Холокост в Крыму - [40]
12 ноября начали визитацию по квартирам: входили во двор и спрашивали, где проживают евреи. Ходили из дома в дом, из квартиры в квартиру и начали первые эксперименты по грабежу.
В первое время было объявлено, что движение гражданского населения разрешается до 5 часов вечера, и к этому времени движение прекращалось.
Итак, заходили немцы из квартиры в квартиру, если в квартире евреи, откровенно, совершенно без стеснения подходят ко всем вещам: комодам, сундукам, буфетам, шкафам и начинают шарить. Приходят, сидит семья за чаем, сахар был тогда предметом не свободным к покупке, стоит сахарница с мелко нарубленными кусками сахара для чая вприкуску, подходит немец и высыпает содержимое в карман. Если найдет баночку с вареньем, маслом — все это было предметами не особенно встречающимися — забирали, точно так же забирали картофель во всех случаях. Вот первые шаги в течение первой недели — общая линия их поведения от грабежа к грабежу. Одновременно с этим вывешивали объявления от имени германского командования, что грабежи запрещены, — с одной стороны, они запрещены, с другой — проводятся официально. Немцы занимались самым низменным бандитизмом — начали с картофеля, сахара, с мелких запасов, а потом стали брать женские рубашки, платье, белье и все это вывозили в Германию. Обувь и женская одежда — все шло в Германию, о детском я не говорю — все забирали.
2 ноября еврейское население обязано было носить на обоих руках повязки со звездой. Я сам носил. В первые дни я носил, а потом перестал носить. Комендатура заметила, что перестали носить, и требовала беспрекословного выполнения приказа.
Иду я по Советской улице, идут немецкие солдаты, щелкают семечки, смеются между собой, разговаривают (на мне было неплохое зимнее пальто), идут и говорят: «Хорошо бы снять с него пальто». Это было днем. Ко мне один раз пришли около часу дня, обычно я уходил, чтобы не портить нервы в ожидании судьбы и не получать сцен. Если они вошли в квартиру, начинали шарить. У меня ничего для них не было ценного: библиотека была научная, но она не могла привлечь, продовольственных запасов не было, семья моя выехала в августе.
Работал я экономистом в системе НККХ[92], научный работник, состою на учете специалистов народного хозяйства, по профессии экономист, кроме того, занимаюсь научной работой, литератор по библиографической группе.
У меня почти никаких запасов продовольствия не было — было около пуда муки, пуда полтора картошки, одна бутылка подсолнечного масла.
В одно воскресенье я был дома, стук в дверь, открываю — два солдата. Я по-немецки говорю: «Что Вы хотите?» «Здесь евреи живут?» Он делает движение войти в квартиру (я не трус, может быть, было большой опасностью встречаться), когда он сделал движение войти, я отодвинул его руку в сторону и сурово говорю: «Что Вам нужно в моей квартире?» «Мы желаем посмотреть». Чего смотреть — нечего. Один из них был зеленый парнишка, еще не очерствевший, а другой постарше. Парнишка говорит: «Ищем комнату для себя». Несмотря на то, что было запрещено жить по квартирам, они устраивались, старались устроиться в семье. Я говорю: «Я живу один, Вам не подойдет, затем Вам нужно обратиться в комендатуру, если нужна квартира — есть квартира пустая с мебелью, где жил инспектор Госбанка. Кроме того, хочу Вам напомнить, что висит объявление коменданта, что кражи по городу запрещены. Со мной приходится разговаривать как с человеком грамотным, в случае чего я беру Вас за воротник». Они извинились, щелкнули каблуками и вышли. Для видимости посмотрели пустую квартиру через комнату, извинились и ушли. Через несколько дней — было темно, и я завешивал окно одеялом, горела лампа, поэтому завешивал — слышу характерный стук костяшками. «Что нужно?» «Откройте». Открываю — гестаповец. «Тут евреи живут?» Направляется в первую, затем во вторую комнату. «Устройте свет». Я полез снимать ставни, начал снимать одеяло — устроил свет. Он осмотрелся, и первое, на что обратил внимание, — обилие книг. Книги на столах, диване, стульях. «Ваша профессия?» Я говорю: «Экономист, кроме того, занимаюсь литературой». «Это Вы все написали?» Вопрос показался странным, так как по внешнему виду он должен быть культурным. Я мысленно удивился и усмехнулся: «Нет, это было бы слишком много для одного человека». Говорю, что имею печатные работы. Он провозился несколько минут — потрогал книги, завернутые в бумагу от пыли, подергал плечами и ушел.
Примерно через неделю — числа 18-го ноября — появилось распоряжение Еврейского комитета, который, ссылаясь на распоряжение германского командования, извещал о регистрации всего еврейского населения. Объяснялось, что взрослые являются сами, о детях дают сведения родители. Комитет помещался на Фонтанной площади — напротив городской лаборатории. Потянулась очередь еврейского населения для регистрации, пошел и я.
При регистрации требовались такие данные: имя, отчество, фамилия, адрес, возраст, профессия. Я не помню, было ли еще что, на паспорте делалась отметка от руки. Цели этой регистрации никто не знал: ни еврейское население, ни Еврейский комитет.
