Ходок 5 - [14]

– Конечно, Атос! – широко улыбнулся Денис. – Они в твоем распоряжении! – Он сделал широкий жест объявший и объединивший всех присутствующих. Ответом ему стал беззвучный стон. Вот вроде не может такого быть, так как «стон» явление несомненно акустическое, однако же было… Как очень правильно заметил товарищ Гамлет: «Есть многое в природе, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам».

– Значит так… робяты! – слова верховного главнокомандующего были очень хорошо слышны в наступившей гулкой тишине, – я человек терпеливый… хотя это не кидается в глаза… – он сделал паузу и окинул взглядом аудиторию, внимавшую ему с фанатичным блеском в глазах, свойственном неофитам какой-нибудь сильно тоталитарной секты, – но всякому терпению наступает предел, и я чувствую, что он не за горами… Если вы еще раз меня перебьете и не дадите высказаться до конца, я… – главком сделал вид, что задумался, а может и взаправду придумывал, как поступить, но тут его посетила креативная мысль, которую он не стал скрывать от окружающих: – вас всех повешу, к чертовой матери! – он бросил взгляд на подстропильные балки, как бы самой судьбой предназначенные для совершения этого акта вандализма. Робяты тоже посмотрели вверх и увиденное их не обрадовало, а даже скорее, наоборот – расстроило. Балки эти весьма подходили для дела задуманного северным варваром.

– Атос! – решил внести свою лепту Денис. – Ну, всех-то зачем?! – давай хотя бы каждого второго. Не дома ведь… может здесь нельзя вешать всех смердов… а можно только выборочно.

– Всех! – решительно возразил командор и продолжил: – Короче Склифасофские! Мне нужен лоцман Алхан. Можете послать за ним двух…

– Трех, – снова напомнил о себе Денис, последовательно игравший в доброго полицейского.

– Черт с тобой! – нехотя согласился верховный главнокомандующий, бросив на робят грозный взгляд. – Итак, – продолжил он инструктаж, – трое бездельников отправляются за Алханом и без него не возвращаются, а остальные будут заложниками. Привести его нужно до того, как мое терпение лопнет, иначе… – он бросил красноречивый взгляд на потолок, – ваш долбанный трактир будет называться не «Ржавый якорь», а «У двадцати повешенных»… Так, теперь ты! – главком переключил внимание на трактирщика, – я не знаю, чем ты травишь этих негодяев, и знать не хочу. – Командор сделал такое лицо будто его сейчас вырвет, причем было совершенно непонятно, что именно вызывает рвотную реакцию – вид посетителей «Ржавого якоря», или несколько чудом уцелевших кружек с напитком, издали смахивающим на пиво, которым робяты баловались до начала локального Армагеддона. – Но если мне что-то не понравится!.. – тебя вздерну первым! – Ответом командору послужило все тоже гробовое молчание. – А-а-а, да… – вспомнил Шэф, можете разговаривать. – Он брезгливо сморщил нос и пошевелил пальцами: – И приберите здесь… Не люблю беспорядка. – Видя, что робяты из оцепенения не выходят, он решил их приободрить: – За работу товарищи! Цели определены, задачи поставлены! – последнее замечание мудрого руководителя и вовсе ввергло посетителей трактира в ступор, к счастью, для них, продолжившийся недолго – подгоняемые трактирщиком, быстрее всех пришедшем в себя, они быстро выделили из своей среды трех гонцов и рьяно взялись за наведение порядка.

*****

– Ну вот, могут же, если захотят! – констатировал верховный главнокомандующий, ставя на стол полупустую кружку. Пиво, поданное Фастушем Перейрой – так звали трактирщика, оказалось отменного качества, а сам он – человеком в высшей степени вежливым и, можно даже сказать – интеллигентным.

– Высокие Лорды! Осмелюсь доложить: поросенок уже подрумянивается, не извольте беспокоиться, а пока извольте отведать сыра местного производства. Всегда беру для себя и семьи. – С этими словами трактирщик поставил на стол, где компаньоны дожидались прибытия Алхана, огромное блюдо с тонко нарезанными, прозрачными ломтиками. Все это произносилось с искренней улыбкой и приятным выражением лица, которое немного портил огромный синяк, понемногу начавший наливаться синевой. Поставив тарелку, Фастуш быстро – от греха подальше, двинулся в сторону кухни.

– Кучера накорми, – бросил ему вслед Шэф.

– Уже! – с верноподданнической улыбкой доложил трактирщик, после чего с видимым облегчением скрылся за дверью. 

– Ну, и нахрена тебе было заводить новых врагов? – полюбопытствовал Денис. – Причем в больших количествах…

– Ты это о чем? – удивился главком.

– Не о чем, а о ком, – Денис кивнул на расположившихся в отдалении посетителей «Ржавого якоря», которых нелегкая занесла в этот злосчастный день в их любимое заведение. Завсегдатаи трактира скопились за двумя столами, расстояние от которых до стола, за которым расположились компаньоны, было максимальным. Они напоминали сбившихся в кучу овец, в кошару которых прорвались волки.

– Дэн, ты ни черта не понимаешь в людях. Друзьями мы конечно стать не можем – слишком разное социальное положение, но! – Шэф поднял палец, призывая к вниманию, – коридор чувств, которые эти люди могут к нам испытывать, достаточно узок: они могут нас ненавидеть, нелюбить, презирать, бояться, или уважать…