Холмы, освещенные солнцем - [7]
— На кране два мотора осталось, — продолжал Антоныч. — Там ребята скоро закончат. К вам придем. Ветер только сильный.
При каждом слове в металлических зубах Антоныча блестящими точками отражается костер.
Иван лениво шевельнулся на своих досках. Приподнял голову. Прищуренными глазами поверх пламени взглянул на Антоныча.
— Что, зубы оттаивать пришел? От ветра на кране заиндевели?
Антоныч улыбнулся. Еще сильнее зачернели морщины. Шапка у него надвинута на самые глаза. Обросшее рыжеватой щетиной лицо запачкано сажей.
— Где это вы замазались? — прикрывая лицо от жара рукавицей, спросил Антоныча Николай.
— А там тоже костер жгут. Смолы кто-то подложил. Смотри, штаны затлели. — Антоныч глазами показал на Сашкину штанину.
Сашок переступил коленями в сторону от огня и, торопясь, притушил снегом прогоревшую дыру. Сквозь черный обод ее забелела вата.
— Я вот так же один раз погорел, — сказал Сашок и кивнул на колено. — Лошадей пас. Разложил костер и заснул. Мы вон там пасли. — Он привстал на коленях и махнул рукой за костер в темноту. — Портки прогорели, пока проснулся. — Сашок привычно шмыгнул носом и, смотря в огонь, продолжал: — Наше село стояло как раз, где ГЭС стоит.
— А хорошо у вас в деревне было? — спросил Николай.
— В селе? — переспросил Сашок. И так всегда блестевшие глаза его блеснули еще сильнее. — Хорошо!
Он замолчал, обернулся в темноту и опять переступил коленями, подтянул несколько досок. Стряхнув с досок снег и разорвав их вдоль по трещинам, Сашок две доски подложил в огонь. Потом все так же быстро, отводя голову от огня, нагнулся, поправил обгоревшие головешки.
Все ждали, что Сашок будет говорить дальше. Сашок все такими же радостно блестевшими глазами посмотрел на Антоныча, Николая, Ивана…
— Хорошо было. У нас не много дворов было. Я голубей разводил. Лошадей пас. Зимой, как все снегом засыплет, с пацанами на лыжах с горы катались. — Сашок мотнул головой в сторону сопки. — Забор снегом завалим, вроде трамплин был, и с горы… Хорошо было! — Он шмыгнул носом и, глядя на пламя, задумался. Пламя отражалось в его глазах, они мерцали, загораясь двумя точками.
— А потом строители пришли, — помолчав, продолжал Сашок. — Дома наши перенесли, где теперь Александровское поле. Раньше-то у нас рыбы во было, — Сашок провел рукой под подбородком, — огороды хорошие. Теперь до реки четыре километра. Мы все бегали смотреть, как экскаваторы землю рыли. Захватит, — он рукой показал, как захватит, — подымет, перенесет, челюсть у него отвалится — и выбросит. И так круглый день. Мы здесь и купались, и рыбу ловили. Потом «шагающие» рыли. Тоже смотрели. Потом строить все начали… Нагородили, разрыли. Мы сюда больше и не ходили потом, купаться ездили за гору.
— А ты что ж, недоволен, что стройку начали? — вдруг прервал Сашка Антоныч.
— Почему? Я доволен, — Сашок виновато ерзанул на пятках, — только жалко… А у меня брат передовой крановщик. В газете пропечатали. И я электромонтером буду. — Он помолчал и уже тише, будто убеждая самого себя, добавил: — А несколько годов пройдет, станцию отстроят — настоящий город будет… Теперь веселее.
— Ну вот то-то. — Антоныч снял шапку и, наклонившись к огню, чтобы не холодно было, заскорузлыми пальцами поскреб голову и попытался пригладить волосы. Редкие белокурые волосы Антоныча слежались под шапкой, только на макушке топорщился легкий хохолок.
Некоторое время все молчали. Николай и Сашок грели руки у огня. Иван и Алексеич курили. Наконец Иван затянулся в последний раз, тонкой струйкой выпустил дым в огонь, для чего-то плюнул на окурок и, удостоверившись, что погасил, бросил его в костер. Потом встал, повернувшись лицом в темноту, а к огню спиной, приплясывая и накрест захлестывая руки, побил себя по плечам и, поправив доски «лежанки», улегся на другой бок, сунул подбородок в ворот ватника и, прищурившись на огонь, спокойно, будто не было долгой паузы, снова заговорил:
— Город-то будет… Я в штате на ГЭС останусь, сестру сюда перевезу. Из деревни. Она у тетки живет. В девятом классе. Хочу, чтоб институт окончила. Ты-то с будущего года начнешь? — Иван перевел взгляд на Николая. Николай кивнул. — Ну вот и она у меня учиться будет… на инженера. Маша — усердная. — Иван опять пристально-изучающе посмотрел на Николая.
