Холодный мир - [58]

Опыт: + 100(4870/5800).

– Начальник, ты про оружие не забыл? – не отрываясь от карт, бросает дельное замечание бес.

И как я мог упустить этот момент? Последняя капля падает на лезвие самозатачивающегося ножа – более серьезного под рукой ничего нет. Время вышло.

Вы получили: Душевный нож, 1 уровень. Урон: 5. Урон духам: 1. Следующий уровень: 0/5.

Артефактор: + 1(17).

– Задушу, мышь позорная, опять жульничаешь! – похоже, Хома в очередной раз Себеса в карты обул.

– Что за разборки на корабле? Проиграл – отрабатывай. Не умеешь играть – не садись на стол. И вообще, что за манера сидеть на столе – люди с него потом кушают.

– Не мог я с восьмью козырями всего шесть взяток взять! Жулик он!

– На что играли? Опять тебе шамана кормить или пол подметать?

– Никогда рожденный в Инферно не будет подметать полы!

– Можно подумать, у гоблинов ты не этим занимался?

– Невежда, у грязерожденных убирать в шатре – страшное оскорбление для духов предков. Поэтому я никогда не опускался до такого позора.

– Ты же умный бес и должен понимать, что у нас, людей, священная чистота в доме является знаком божественного расположения. И тот, кто наводит порядок и чистоту, получает плюс один к карме.

– Никогда не слышал про карму. А у меня она точно есть?

– Не сомневайся. Делай уборку на сове… хм, совести у тебя точно нет. Поэтому просто делай свою работу хорошо, и тебе воздастся, – и чтобы закончить на сильной ноте, меняю тему: – Себес, а чем ты вообще у гоблинов занимался? На кой черт ты сдался шаману?

– Я много чего умею, – тут же надул щеки хвостатый. – Могу шпионить, депеши таскать, могу добычу загонять или песни петь перед сном. Гнылх очень любил – его бессонница мучила.

– Набор толкового беса. То есть – бестолковый набор. А шпионил за кем? За соседними стойбищами, чтобы самок гоблинских выкрасть?

– Это само собой. Еще за эльфами следил, за выдрогадами – вдруг полезут. Знаешь, какие они опасные, эти выдрогниды.

– Да черт с ними, с выдроблохами – что ты про эльфов сказал? Где ты с ними встречался?

– Летнее стойбище всего в двух днях ходьбы от их Противно-отвратного леса.

– Почему Противно-отвратный? Неужели они того?…

– Не знаю, о чем ты подумал. Противный – потому что чистый весь. Куда уж противнее – даже лес испохабили! Порядок и чистота – что может быть отвратнее для гоблина?

– А кроме деревьев в этом лесу есть что-нибудь интересное?

– Кто ж его знает! Внутрь я не забирался, стража всюду. Ловушки и сигналки за каждым кустом – даже духам не проскочить незамеченными. Словить зачарованную стрелу – как две пиявки за один раз проглотить. Много ли мне надо для развоплощения?

– И что же эльфы охраняют с таким усердием? Наверняка что-то ценное, дорогое, уникальное? – вижу, Хома уже навострил круглые уши, проникся важностью момента и перестал дразнить беса, строя ему рожки.

– Эльфы, они больные на голову с рождения. Нет там ничего ценного, иначе гоблинские шаманы бы уже совместный поход организовали и сожгли бы этот противный лес, после того как выгребли все золото и каменья. Только нет там ничего – святилище дурацкое, да храм эльфийский, где растения новые создают. Садовники длинноухие – откуда у них злато-серебро?

– Скажи, ты случайно эльфийским языком не владеешь?

– Гнылх знает немного, а я глупостями голову не забиваю. У меня голова – чтобы кушать.

– Тогда другой вопрос: как далеко летнее стойбище отсюда?

– Выбрось из головы эту идею. Неделя пути туда, еще два дня до границы леса, сутки на поиски плюс обратный путь.

– Ты лучше ответь – эльфы там остались?

– Только если в виде сосулек. Они к морозам непривычные, костры и печки не признают, греются за счет магии деревьев. Но в такой мороз это как мертвому бородавочнику лечебная пиявка, не поможет.

– Уболтал, красноречивый, идем вместе.

– ААААА!!! Мы так не договаривались! Я на морозе долго не протяну, мне это верная смерть!

– Ты же бестелесный, какая тебе разница, мороз или жара?

– Так, да не так. Поскольку живого вокруг ничего нет, то и насыщенность энергии вокруг нулевая. А поскольку я не полный ноль, то у меня энтропия получается ниже, чем у окружающего пространства, вследствие чего происходит выравнивание потенциалов, и из меня начинает вытягиваться жизненная сила.

– Ты где таких умных слов нахватался? – я поражен до глубины души, не поняв и половины сказанного.

– Предыдущий работодатель был не чета пропойце Гнылху. Порядочный, честный ученый, меценат и поэт, и плюс ко всему – выдающийся некромант.

– И что с ним стало?

– То, что обычно и происходит – демоны сожрали. Ошибся с заклинанием. Утешает, что не его одного съели, но еще и полгорода в придачу. Достойная смерть – не то, что у Гнылха.

Я чуть не поперхнулся:

– Так он же еще не умер?

– Ай, не будет спорить по пустякам! Если существо жрет самогон круглые сутки, то разве это признак, что оно живое?

Вспомнив соседа дядю Васю, чуть было не согласился:

– Пока есть надежда – человек жив!

– Люди – исключение из всех нормальных правил. Вы живете в выдуманном мире, а не в настоящем. Только у Вас существует редкое психическое заболевание мозга – мечтать о недостижимом и находить удовольствие в бессмысленном движении к неосуществимому!