Справочник содержит сведения об обстоятельствах «окончательного решения еврейского вопроса» нацистскими оккупантами в различных городах и селах Крыма в 1941–1944 гг. В статьях, расположенных по географическому принципу, приводятся данные об этапах нацистского геноцида по отношению к евреям, местах, датах и способах уничтожения еврейского населения, оккупационных карательных органах, ответственных за преступления, численности погибших.Издание адресовано историкам, социологам, преподавателям средних и высших учебных заведений, краеведам, а также всем, кто интересуется проблемами истории Крыма, Холокоста и Второй мировой войны.
Что же означает понятие женщина-фараон? Каким образом стал возможен подобный феномен? В результате каких событий женщина могла занять египетский престол в качестве владыки верхнего и Нижнего Египта, а значит, обладать безграничной властью? Нужно ли рассматривать подобное явление как нечто совершенно эксклюзивное и воспринимать его как каприз, случайность хода истории или это проявление законного права женщин, реализованное лишь немногими из них? В книге затронут не только кульминационный момент прихода женщины к власти, но и то, благодаря чему стало возможным подобное изменение в ее судьбе, как долго этим женщинам удавалось удержаться на престоле, что думали об этом сами египтяне, и не являлось ли наличие женщины-фараона противоречием давним законам и традициям.
От издателя Очевидным достоинством этой книги является высокая степень достоверности анализа ряда важнейших событий двух войн - Первой мировой и Великой Отечественной, основанного на данных историко-архивных документов. На примере 227-го пехотного Епифанского полка (1914-1917 гг.) приводятся подлинные документы о порядке прохождения службы в царской армии, дисциплинарной практике, оформлении очередных званий, наград, ранений и пр. Учитывая, что история Великой Отечественной войны, к сожаления, до сих пор в значительной степени малодостоверна, автор, отбросив идеологические подгонки, искажения и мифы партаппарата советского периода, сумел объективно, на основе архивных документов, проанализировать такие заметные события Великой Отечественной войны, как: Нарофоминский прорыв немцев, гибель командарма-33 М.Г.Ефремова, Ржевско-Вяземские операции (в том числе "Марс"), Курская битва и Прохоровское сражение, ошибки при штурме Зееловских высот и проведении всей Берлинской операции, причины неоправданно огромных безвозвратных потерь армии.
“Последнему поколению иностранных журналистов в СССР повезло больше предшественников, — пишет Дэвид Ремник в книге “Могила Ленина” (1993 г.). — Мы стали свидетелями триумфальных событий в веке, полном трагедий. Более того, мы могли описывать эти события, говорить с их участниками, знаменитыми и рядовыми, почти не боясь ненароком испортить кому-то жизнь”. Так Ремник вспоминает о времени, проведенном в Советском Союзе и России в 1988–1991 гг. в качестве московского корреспондента The Washington Post. В книге, посвященной краху огромной империи и насыщенной разнообразными документальными свидетельствами, он прежде всего всматривается в людей и создает живые портреты участников переломных событий — консерваторов, защитников режима и борцов с ним, диссидентов, либералов, демократических активистов.
Книга посвящена деятельности императора Николая II в канун и в ходе событий Февральской революции 1917 г. На конкретных примерах дан анализ состояния политической системы Российской империи и русской армии перед Февралем, показан процесс созревания предпосылок переворота, прослеживается реакция царя на захват власти оппозиционными и революционными силами, подробно рассмотрены обстоятельства отречения Николая II от престола и крушения монархической государственности в России.Книга предназначена для специалистов и всех интересующихся политической историей России.
К трехсотлетию воссоединения Украины с Россией.
В книгу выдающегося русского ученого с мировым именем, врача, общественного деятеля, публициста, писателя, участника русско-японской, Великой (Первой мировой) войн, члена Особой комиссии при Главнокомандующем Вооруженными силами Юга России по расследованию злодеяний большевиков Н. В. Краинского (1869-1951) вошли его воспоминания, основанные на дневниковых записях. Лишь однажды изданная в Белграде (без указания года), книга уже давно стала библиографической редкостью.Это одно из самых правдивых и объективных описаний трагического отрывка истории России (1917-1920).Кроме того, в «Приложение» вошли статьи, которые имеют и остросовременное звучание.
Монография посвящена акциям массового уничтожения еврейского населения на оккупированной территории Украины в 1941-1944 гг. В эти годы на украинских землях существовало несколько административно-территориальных единиц, созданных оккупационными властями: Рейхскомиссариат «Украина», губернаторство «Транснистрия», дистрикт «Галичина» (в составе Генерал-Губернаторства), а также территории, управляемые немецкой военной администрацией, румынской и венгерской властями. Рейхскомиссариат «Украина» и Губернаторство «Транснистрия» охватывали территорию 13 современных областей Украины (Винницкой, Волынской, Днепропетровской, Житомирской, Запорожской, Киевской, Кировоградской, Николаевской, Одесской, Полтавской, Ровенской, Херсонской и Хмельницкой) и г.