Холодные мечты - [4]
– Проваливай!
– Я же свидетель ограбления, – в отчаянии пискнула Доминика, все еще надеясь выплыть. – Да-да, точно! Я же свидетель. Давайте полицию вызывать. Я запомнила, как выглядели преступники. Я могу дать показания. Их поймают, вам вернут все награбленное. Я буду у вас работать.
Он с грохотом отшвырнул кресло. Доминика отскочила в сторону.
– Какая еще полиция! – взвыл продавец-директор, разводя руки и затем снова роняя их со слабым хлопком. – Вот откуда берутся все неприятности, от человеческой глупости. Тебя не взяли на работу, а ты сразу хочешь вызвать полицию.
– Но ведь вас ограбили, – неуверенно пробормотала Доминика. – Значит, надо вызвать полицию…
– Какое еще ограбление? – изумился он. – Не было никакого ограбления. Ничего не было. Ничего не пропало. Никто сюда не приходил. И не стоит выдумывать всякие небылицы…
– Бандиты, – пролепетала Доминика и подняла глаза на висевшую в углу под потолком камеру.
– И камера зафиксировала, что тут никого не было кроме тебя. Так что нечего тут надумывать про какие-то ограбления. Ты непригодна для работы в моем магазине, ты не прошла собеседование. Проваливай! Вон!
Продавец-директор не только двигался с грацией бегемота, но и столь же изящно пытался делать внушение. Он неловко подбирал слова и пыхтел. Впрочем, если бы перед ним находился кто-то более значимый, а недавний инцидент настолько не выбил бы его из колеи, то возможно и речь его была бы более красочной.
– Погодите! – Доминика уцепилась ногтями в прилавок.
– Прочь! Прочь, чтобы я тебя тут больше не видел! – Он направился к ней, в его глазах сверкало безумие. В какой-то момент Доминика решила, что он собирается ее убить. Он надвигался, опустив голову, свесив длинные мясистые руки, которые болтались, как маятники. – Ты, вон, витрину мне разбила. Прочь отсюда, пока я тебя еще платить за нее не заставил.
И Доминика поняла, что не будет ничего позорного, если она немедленно покинет еще одно несостоявшееся место работы.
Глава 2 Выбор без выбора
Прошло два дня.
Два дня, в течение которых произошли события, чьи отголоски должны были отразиться на судьбе Доминики самым невероятным образом.
Два дня, в течение которых Доминика пребывая в счастливом неведении, продолжала бегать по собеседованиям, разумеется, безуспешно.
Два дня, в течение которых, мать Доминики успела заложить в ломбарде золотое кольцо – воспоминание об отце Доминики, и затопить соседей, пытаясь починить стиральную машину. Ту самую машину с оторванной боковой стенкой, которую когда-то принес с помойки ее муж. «И здесь-то он мне подгадил!» недовольно просипела она, вычерпывая воду. В отличие от многих других высказываний, это не было лишено основания. Муж, оставивший ее вместе с дочкой тринадцать лет назад, проявил немало артистичности в этом поступке. Он объявил себя больным, вызвал скорую, собрался, а уже из приемного покоя местной больницы, исчез, растворился где-то на просторах России. Собранные вещи, документы и последние семейные деньги, должно быть, помогли ему где-то там начать новую жизнь. Вместо себя он оставил несколько долгов, порванные тапочки, стиральную машину и еще дочку. Т.е. все оставленное им, кроме тапочек, приносило только убытки.
– На работу потащусь, – зевнула мать, щелчком включив чайник, металлический корпус которого насчитывал несколько видов коррозии. – Чтоб ей неладно было.
На вырученные за кольцо деньги мать со своими подругами полночи произносили тосты и жаловались на жестокую жизнь, вспоминая негодного мужа, повышение цен за квартплату и какого-то сантехника Макарыча. И теперь, даже под яркими лучами утреннего солнца кухня выглядела угнетающе: горы грязной посуду соседствовали с обрывками упаковок от замороженной еды. Дивный запах чего-то преющего доносился из мусорного ведра и успешно дополнял картину.
