Ходячий замок - [75]
— Входите, пожалуйста, — не без хрипотцы пригласила она.
— Амммммг! — сказала гитара. Пугало одним боковым скачком пробралось в комнату. Оно остановилось и завертелось на ноге, словно бы что-то высматривая. Ворвавшиеся вместе с ним ароматы цветов не могли перебить его собственный запах пыли и гниющей репы.
Череп под рукой Майкла снова защелкал зубами. Пугало развернулось — очень радостно — и боком рухнуло на него. Майкл предпринял еще одну попытку спасти череп, а потом счел за лучшее убраться подобру-поздорову. Потому что стоило Пугалу рухнуть поперек стола, как с шипением полыхнул мощный магический разряд и череп вплавился в репяную башку Пугала. Он словно бы проник в репу и заполнил ее. На репе появилась очень серьезная заявка на топорно вырезанное лицо. Беда была в том, что обращено это лицо оказалось к спине Пугала. Пугало деревянно скрипнуло, неуверенно поднялось — и проворно развернулось всем туловищем так, что передняя его часть оказалась под топорным репяным лицом. А потом медленно опустило раскинутые руки по швам.
— Теперь могу говорить, — произнесло оно — несколько невнятно.
— Сейчас мне станет дурно, — провозгласила с лестницы Фанни.
— Ерунда, — заявила миссис Ферфакс, прячась у Фанни за спиной. — Это всего-навсего голем какого-то волшебника. Он делает, что ему велели и зачем послали. Они совершенно безобидны.
У Летти все равно был такой вид, словно она вот-вот упадет в обморок. А вот кто действительно упал в обморок, так это Персиваль. Он абсолютно тихо сполз на пол и свернулся там, будто уснул. Летти, несмотря на страх, кинулась к нему, но тут же отшатнулась, потому что Пугало снова прыгнуло и оказалось перед Персивалем.
— Это одна из тех частей, которые меня отправили искать, — сообщило оно по-прежнему с кашей во рту. Затем оно снова развернулось и оказалось лицом к лицу с Софи. — Должен вас поблагодарить. У меня пропал череп, и я просто выбился из сил, пока его разыскивал. Я бы навсегда остался в той изгороди, если бы вы своими словами не вдохнули в меня жизнь. — Оно крутанулось к миссис Ферфакс, а затем к Летти. — Благодарю вас обеих.
— Кто вас послал? Что вы должны сделать? — спросила Софи.
Пугало беспокойно завертелось.
— Нужно еще, — проговорило оно. — Некоторых частей не хватает.
Все ждали, что будет дальше, большинство оцепенело настолько, что потеряло дар речи, а Пугало все вертелось туда-сюда, как будто раздумывая.
— Не поняла, Персиваль — это часть чего? — спросила Софи.
— Пусть сначала соберется воедино, — оборвал ее Кальцифер. — Его никто не просил ничего рассказать, пока… — Тут он внезапно умолк и съежился так, что одни зеленые искорки остались. Майкл и Софи обменялись тревожными взглядами.
Заговорил новый голос — словно бы ниоткуда. Он был приглушенный и гулкий, словно из какого-то ящика, но все равно ошибиться было невозможно — говорила Болотная Ведьма.
— Майкл Фишер, — сказала она, — передайте вашему хозяину Хоулу, что он попался в мою ловушку. В моей твердыне на Болотах находится женщина по имени Лили Ангориан. Передайте ему, что я отпущу ее лишь в том случае, если он сам за ней придет. Вы все поняли, Майкл Фишер?
Пугало развернулось и скакнуло к открытой двери.
— Держите его! — закричал Майкл. — Не пускайте! Его, наверное, послала Ведьма, чтобы проникнуть к нам!
Глава двадцать первая,
в которой при свидетелях заключается некий договор
Все кинулись за Пугалом. Софи бросилась в другую сторону — через кладовку в лавку, — прихватив на ходу свою трость.
— Все я виновата! — шептала она. — У меня просто талант все портить! Я же могла не выпускать мисс Ангориан! Надо было только быть с ней, бедняжкой, повежливее! Хоул мне столько прощал, но это простит не скоро!
Оказавшись в цветочной лавке, Софи выхватила из витрины семимильные сапоги и вывалила мальвы, розы и воду прямо на пол. Она отперла дверь лавки и выволокла мокрые сапоги на многолюдный тротуар.
— Извините, — твердила она разнообразным башмакам и развевающимся рукавам, случившимся у нее на пути. Она прищурилась на солнце, которое было не так-то просто разглядеть в сером облачном небе. — Ну-ка, ну-ка… Юго-восток… Туда… Извините, извините… — твердила она, выгораживая в толпе гуляк местечко для сапог. Наконец она поставила их носами в нужную сторону. Потом она сунула в них ноги и зашагала.
Вжих-вжих, вжих-вжих, вжих-вжих, вжих-вжих, вжих-вжих, вжих-вжих, вжих-вжих. Оказалось так же быстро и еще более расплывчато и головокружительно, чем в одном сапоге. Между длинными шагами Софи успевала кое-что заметить: особняк в дальнем конце Долины, проглядывающий меж деревьев, и карета Фанни у его дверей, папоротник на склоне холма, речка, сбегающая в зеленую Долину, та же речка, сбегающая в куда более просторную долину, та же долина, но такая просторная, что вдали сияла синева, а на горизонте высились башни — скорее всего Кингсбери, — равнина, сужающаяся к горам, гора, подсунувшая Софи под ногу такой уступ, что она споткнулась, несмотря на трость, и из-за этого оказалась на самом краю глубокого туманного ущелья, на дне которого виднелись вершины деревьев, и пришлось сделать еще шаг, чтобы не рухнуть туда.
