Холодные дни - [182]

– А разве она не изменилась после того, как ты начал кормить ее знаниями? – спросила Мэб. – Вероятно, ты был с ней слишком мягок во время обучения, но разве она не начала становиться другим человеком?

– Человеком, которым она выбрала быть, – сказал я.

– Она выбрала быть рожденной с даром к Искусству? Она выбрала стать настолько чувствительной, что ей трудно находиться в людной комнате? Я с ней этого не делала – это твоя заслуга.

Я скрипнул зубами.

– Но подумай над тем, – сказала Мэб, – что я сделала кое-что для нее, чего ты так и не сделал.

– А конкретнее?

– Я поставила ее вне досягаемости Белого Совета и его Стражей, – сказала Мэб, снова используя тон, каким объясняют что-то идиоту. – Они могут выть и распинаться, сколько душе угодно, об ученице чародея, но они ничего не смогут сделать с Зимней Леди.

Я сделал глубокий вдох.

Это… тоже была правда.

– Ты сделала ее жизнь намного более трудной, – сказал я тихо. По сути, я говорил это не Мэб. Просто озвучивал споры, шедшие в моем собственном сознании. – Но и я тоже. Особенно после Чичен-Ицы.

– Ты доверил ей свой ум и свою жизнь, – сказала Мэб. – Я воспринимаю это как уверенность в ее способностях. Тебе часто придется работать в паре с Зимней Леди. Мне кажется, что вы идеально подошли бы друг другу.

– А ее обязанности? – спросил я. – В чем цель Зимней Леди?

– Это она узнает сама, – сказала Мэб. – Но пойми вот что, мой Рыцарь: если бы я не считала ее совершенным кандидатом, я никогда не взялась бы за ее подготовку. У нее имеются ключевые способности, необходимые для овладения силой мантии – и особенно, если тот, кому она доверяет, находится рядом, чтобы помочь ей советом и словом ободрения.

– Тебе следовало сначала поговорить об этом со мной, – сказал я. – Тебе следовало поговорить с ней.

Движения Мэб были настолько быстрыми, что я ничего не успел увидеть. Пистолет внезапно просто исчез из моей руки, а ствол был направлен мне в лицо, в точно такую же точку, куда вошла пуля, убившая Мэйв.

– Я, – холодно сказала Мэб, – не твоя служанка, Дрезден. Ты мой слуга.

– Духоприют, – сказал я, – если наша гостья нажмет на курок, отведи ее вниз и запри там.

Гигантская тень духа-Стража легла на нас, хотя отбрасывать тень было нечему. Глаза Мэб округлились.

– Слуга, – сказал я. – Неправильное слово. Предлагаю пересмотреть свою позицию и выбрать другой термин, Моя Королева. И ты будешь добра и великодушна с этой девочкой, иначе Бог свидетель, я заставлю тебя пожалеть.

Губы Мэб улыбались, но глаза просто сияли. Она посмотрела на меня почти ласково, выдохнула и сказала: – Наконец-то Рыцарь, стоящий хлопот. – Потом опустила пистолет и спокойно протянула его мне.

Я взял его из ее руки.

– Есть еще вопросы? – спросила она.

Задумавшись, я нахмурился:

– Вообще-то, да. Кто-то звонил Томасу и сказал ему, чтобы он ждал на катере, когда я впервые вернулся в город. Тебе ничего об этом не известно?

– Ну конечно же, это устроила я, – сказала Мэб голосом Молли. – В знак уважения к представителю Древних, до того, как началась твоя вечеринка.

Я содрогнулся. Голос Молли, исходящий от этого нечеловечески холодного лица, был… Это было просто неправильно.

– Лилия, – сказал я. – Она провела ладонью над моей грудью, словно могла выявить влияние врага.

Губы Мэб вытянулись в узкую линию:

– Да.

– Она могла это сделать? – спросил я.

– Конечно, нет, – сказала Мэб. – Будь эта задача такой простой, враг не был бы угрозой. Даже Страж Врат, на пике его способностей, не мог бы быть абсолютно уверенным.

– Так почему же она думала, что сможет? – спросил я. И ответил на собственный вопрос: – Потому что Мэйв убедила ее, что она сможет. Все, что делала Мэйв, было ложью, и, возможно, она пожертвовала парой вражеских пешек, чтобы доказать, что это реально. Потом она попросила Лилию провести руками над ней, и доказать, что Мэйв свободна от заразы. А Лилия не была достаточно опытной, чтобы понять. После этого Лилия верила всему, чем кормила ее Мэйв.

– Конечно, – сказала Мэб кислым голосом. – Еще есть вопросы, на которые ты не можешь ответить сам?

Я скрипнул зубами. И потом спросил: – Для тебя это было тяжело? Сегодня ночью?

– Тяжело? – переспросила Мэб.

– Она была твоей дочерью, – сказал я.

Мэб сделалась тихой и очень неподвижной. Она посмотрела на разделяющее нас расстояние, медленно и мерно прошлась вверх и вниз и нахмурилась, словно пытаясь вспомнить слова какой-то песенки из далекого детства.

Потом она снова остановилась, закрыв глаза.

– Даже сегодня, когда все летело к чертям, ты не могла причинить ей вред, – сказал я.

Мэб открыла глаза и посмотрела через просветы между деревьями на обширные воды озера Мичиган.

– Несколько лет назад ты рассердилась. Рассердилась настолько, что у людей кровь пошла из ушей. И вот почему – потому что выяснила, что враг завладел Мэйв. И это было больно. Узнать, что враг добрался до нее.

– Это был нож, – сказала Мэб.

– Нож?

– Атамей[92] Морганы, – безэмоционально сказала Мэб, но глаза ее были где-то далеко. – Который ей подарила Красная Коллегия на маскараде Бьянки. Так заразилась Леанансидхе, и твоя крестная заразила Мэйв прежде, чем я успела что-то исправить.