Холера - [4]
Ланцетта остановилась на расстоянии в несколько метров, не дойдя всего пары шагов до той зоны, которую Холера машинально обозначила как зону атаки. Она не пыталась сделать вид, будто встреча случайна, но и оружия не доставала. Вместо этого она вытянула перед собой ладонь.
Ладонь у волчицы была бледной и грубой, но линии судьбы на ней читались отчетливо, как на учебных пособиях в классе хиромантии. Холера знала, что увидит на ней, еще до того, как сфокусировала взгляд. Под холмом Венеры, удобно устроившись во впадинке между линией разума и линией жизни, лежала гроздь тонких шипастых колец из темного металла, покрытых кровью и сукровицей. Хорошо знакомых Холере колец. Серьги. Ее чертовы серьги из ее чертового уха. Когда-то она выложила пять гульденов за них в ювелирной лавке Румельтауна. На некоторых, кажется, еще остались лоскутки кожи. Ее, Холеры, не успевшей остыть кожи.
— Твои цацки, нет? — волчица усмехнулась, обнажив полный набор удивительно белых, как свежевыпавший снег, зубов.
Это мои серьги, подумала Холера, чувствуя, как слюна во рту от злости делается едкой, как алкагест[2]. Ах ты крытая стаей бродячих собак сука. Мои серьги, вырванные с мясом из моего уха. И кровь, которую она брезгливо стряхивает под ноги, тоже моя…
Она вынуждена была признать, если это было демонстрацией силы со стороны волчицы, то демонстрацией весьма впечатляющей, несмотря на ярмарочную показуху. Только одна сила была способна вырвать из чужой плоти серьги на расстоянии по меньшей мере двадцать метров, и эта сила относилась к числу тех, к которым надо относится со всем уважением. Махткрафт, магия, повелевающая энергиями, как явными, так и сокрытыми. Только изучать ее начинают на четвертом круге, никак не на третьем. Нахваталась, значит, у кого-то. Опередила учебную программу по меньшей мере на год. Талантливая ученица. Значит, эта стерва не только с ножом хорошо управляется. И вдвойне опасна.
— Ах, вот они где, — Холера улыбнулась, стараясь не замечать боли в висящем рваным лоскутом ухе, как и ритмичных шлепков крови по правому плечу колета, — А я уже сбилась с ног, ища их! Спасибо большое!
Ланцетта усмехнулась и небрежно стряхнула с руки ее кольца. Изящные металлические кольца раскатились по стертой тысячами ног броккенбургской брусчатке.
— У сучек Вариоллы что, заведено так, свое барахло где ни глядя бросать?
Холера не сомневалась, окажись здесь Вариолла, магистр «Сучьей Баталии», волчицы мигом засунули бы языки в свои истерзанные задницы и убрались отсюда со скоростью ветра. Да что там Вариолла, одна только Страшла-и-Ужаста обратила бы их в паническое бегство.
Холера хоть и не рассчитывала на помощь, украдкой бросила взгляд в сторону Брокка. В глубине души надеясь, что за клочьями обрамлявшего университет тумана увидит спешащие фигурки Страшлы и Котейшества. Ну не вечность же они станут задерживаться у Мешка, подумалось ей. Сейчас они, должно быть, уже спешат прочь от Брокка, смеясь над своими дурацкими, только им понятными, шутками. Спешат, чтобы нагнать свою подругу, которую любят не больше, чем ядовитую змею, раздавленную колесами кареты, но за которую заступятся, защищая честь «Сучьей Баталии». Она уже почти слышит стук их сапог по брусчатке, она…
Дорога была пуста. В густом тумане, неясно и зыбко, как мозговую кость в глубине хорошей наваристой похлебки, Холера смутно видела тяжеловесную громаду университета. Слипшиеся воедино учебные корпуса, нависшие друг на другом, выдающиеся во все стороны ломанные отростки башен и дымоходов, рваные жилы проводов и водосточных труб. Никто не спешил ей на помощь. А значит, рассчитывать приходилось только на саму себя.
Холера фыркнула. С той оскорбительной презрительностью, которая завоевала ей больше врагов, чем какой бы то ни было ведьме третьего круга в Брокке. И которая, увы, давалась ей легче, чем постижение магических искусств или умение управляться с ножом.
— А ты, значит, из любопытства подняла? Ничего удивительного. Я слышала, собаки очень любопытные твари. Такие любопытные, что обязательно попробуют на зуб все, что найдут. Даже дерьмо чужое, и то пробуют. То-то, я смотрю, в Брокке последнее время конских лепешек как будто поубавилось!
Лучше было смолчать. Не давать волю своему ядовитому языку, который и в лучшие времена приносил ей немало неприятностей. А уж сейчас-то, в окружении трех голодных волчиц, которые только и ждут повода растерзать ее…
Ланцетта не оскалилась, лишь презрительно дернула верхней губой.
— Может, мы и собаки, да только не позволяем надеть на себя ошейник, как ты.
Холера машинально прикоснулась пальцем к чокеру[3] на своей шее. Обтягивающий, из плотной ременной кожи, унизанный настоящими стальными шипами, он и в самом деле походил на ошейник, ошейник вроде тех, которые надевают на волкодавов. Весьма иронично, подумала она с горечью, как раз такие ошейники обычно защищают их от норовящих разорвать горло волков. Но едва ли они защитят ведьму от себе подобных. Пожалуй, спасти ее сейчас может по меньшей мере вмешательство самого герцога Вельзевула. Но, на взгляд Холеры, особо уповать на это не стоило. Насколько ей было известно, владыки ада редко снисходили до помощи сопливым ведьмам. Точнее, никогда не снисходили.
