Холодное солнце - [10]

УАЗы с погоней проскочили через провал в колючей проволоке и полетели в тундру. Бойцы видели, что догоняют беглый «Урал». Еще десять минут – и они расстреляют его со всем содержимым. О тягачах погоня пока не помышляла: в условиях заболоченной тундры, изрытой множеством ручьев и речек, за ними могли сейчас угнаться только летуны на своих машинах.

«Урал» был отлично виден на фоне серого неба. Впереди него вездеходы черными утюгами вдавливали нежную зелень в грязь. Их скорость была невелика.

– Сдулись ребята! – крикнул кто-то из охранников, видя, что «Урал» еле ползет.

– А может, решили с нами в Зарницу поиграть! – весело кричал своим бойцам дежурный по Объекту. – Только мы играть не будем: для начала долбанем их из подствольника!

– А не жалко технику? – спросил один из «пятнистых».

– Да чего ее жалеть? Она не из нашего департамента! – хохотнул дежурный.

УАЗы скатились в ручей. По плотному каменистому дну они скоро должны были догнать беглецов.

– Обойдем их с фланга и ударим в лоб! – веселился дежурный. – Чтобы звезды из глаз!

В этот момент бойцов бросило вперед.

Это водитель головного УАЗа ударил по тормозам: в лобовое стекло летел какой-то предмет. Водитель только и успел, что заслонить голову руками. И тут же раздался взрыв. Горячая волна, как игрушку, перевернула УАЗ, выбросив из окон стеклянную крошку, тлеющие сигареты и шапочки бойцов.

Из этого автомобиля уже никто не вышел.

Второму УАЗу повезло больше. Его бросило на бок, и из всех окон машины уже через несколько секунд раздались беспорядочные автоматные очереди. Контуженные бойцы не видели врага и стреляли от страха. Потом они стали выползать из машины – оглушенные, с оцарапанными битым стеклом лицами.

«Урал» и тягачи тем временем поджидали своих товарищей, избавивших их от погони. Те бежали по черной тундре, неся АКМы и сумки с рожками, добытые в первом УАЗе.

Полдела было сделано. Теперь беглецам предстояло подальше оторваться от Объекта, Оторваться и затеряться в бескрайних северных просторах. Казалось, это будет совсем не трудно. Ведь они дышали воздухом свободы!

В кабине «Урала» сидели Пак и Ким.

Их сильно беспокоила судьба вертушек. Они слышали только один взрыв. А что, если те все же поднимутся в воздух?!

«Урал» остановился.

Из кабины выскочил Ким и подал рукой знак вездеходам. Тягачи развернулись и поползли к «Уралу».

– Кто со мной? – спросил он притихших товарищей. – Только назад дороги уже не будет…

Пак и Ким разделились. Ким вместе с пятью добровольцами оставались прикрывать отход «Урала», в котором Пак вез остальных к свободе. В любую минуту в воздух могла подняться вертушка, и тогда никому не удалось бы спастись.

На смерть эти шестеро во главе с Кимом шли совершенно спокойно. Камикадзе устраивала эта арифметика: пусть лучше шестеро, чем все.

7

– Можно тебя?

Перед Глебом стоял приземистый парень с липким небритым лицом. В глазах парня гулял сквозняк, и его расширенные зрачки безвольно плавали в маслянистой голубизне, ища тихую пристань.

– Меня? – Глеб невольно отшатнулся от парня.

– Подь сюда. О братане своем хочешь узнать? Так сказать, последние детали?

– Да, хотелось бы найти свидетеля того, как Юрия Сергеевича… – начал Глеб.

– Я – свидетель.

– А вы уверены, что…

– Это ведь тот, которого киданули с моста?

– Почему киданули? В милиции сказали – несчастный случай!

Глеб с интересом смотрел на парня, от которого шел нестерпимый дух.

– Ты что, ментам веришь? – усмехнулся парень и протянул руку. – Платон! Перевожу жмуров на ту сторону Стикса.

– А я – Глеб. Значит, лодочником служишь?

– Ага, Хароном. В общем, могу тебе помочь, – приглушенно захрипел Харон Стиксович, озираясь по сторонам, – рассказать, как все было… Я ведь принимал жмура этого, то есть, прости, твоего братана. Но информация стоит денег, правда? – Платон приблизил свое помятое лицо к Донскому и улыбнулся. – Выручай. Умираю, а Ошот, гнида, «шило» зажал. Притесняет ветерана. Какая ему разница, сопьюсь я или от инфаркта копыта откину?! Верно? Двести грамм требуется, не меньше. Выделишь сумму?

Нагловато улыбаясь, Платон смотрел на Глеба. В конце концов, подумал Глеб, информация обойдется всего в одну бутылку водки в обществе алкаша.

– А почему шепотом?

– Потому что здесь эта тема не популярна.

– Какая тема?

– Пойдем отсюда. На точке расскажу. Они вышли на улицу. Собирался дождь.

– В такую погоду хорошо повеситься! – ухмыльнулся Платон и скосил глаз на Глеба. – Как думаешь?

Глеб пожал плечами.

Лодочник был мрачен и целеустремлен. Изредка бросая взгляд на попутчика, он стремительно вел его к точке, боясь откинуть копыта по дороге. В рюмочной, куда они спустились, царил полумрак и смесь из табачного дыма с водочным выхлопом. Стоявшие у столиков сумрачные посетители обернулись.

– Платоша! – крикнул беззубый старик. – Ты еще живой? Рад! – Старик противно засмеялся в сморщенную ладонь. – А как там твои жмурики?

Платон махнул рукой старику и направился к стойке.

– Стакан беленькой мне и рюмку коньяка этому господину, – бросил он, нервно улыбаясь, бармену.

– Закусывать будете? – спросил бармен, глядя на Платона.

– Обойдемся, – сказал Платон. – Рюмку коньяка, я не ошибся? – спросил он Глеба, уже сжимая дрожащей рукой стакан.