– А, я еще на пару собеседований, – отчаянно зевнула Доминика, через стенку она слышала все ночные крики и оттого полночи не могла заснуть. – Может, меня возьмут на авиа завод, ну который самолеты делает. Он тут всего в двух километрах. Я могу смогу ходить пешком на работу и еще кучу денег сэкономлю.
– Куда тебе! – рассмеялась мать. – Ишь ты, самолеты она делать будет.
– Там было бы здорово. Зарплата должна быть хорошей, и я быстро смогу скопить… – Доминика резко умолкла, упоминать про институт не стоило. – Скопить на кроссовки, – успешно закончила она, тем более, что ее кроссовки находились в весьма печальном состоянии.
– Не смеши, – мать пригладила сожженные краской волосы. – Проживешь свой век без излишеств. Деньги в хозяйство нужны.
– С каких это пор целая обувь считается излишеством, – проворчала Доминика.
– С таких! – отрезала мать. – Надо аккуратней вещи носить. А раз уж разодрала их, то возьми и заклей. И вообще, хватит уже целыми днями бездельничать. Пора работать начинать.
– Так я и пытаюсь! – опешила Доминика.
Они замерли, глядя друг на друга, и Доминика невольно выпрямилась, стоя в падающих от окна лучах утреннего солнца. Солнца, раздражающего любого человека, выдыхающего продукты разложения этилового спирта. Солнца так беспощадно освещающего всю убогость их кухни: давно небеленый потолок, длинный ржавый подтек в раковине, гниющий деревянный пол.
Петро Диветри — младший брат известной волшебницы, Рисы Диветри — просто хочет, чтобы его оставили в покое. Его семья из семьи правящих в Кассафорте, и это привлекает к нему ненужное внимание от задир и тех, кто хочет втереться в доверие. И когда Петро и его лучшего друга, Адрио, посылают в далекую Насцензу на праздник середины лета, они меняются личностями. Их шутка оборачивается плохо, когда Адрио похищают, приняв его за Петро, мятежники, решившие свергнуть короля. С помощью Эмилии, стражницы из замка, желающей доказать свое достоинство, Петро должен спасти друга и разбить политическую угрозу всему Кассафорте.
Сто лет назад на мир, в котором живет Шай, обрушилась таинственная болезнь: чернила распространялись по венам, убивая людей. Поселения вымирали быстрее, чем успевали понять от чего. Тогда могущественными магами – бардами – было принято решение запретить слова, которые несут угрозу. Прошло много лет, но болезнь так и не исчезла. А Шай начала замечать странные вещи вокруг себя. Стоило ей закончить вышивку, как неподалеку она материализовывалась. Испугавшись, что это симптомы болезни, девушка решает рассказать обо всем бардам.
Когда-то люди пришли в этот мир, замкнутый Стеной, по зову богов, чтобы отвоевать его у тварей и поселиться в нем. Одни люди стали стражей Дня, другие — стражей Ночи. Прошло много мирных, сытых и благополучных столетий, столетий Правды королей и власти людей, но что-то стало необратимо меняться в этом мире…
Итак, Война Искры завершена… и конец ее служит началом охоты на Лилиану Весс. Победа над Николом Боласом и спасение Мультивселенной стоили мироходцам немалых потерь. Теперь живым предстоит разбираться с последствиями и оплакивать мертвых. Но одна из утрат особенно, невыносимо горька: триумф стоил жизни рыцарю справедливости, столпу и щиту Стражи, Гидеону Джуре. В то время как его бывшие товарищи, Чандра и Джейс, стараются оправиться после столь тяжкого горя, их будущее, подобно будущему Стражи, остается неясным. Творить будущее им стремится помочь новый член Стражи, Кайя.
Гражданская война в Галатии, которую так старались предотвратить швея-чародейка Софи и её возлюбленный принц Теодор, всё же разразилась. В то время как Теодор объединяется с братом Софи и реформаторами, надеясь одолеть превосходящую их по силам армию роялистов, Софи использует единственное оружие, которое у неё есть: магию. Но кровавая борьба двух противоборствующих сторон оказывается страшнее и опаснее, чем она могла представить. Заключительная часть трилогии «Рассекреченное королевство» ставит красивую точку в истории Софи Балстрад, которой понадобится куда более мощная магия, нежели простые чары удачи, чтобы помочь союзникам победить.