Ходок 5 - [13]

Главком тоже времени даром не терял. Отправив посланца робят за в полет, он перепрыгнул через стойку и довольно сильным ударом, не чета тем, которые использовал Денис для угощения завсегдатаев «Ржавого якоря», впечатал в нее лицо бармена, прилично расквасив ему, при этом, нос. После этого, он одной рукой прихватил несчастного работника общепита в мертвый захват, лишив того малейшей свободы действий, а другой, вцепившись в его густую шевелюру, принялся водить головой трактирщика по всей длине стойки, на манер тряпки, используемой для поддержания чистоты на этом, если можно так выразится – сакральном центре всего заведения.

Протестовать и вопить бармен не пытался, но не потому, что не хотел, а потому, что его рот почти все время соприкасался с вышеупомянутой стойкой. Оставляя кровавые разводы, голова трактирщика во время первого прохода смела со стойки все, что на ней находилось: пустые и наполненные глиняные кружки с пивом – для робят; несколько красивых бокалов – для «чистой» публики, если она вдруг пожалует; пару бутылок с вином – для все тех же «чистых» посетителей и всякую разную мелочь, имевшую место быть на стойке. И вот парадокс! – «чистая» публика в виде Шэфа и Дениса пожаловала, а бокалы и вино совсем даже не пригодились!.. хотя может быть трактирщик имел в виду совсем другую «чистую» публику? – теперь уже и не узнаешь…

Совершив головой бармена два прохода по стойке: туда и обратно, главком экзекуцию прекратил и легким пинком отправил его в стан остальных посетителей «Ржавого якоря», которые, стараниями старшего помощника, поголовно пребывали на полу, как говорится – приобщил к большинству. Позы завсегдатаев, особым разнообразием не отличались – все они лежали скрючившись, прикрывая головы руками, поэтому прибытие в их стан трактирщика визуально наблюдать не могли и только по звуку падения и сдавленному ругательству догадались о произошедшем. В зале стоял невнятный шум, состоящий из стонов, проклятий и матерщины. Перекрывая его, как вокзальный гул перекрывает голос диктора, объявляющего о наличии в буфете горячих и холодных закусок, раздался голос Шэфа:

– Этот сучий потрох, трактирщик, хотел, чтобы мы представились… – после этих слов главкома, шум стал стихать, руки, прикрывающие головы, раздвинулись, образуя смотровые щели и внимание всех присутствующих обратилось к верховному главнокомандующему. – Так вот… сучьи дети, чтобы не представляться каждому из вас по отдельности, мы сделаем это один раз для всех. – Я – Лорд Атос, а он, – командор кивнул на подошедшего к нему Дениса, – Лорд Арамис. Мы северные варвары. – Ответом Шэфу послужила тишина, установившаяся в обеденном зале «Ржавого якоря», которую через некоторое время нарушил то ли сдавленный стон, то ли невнятное ругательство, то ли кто-то просто перднул с перепугу. – А вот кто будет шуметь – отрежу язык! – с неприятной улыбкой пообещал верховный главнокомандующий и тишина в помещении стала мертвой. – Итак, – продолжил свою речь главком, – возвращаемся к тому, с чего начали… – но закончить свою мысль не сумел: со сдавленным ревом, переходящим в мычание, или же с мычанием, переходящим в рев – трудно было точно разобрать, начал подниматься «холодильник», лежавший до этого в отключке и не слышавший грозного предупреждения Лорда Атоса насчет языка.

Надо было срочно спасать положение: не отрезать язык – потерять лицо, – Северный Лорд, известный своей кровожадностью и отмороженностью, не держит свое слово! – какой же он, нахрен, Северный Лорд? – он болтун и пустобрех! – репутация летит ко всем чертям! Это с одной стороны. С другой стороны, калечить, в общем-то невинного человека… – не комильфо, да и ссориться с местными в планы командора не входило, скорее наоборот. Он бросил быстрый взгляд на Дениса, который прекрасно понимал ситуацию и мгновенно сориентировался:

– Атос! – громко начал он, чтобы было слышно всем присутствующим, – прости меня пожалуйста! Это мой косяк – я думал, что угомонил этого борова надолго, а он живуч, как морской хорек, у которого семь жизней. Сейчас исправлю!

С этими словами, Денис пулей подлетел к буяну-гиганту и обработал его уже по взрослому: сперва удар ногой в пах, заставивший бедолагу взреветь нечеловеческим голосом – такой звук мог бы издать медведь гризли, если бы его кастрировали без наркоза врачи-садисты. Этот рев заставил вздрогнуть всех присутствующих в зале, за исключением компаньонов, разумеется. Как только уязвленный в самое чувствительное место «холодильник» начал опускать руки, чтобы побаюкать поврежденный орган, Денис нанес ему короткий, очень резкий и очень быстрый боковой удар в подбородок. Восходящий поток, направленный в руку, защищал ее не хуже боксерской перчатки, поэтому за свою кисть Денис не волновался, да и сила удара значительно возросла, что было совсем не лишним при работе с таким бугаем. Нокаут был чистым и глубоким – холодильник рухнул на пол так, что несуществующие на Сете сейсмостанции, снова могли бы регистрировать небольшое землетрясение. В зале снова наступила зловещая тишина.

– Надеюсь, больше у тебя нет любимчиков? – недовольно поинтересовался Шэф, – и я могу резать языки болтунам?