Холодная война в «сердце Африки» - [46]
Просьбы Гизенги о помощи СССР становились все более настойчивыми. Прибывшая в Каир 18 декабря делегация в составе трех эмиссаров стэнливильского правительства на следующий день направила телеграмму Хрущеву. Пренебрегая дипломатическим языком, они упрекали Советский Союз в «инерции и бездеятельности» и призывали его лидера пойти на «прямое вмешательство» в конголезскую ситуацию. Конкретно они просили, точнее «умоляли», «вернуть пять самолетов “Ильюшин”, переданных правительству Лумумбы», чтобы «положить конец беззакониям Мобуту-Касавубу». О характере грузов, который лумумбисты хотели бы получить на «Илах», говорилось недвусмысленно: «Бельгийские, американские, французские колонизаторы и НАТО не останавливаются ни перед чем и даже поставляют автоматическое оружие, самолеты, боеприпасы клике Мобуту-Касавубу, несмотря на присутствие ООН в Конго. <…> Почему СССР не может помочь законному и демократическому правительству, пользующемуся поддержкой конголезского народа?»[411] Обращение осталось без ответа.
22 декабря от Гизенги пришла телеграмма с просьбой о том, чтобы «моя страна в кратчайший срок учредила посольство в Вашей стране»[412]. Хрущев распорядился разослать телеграмму для ознакомления членам, кандидатам в члены Президиума ЦК КПСС и министру иностранных дел А. А. Громыко[413].
Внешне сохраняя задиристую, наступательную риторику, Хрущев избегал шагов, которые могли бы привести к эскалации конфронтации с западными державами. Он понимал, что они переиграли его в далеком «сердце Африки», и хотел выйти из конголезского кризиса, по возможности, сохранив лицо.
Дружественные СССР страны выводят войска из Конго
Конец декабря 1960 г. и январь 1961 г. ознаменовались военными успехами сторонников П. Лумумбы. 25 декабря рота армии правительства Антуана Гизенги прибыла на джипах из Восточной провинции в Букаву, столицу соседней провинции Киву, арестовала губернатора и командира военного гарнизона. Считалось, что он лоялен Мобуту, но никакого сопротивления оказано не было. Население отнеслось к смене власти равнодушно. Силы ООН держали нейтралитет. Попытка Мобуту отбить Букаву 30 декабря окончилась полным провалом. Попав под вражеский огонь, его солдаты обратились в беспорядочное бегство или сдались в плен. Войска Гизенги легко овладели северными районами Катанги, где соединились с повстанцами балуба, ведущими партизанскую войну против режима Чомбе, вошли в Экваториальную провинцию. Лумумбу и правительство Гизенги поддерживали население и власти северной части провинции Касаи. К середине января лумумбисты контролировали почти половину территории Конго[414].
Спецслужбы США оценили эти события как проявление «хорошей жизнеспособности» режима Гизенги[415]. Американцы были невысокого мнения о боеспособности войск Мобуту и считали, что у него немного шансов выиграть противостояние со сторонниками Лумумбы. «Я обеспокоен, – телеграфировал в Госдепартамент посол Клэр Тимберлейк, – тем, как меняется ситуация на фронтах и все более скептически отношусь к возможностям Мобуту остановить неблагоприятное развитие событий, не говоря уже о том, чтобы изменить его в свою пользу. Лояльные Мобуту части КНА ненадежны, они идут за тем, кто им больше платит, они не хотят сражаться, но хотят быть на стороне победителя. Не вызовет удивления, если после нынешних или будущих успехов Гизенги войска КНА подумают, что за ним будущее и перейдут на его сторону». Посол предупреждал, что «без преувеличения мы сейчас находимся в ситуации, когда захват власти Лумумбой может стать весьма вероятным»[416].
Гизенга продолжал бомбардировать Кремль телеграммами с призывами о помощи. 4 января 1961 г. он сообщил Хрущеву, что «бельгийские войска из Руанды-Урунди совместно с солдатами Мобуту атакуют наши части в Букаву» и «от имени конголезского народа» попросил «прямого и немедленного военного вмешательства»[417]. Ответа не последовало. «Прямое» и «военное» вмешательство в конголезский кризис в советские планы не входило.
Военные успехи Гизенги произвели впечатление на участников конференции, проходившей в Касабланке 3–7 января 1961. Появились новые участники – представители Временного правительства Алжира, Ливии, правительства Лумумбы и «сенегальской оппозиции»[418]. Там собрались главы следующих государств: Ганы (Кваме Нкрума), Гвинеи (Секу Туре), Мали (Модибо Кейта), Марокко (Мухаммед V, председатель), ОАР (Гамаль Абдель Насер).
Обсуждение положения в Конго было бурным. По информации, полученной от доверенных лиц генерала Александера, многие «склонялись к тому, чтобы вывести свои войска из подчинения командования ООН и оставить их в Конго для поддержки Гизенги/Лумумбы». Нкрума внял предостережениям Макмиллана и был категорически против действий в обход ООН. Он настаивал на необходимости сохранения войск африканских стран в Конго под командованием ООН до тех пор, пока они не перейдут в подчинение Африканского командования[419]. Но его не существовало даже на бумаге. Идею создания командования Нкрума выдвинул раньше, но шансы на то, что оно станет реальностью, стремились к нулю. Игра в фантом Африканского командования была остроумным ходом Нкрумы для выхода из затруднительной ситуации, когда надо было занять прозападную позицию и сохранить репутацию радетеля интересов африканцев.
