Холера - [13]
Холера вскочила на ноги, поскальзываясь на раздавленных сливах. Из ее горла вырвался хриплый рык. И пусть он даже в малой степени не был похож на боевой вопль Гаргульи, возница вдруг побледнел, сдержав следующий удар. Будто ощутил жар адского пламени у своего лица. Рука судорожно впилась в кнутовище, точно рука потерпевшего кораблекрушение, хватающаяся за доску.
— Слушай ты, подзаборная плесень, — Холера вперила в него белый от ярости взгляд, — Только попробуй прикоснуться ко мне этой штукой, и я сотворю с тобой такое, что все либлинги Брокка и его окрестностей почувствуют себя счастливчиками, глядя на тебя! Я превращу твою простату в ядовитую сколопендру. Я высушу глаза в твоих глазницах. Я заставлю тебя потеть кислотой и эякулировать кипящей смолой. Я…
Пожалуй, хватит с него. Она и так перегнула палку.
— Бра… бла… бра… — он бессмысленно пучил глаза, обмерев от ужаса, его язык бессмысленно барахтался во рту, точно бьющаяся в садке рыба.
Кажется, тучный недоумок до конца жизни сделался заикой. Холера с отвращением сплюнула и, соскочив наземь, оглянулась, пытаясь разглядеть погоню. И взвыла от злости, обнаружив ее куда ближе, чем рассчитывала.
Стая ее преследовательниц сильно поредела, но в это не было ничего удивительного. Толпа скора на расправу и кровожадна, но вместе с тем ленива и инертна. Она не станет преследовать добычу после того, как сделается очевидным, что это расправа откладывается. Куда проще отыскать новую добычу, более покорную и не способную дать отпор. Толпа всегда остается толпой, даже если состоит из ведьм. А вот волчицы… О, эти будут мчаться по ее следу вечно, как адские гончие, распаляя себя собственным гневом.
Однако, к удивлению Холеры, преследовательниц было не три, а две. Одной из них, несомненно, была Ланцетта. Она выглядела так, будто передвигалась на деревянных негнущихся ногах, но то, что она не отстала, невольно вызывало уважение. Видно, не лгут те, кто утверждает, будто ярость обладает целебными свойствами. Ярости, движущей Ланцетту, должно быть было достаточно, чтобы продолжать погоню даже с отрубленными ногами.
Второй к удивлению Холеры была молодая безымянная ведьма. Прыткая, по-детски легкая в движениях, она выскочила на улицу точно взбудораженная гончая и аж заплясала на месте, силясь найти след. Во имя Ваала, сколько страсти в этом тщедушном пятнадцатилетнем теле! Бедная девочка, воспитанная волчьим кублом, должно быть, даже не догадывается, что выплескивать природный азарт, кипящий в крови, можно не только в погоне, раздирая на части врагов ковена. Черт побери, кто-то должен открыть ей в конце концов тайны загадочного, порочного и увлекательного искусства соития! Может, после этого она найдет себе хобби на долгие годы, если, конечно, не спалит дотла первую же кровать, в которой окажется…
Что-то мгновенно отвлекло Холеру от этих мыслей. Какая-то перемена в окружающем мире. Движение? Нет, обе преследовательницы напряженно озирались, тщетно выискивая ее следы вдоль улицы. Звук? Холера напряглась. Улица тонула в кряхтении рессор, скрипе осей и утробном гуле аутовагенов, но за всеми этими звуками угадывалось еще что-то. Не звук, мгновеньем позже осенило ее. Напротив, исчезновение какого-то звука, который сопровождал ее последнее время.
Ах, вот оно что. Не было слышно хриплой ругани гарпий в небесах.
Холера отскочила в сторону еще до того, как успела сообразить, что это значит. Возможно, только это позволило ее скальпу не превратиться в грязную тряпку в чужих когтях.
В этот раз гарпии ринулись на нее парой, со стороны затылка, нарочно сложив крылья так, чтоб прорезать воздух без звука. Внезапный прыжок Холеры нарушил их безукоризненно выверенную охотничью траекторию, безотказно работающую на уличных котах, а протяжный гудок грузового аутовагена, ударивший мигом позже, заставил метнуться в сторону, судорожно загребая крыльями воздух. Эта ошибка стала для них роковой.
Та, что летела первой, врезалась со всего махну в стену дома, не успев выровнять полет. От страшного удара, сломавшего все кости в ее теле, ее голова лопнула, украсив фронтон жирной розово-серой кляксой. Почти беззвучно рухнув вниз, она задрожала в агонии, раскинув по тротуару колышущиеся веера грязно-серых перьев.
Ее ведомой повезло не больше. Пользуясь более выигрышным положением, она успела набрать пару локтей высоты, но это не облегчило ее судьбу. Гарпия серой кометой врезалась в окно второго этажа. Будь это дом на окраине Грейстэйла, она бы с легкостью пробила бычий пузырь, которым затянуто окно. Но здесь, в центре Броккенбурга, окна куда чаще сверкали стеклом. Разбрызгав по тротуару хрустальное крошево, гарпия забилась в раме, мгновенно превратившись в пучок окровавленных перьев.
Оставшаяся стая, истошно крича и орошая землю под собой пронзительно смердящим пометом, бросилась врассыпную. Гарпии не самые умные существа из всех, что населяют Брокк, но, наверно, самые осторожные. Увидев смерть двух товарок, они сочли за лучшее отказаться от заявленных на добычу претензий, вернувшись к более привычной охоте.