Поначалу, для стрельбы из пулемёта ШКАС применялись валовые винтовочные патроны калибра 7,62 мм со всеми существовавшими в то время видами пуль, предназначенные для стрельбы из карабинов, винтовок, пулемётов. Однако в процессе испытаний выяснилось, что они не подходят для стрельбы из ШКАСа.
Как защищать сослуживцев, если они боится тебя и презирают… Фландрия, 1919 год, самая страшная война в истории человечества все еще грохочет. Волю кайзеров и королей диктуют танками и аэропланами, а еще ей верны магильеры – фронтовые маги XX века. Германия еще не приняла капитуляцию, и ее последняя надежда – «мертвецкие части», в которых служат вчерашние мертвецы, поднятые из могил штатными армейскими некромантами-тоттмейстерами. Они уже отдали жизнь за страну, но все еще в строю, хоть их сердца давно не бьются – искалеченные и заштопанные, знающие вкус иприта и шрапнели не понаслышке. Они – последняя надежда Германии, но сослуживцы косятся на «мертвое воинство» с ужасом и отвращением, называют их «кайзерскими консервами», «гнильем», «мертвецами в форме» и «некрозными марионетками». Живые боятся того, что могут рассказать мертвые.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Магильеры бывают разные. Фойрмейстеры способны щелчком пальцев превратить человека в пылающий факел. Штейнмейстеры — обрушить стены любой крепости. Вассермейстеры — превратить водяные брызги в шрапнель. Люфтмейстеры — передать слова на расстоянии. Магильеров мало кто любит и почти все — боятся. Но никто не вызывает такой неприязни и страха, как тоттмейстеры. Смертоеды. Некроманты. Верные слуги Госпожи Смерти…
Колонизация Луны произошла не так безоблачно, как ожидалось. Из лунного грунта на свободу была выпущена смертоносная болезнь, гроза и ужас XXI-го века. Официально ее именуют синдромом Лунарэ. Неофициально - Гнилью. В отличие от обычных болезней, Гниль не стремится сразу убить своего носителя. Она стремится его изменить, и внешне и внутренне. Превратить его в отвратительную пародию на человека, безумное и монструозное существо. Инспектор Санитарного Контроля Маан посвятил всю жизнь борьбе с Гнилью и ее носителями.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Волею судьбы Раснодри Солдроу вынужден примерить на себя личину танга, древнего борца с монстрами, презираемого всеми. Он вынужден самостоятельно постигать мастерство своего нового ремесла, ибо тангов уже давно никто не видел. И хоть в их отсутствие все научились бороться с монстрами подручными средствами, необходимости в тангах никто не отменял. Цепь случайностей проводит Раснодри сквозь опасные приключения, заставляет добыть древний магический артефакт, убить могущественного монстра, побывать в потустороннем мире и защитить столицу Давурской Империи от армии оживших мертвецов.
На что способен простой парень с Земли, оказавшись в другом мире, погрязшем в древней, кажущейся нескончаемой войне? Отважится ли он на борьбу ради спасения мироздания или отступит, понимая, что мал и ничтожен в этом огромном мире?
Двенадцать принцесс страдают от таинственного — и абсолютно глупого — проклятия. Любой, кто положит ему конец, получит награду. Ревека — умная, но недостаточно почтительная ученица знахаря, тоже хочет получить вознаграждение. Но её расследования раскрывают глубинные тайны и ставят девочку перед непростым выбором: сможет ли она разрушить заклятие, если опасности подвергается её собственная душа?
Фрэнк сын богатого торговца. Он рожден в мире, который не знает пороха и еще помнит отголоски древней магии. Давно отгремели великие войны, и теперь такие разные разумные расы пытаются жить в мире. Ему унаследовавшему огромное состояние, нет нужды бороться за хлеб, и даже свое место под солнцем. Он молод, многое знает и трезво смотрит на мир. Он уже не верит в чудеса, а старые мудрые маги кажутся ему лишь очередной уловкой власти. Только логика, причинно следственные связи, прибыли и выгода правят миром и стоят выше и холодной гордости эльфов, и доблести рыцарей, и веры кардиналов.
После череды загадочных событий четырнадцатилетний Глеб попадает во Внутренний мир — место, где до сих пор существует магия, а наделенные сверхчеловеческой силой рыцари бороздят просторы королевств. Появление гостя не проходит незамеченным: мальчика принимают за посредника — легендарного посланника, отвечающего за связь между мирами. Со времен последнего посредника минуло более тысячи лет, и Глеб — первый человек, которому удалось попасть во Внутренний мир. И все бы ничего, вот только по преданию, посредник еще и наделен огромной магической силой… Так ли прост главный герой? Проснутся ли в подростке приписываемые ему магические навыки, и что он будет делать, когда окажется втянут в придворные и межгосударственные разборки? В любом случае, нужно торопиться — враги не сидят на месте, а между королевствами бушует беспощадная война, грозящая уничтожить все сущее, и лишь авторитету посредника и его силе по плечу остановить неумолимо надвигающуюся катастрофу.