— А сам учиться будешь? — спросил Сашок.
— Нет. Я в армии все забыл, — улыбнулся Иван.
Все время, пока Иван говорил, Антоныч, обхватив большие, торчащие у подбородка колени, смотрел на него с еле заметным сожалением.
— Молодежь… — вдруг захрипел Антоныч, расстегивая крючок у ворота, который мешал двигаться кадыку. — Я так думаю на следующую ГЭС двинуть. Уж, видно, жизнь всю со стройки на стройку. Как начал с Днепрогэса, так и кочую. И жинка привыкла, не ругается. Вот агрегаты смонтируем — и поеду. У меня там сын старший уже работает. Тайга, обрывы каменные в сто метров, мороз… Солнца там больше. Мошка только. — Последние фразы Антоныч проговорил, смотря в костер, будто в раскаленных то разгорающихся, то чернеющих под ветром угольях и в ползущих по обгоревшим доскам огненных гусеницах действительно видел яркое сибирское солнце и крутые, скалистые берега.
В этой книге сделана попытка информировать читателя о том, что его ждет, если он, к примеру, не стерпит кабацкого оскорбления и ответит на него по большому счету. Придется немного посидеть – вот и предлагаем вам ознакомиться с подробностями быта и основополагающими принципами тюремно-зоновского бытия. Читателю предлагается антология знаменитых побегов, которые могли бы войти (если уже не вошли) в «золотой фонд» преступного мира. На земном шаре не существует тюрем и прочих мест лишения свободы, которые не знали бы дерзких побегов и не менее дерзких попыток к бегству.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В этом немного грустном, но искрящемся юмором романе затрагиваются серьезные и глубокие темы: одиночество вдвоем, желание изменить скучную «нормальную» жизнь. Главная героиня романа — этакая финская Бриджит Джонс — молодая женщина с неустроенной личной жизнью, мечтающая об истинной близости с любимым мужчиной.
Книга эта – вне жанра. Книга эта – подобна памяти, в которой накоплены вразнобой наблюдения и ощущения, привязанности и отторжения, пережитое и содеянное. Старание мое – рассказывать подлинные истории, которые кому-то покажутся вымышленными. Вымысел не отделить от реальности. Вымысел – украшение ее, а то и наоборот. Не провести грань между ними. Загустеть бы, загустеть! Мыслью, чувством, намерением. И не ищите последовательности в этом повествовании. Такое и с нами не часто бывает, разве что день с ночью сменяются неукоснительно, приобретения с потерями.
Автор книги В. А. Крючков имеет богатый жизненный опыт, что позволило ему правдиво отобразить действительность. В романе по нарастающей даны переломы в трудовом коллективе завода, в жизни нашего общества, убедительно показаны трагедия семьи главного героя, первая любовь его сына Бориса к Любе Кудриной, дочери человека, с которым директор завода Никаноров в конфронтации, по-настоящему жесткая борьба конкурентов на выборах в высший орган страны, сложные отношения первого секретаря обкома партии и председателя облисполкома, перекосы и перегибы, ломающие судьбы людей, как до перестройки, так и в ходе ее. Первая повесть Валентина Крючкова «Когда в пути не один» была опубликована в 1981 году.
В романе, написанном нижегородским писателем, отображается почти десятилетний период из жизни города и области и продолжается рассказ о жизненном пути Вовки Филиппова — главного героя двух повестей с тем же названием — «Когда в пути не один». Однако теперь это уже не Вовка, а Владимир Алексеевич Филиппов. Он работает помощником председателя облисполкома и является активным участником многих важнейших событий, происходящих в области. В романе четко прописан конфликт между первым секретарем обкома партии Богородовым и председателем облисполкома Славяновым, его последствия, достоверно и правдиво показана личная жизнь главного героя. Нижегородский писатель Валентин Крючков известен читателям по роману «На крутом переломе», повести «Если родится сын» и двум повестям с одноименным названием «Когда в пути не один», в которых, как и в новом произведении автора, главным героем является Владимир Филиппов. Избранная писателем в новом романе тема — личная жизнь и работа представителей советских и партийных органов власти — ему хорошо знакома.