Вздохнуть с облегчением Холера так и не успела. Потому что отчетливо услышала крик через дорогу.
Поначалу, для стрельбы из пулемёта ШКАС применялись валовые винтовочные патроны калибра 7,62 мм со всеми существовавшими в то время видами пуль, предназначенные для стрельбы из карабинов, винтовок, пулемётов. Однако в процессе испытаний выяснилось, что они не подходят для стрельбы из ШКАСа.
Как защищать сослуживцев, если они боится тебя и презирают… Фландрия, 1919 год, самая страшная война в истории человечества все еще грохочет. Волю кайзеров и королей диктуют танками и аэропланами, а еще ей верны магильеры – фронтовые маги XX века. Германия еще не приняла капитуляцию, и ее последняя надежда – «мертвецкие части», в которых служат вчерашние мертвецы, поднятые из могил штатными армейскими некромантами-тоттмейстерами. Они уже отдали жизнь за страну, но все еще в строю, хоть их сердца давно не бьются – искалеченные и заштопанные, знающие вкус иприта и шрапнели не понаслышке. Они – последняя надежда Германии, но сослуживцы косятся на «мертвое воинство» с ужасом и отвращением, называют их «кайзерскими консервами», «гнильем», «мертвецами в форме» и «некрозными марионетками». Живые боятся того, что могут рассказать мертвые.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Магильеры бывают разные. Фойрмейстеры способны щелчком пальцев превратить человека в пылающий факел. Штейнмейстеры — обрушить стены любой крепости. Вассермейстеры — превратить водяные брызги в шрапнель. Люфтмейстеры — передать слова на расстоянии. Магильеров мало кто любит и почти все — боятся. Но никто не вызывает такой неприязни и страха, как тоттмейстеры. Смертоеды. Некроманты. Верные слуги Госпожи Смерти…
Колонизация Луны произошла не так безоблачно, как ожидалось. Из лунного грунта на свободу была выпущена смертоносная болезнь, гроза и ужас XXI-го века. Официально ее именуют синдромом Лунарэ. Неофициально - Гнилью. В отличие от обычных болезней, Гниль не стремится сразу убить своего носителя. Она стремится его изменить, и внешне и внутренне. Превратить его в отвратительную пародию на человека, безумное и монструозное существо. Инспектор Санитарного Контроля Маан посвятил всю жизнь борьбе с Гнилью и ее носителями.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Волею судьбы Раснодри Солдроу вынужден примерить на себя личину танга, древнего борца с монстрами, презираемого всеми. Он вынужден самостоятельно постигать мастерство своего нового ремесла, ибо тангов уже давно никто не видел. И хоть в их отсутствие все научились бороться с монстрами подручными средствами, необходимости в тангах никто не отменял. Цепь случайностей проводит Раснодри сквозь опасные приключения, заставляет добыть древний магический артефакт, убить могущественного монстра, побывать в потустороннем мире и защитить столицу Давурской Империи от армии оживших мертвецов.
На что способен простой парень с Земли, оказавшись в другом мире, погрязшем в древней, кажущейся нескончаемой войне? Отважится ли он на борьбу ради спасения мироздания или отступит, понимая, что мал и ничтожен в этом огромном мире?
Двенадцать принцесс страдают от таинственного — и абсолютно глупого — проклятия. Любой, кто положит ему конец, получит награду. Ревека — умная, но недостаточно почтительная ученица знахаря, тоже хочет получить вознаграждение. Но её расследования раскрывают глубинные тайны и ставят девочку перед непростым выбором: сможет ли она разрушить заклятие, если опасности подвергается её собственная душа?
Фрэнк сын богатого торговца. Он рожден в мире, который не знает пороха и еще помнит отголоски древней магии. Давно отгремели великие войны, и теперь такие разные разумные расы пытаются жить в мире. Ему унаследовавшему огромное состояние, нет нужды бороться за хлеб, и даже свое место под солнцем. Он молод, многое знает и трезво смотрит на мир. Он уже не верит в чудеса, а старые мудрые маги кажутся ему лишь очередной уловкой власти. Только логика, причинно следственные связи, прибыли и выгода правят миром и стоят выше и холодной гордости эльфов, и доблести рыцарей, и веры кардиналов.
После череды загадочных событий четырнадцатилетний Глеб попадает во Внутренний мир — место, где до сих пор существует магия, а наделенные сверхчеловеческой силой рыцари бороздят просторы королевств. Появление гостя не проходит незамеченным: мальчика принимают за посредника — легендарного посланника, отвечающего за связь между мирами. Со времен последнего посредника минуло более тысячи лет, и Глеб — первый человек, которому удалось попасть во Внутренний мир. И все бы ничего, вот только по преданию, посредник еще и наделен огромной магической силой… Так ли прост главный герой? Проснутся ли в подростке приписываемые ему магические навыки, и что он будет делать, когда окажется втянут в придворные и межгосударственные разборки? В любом случае, нужно торопиться — враги не сидят на месте, а между королевствами бушует беспощадная война, грозящая уничтожить все сущее, и лишь авторитету посредника и его силе по плечу остановить неумолимо надвигающуюся катастрофу.