вас 15.80!

А у меня голос в отца, командирский. А после нервов – вдвойне.

– СКОЛЬКО?

Заметушился халдей, чего-то там проверил, а потом сипло так говорит:

– Одиннадцать восемьдесят.

– Сколько-сколько?

– Я ошибся. Извините. 7.90.

Ну, я его извинил. Рубль на чай дал, домой на такси поехали, на сэкономленное.

Но я не об этом….

Когда мы с Камчатки в отпуск летели, мы деньги всегда на этот, сейчас вспомню…депозит, иннуитив, дебет-кредит (не то!), ибуин, трахисан (стоп, это, кажется, лекарства!), а-а-а, аккредитив клали. Вспомнил-таки! Он из двух бумажек состоял, одну в левый носок, другую в правый. И получаешь деньги в любой кассе Союза. Довезти только надо. Охотников до денег много.

Вон, Саня Рязанцев прилетел в Питер, взял такси, сыграл в карты с попутчиками. Отдал деньги. Рублей семьсот. А они его завезли в переулок глухой, ограбить хотели, прыгать заставили, чтоб даже мелочь забрать. Я ж предупреждал: с собой в Питере больше трехсот рублей не иметь. И деньги иннуитив на аккредитив, он даже не шелестит, когда прыгаешь… Ладно, сам Санек виноват. Лох.

Вот я так только триста рублей проиграл. А как карта в такси шла, не поверите! А вот поди ж ты… Ах, Питер-Питер…

Москва лучше. Там таксисты только двойной тариф дерут от Домодедово до Внуково…

Или вот, стоим с Лехой в Петропавловске на автобусной остановке. Автобуса нет. Снежок летает. Завируха. Скоро и метель начнется. Народ нервничает. Автобуса нет. Зеленый огонек позднего такси. Мужик бросается почти под колеса. Сел. Уехал. Когда садился, из кармана выпала пачка лиловых «пятерок» с лопнувшими банковскими бумажками-перетяжками… А ветерок метет. И над остановкой лиловый смерчик. Летают бумажки то вверх, то вниз, то вороночкой крутятся. Фонарь светит, поди ж ты… Красота! А слаб человек! По моим часам, люди на остановке только пять секунд и продержались! Как начали за этими пятерками гоняться!

Леха тоже дернулся, но я его остановил. Не потому, что честный, нет, ленивый я просто да и созерцать люблю…

– Леш, мы ж сегодня зарплату получили…

Стоим, смотрим.

Народ скачет, ловит, радуется, как в американских фильмах. Самым лучшим прыжкам мы с Лехой аплодируем – ветер, не так-то легко купюру поймать! А что, денежный дождь. На шару.

Начали с Лехой делать ставки на лучшего ловца. Хуже всех получается у невысокой полной женщины с короткими ножками и пальцами в перстнях. Она только две поймала. Аутсайдер. Неловкая какая-то, жалкая. А вот тот длинный мужик хорошо ловит, вверху купюры перехватывает. Ростом пользуется. А женщина прыг-прыг, не достает, а он хвать-хвать…