Ход муравьем - [4]

— Возможно, даже больше, чем шахматный. Для анализа действий Роджер использует операционную систему Jemima. — Марк старался говорить доброжелательно. — Например, это может быть генератор псевдослучайных чисел. Мы пытаемся понять; что побуждает муравьев играть, как они выбирают между двумя одинаково хорошими ходами. Игра показывает природу муравьев, в ней проявляется их сущность.

— И в чем же их сущность?.. Ух ты! — Белл вит резко откинулся на спинку стула, когда насекомые передвинули свою королевскую пешку на две клетки вперед.

— Консервативная игра, — сказал Марк. — Без жертв, без гамбитов. Он пожал плечами. — Это как изучать личность человека, играя с ним в шахматы. — Марк понизил голос: — Иногда мне даже становится страшновато.

— Боитесь муравьев?

— Организма, состоящего из нескольких миллионов муравьев. Беллвит покачал головой, потом поставил коня на сЗ.

— Гм, Венская партия, — заметил Марк, наблюдая за игрой через плечо Беллвита. — Да вы и сами консервативно играете.

Беллвит не заметил дружеской «шпильки», казалось, он весь погрузился в игру.

Все было спокойно несколько следующих минут. Вдруг в дверях возник Роджер. Он оперся о дверной косяк и, едва переводя дух, проговорил:

— Тебе надо! Это увидеть! Действительно! Надо!.. Позади дома «Б»! Это невероятно! — Чуть отдышавшись, он схватил полевой бинокль. — Я не слишком уверен, что видел это, и возвращаюсь. — Через секунду аспирант снова исчез.

Беллвит задумчиво поднял взор:

— Ваша суета не слишком помогает сосредоточиться. Марк успокоил его:

— Я выйду и посмотрю, что там такое. — Он снял с полки пластиковую коробку и чашечку Петри. — Вот. Если проиграете, наполните чашечку этими хлопьями. — Он поставил ее рядом с дисплеем. — Трофеи для победителей.

— Я не собираюсь проигрывать. — Беллвит вновь обратил вое внимание на доску.

Возле двери Марк оглянулся:

— И постарайтесь обдумывать ход не больше пяти минут, а то муравьи нервничают, когда приходится слишком долго ждать. Играйте по правилам турнира: тронул фигуру — ходи.

Марк пронесся в дверной проем и потрусил к муравейнику «Б». Роджер стоял метрах в тридцати от объекта, сосредоточенно всматриваясь сквозь окуляры. Марк подбежал к нему поближе.

Не говоря ни слова, Роджер передал бинокль коллеге и указал на ровный пятачок у самого муравейника, где, казалось, две армии насекомых готовились предпринять какие-то активные действия.

Марк поднял бинокль:

— Боже мой!

Листорезы очистили на земле площадку и устроили поле для спортивных состязаний, выложив мелкими кусочками зеленых листьев шахматную доску. Два лагеря — белых и черных — составляли явно представители двух разных «кланов». Небольшие группки муравьев сформировали своими тельцами маленькие шахматные фигурки, не слишком отличающиеся от алюминиевых самоделок в лаборатории. Вокруг, с противоположных сторон, словно два сектора футбольных болельщиков, стояли две орды насекомых — они топтались на месте, шевеля усиками.

Два узких, плотных черных потока тянулись от шахматной доски. Хотя бинокль не позволял различать отдельные особи, Марк легко мог представить вереницы муравьев-разведчиков, несущих «разведданные» и «приказы» туда и обратно между своим «домом» и полем брани.

— Мне представляется, что они отличают белые фигуры от черных по запаху, — Марк навел бинокль на один из муравейников — массивное земляное образование неподалеку. — Полагаю, это и есть ответ на вопрос, запоминают ли они программу.

— И как ты думаешь, что тут происходит? — спросил аспирант.

— Территориальная разборка — куча «А» против кучи «Б». — Марк вернул бинокль.

— С помощью игры в шахматы?

— Полагаю, да, — ответил Марк.

— Не понимаю, как они могут играть в шахматы без твоего компьютера, — размышлял Роджер, не опуская бинокля.

— Мой ящик — всего-навсего инструмент. Тренажер. Муравьи, целый муравейник, сами и являются компьютером.

— Знаешь, — сказал Роджер, — а я до сих пор не верил, что эти малявки образуют суперорганизм.

— Кажется, я тоже. — Марк смахнул случайного жучка с рубашки. — По правде говоря, интересно, не стал ли наш эксперимент «самиздатом». Может, пытаясь обнаружить признаки сверхорганизма, мы случайно его и создали.

— Ну, вообще-то сейчас они определенно кажутся чем-то большим, чем компьютер… — Роджер напряженно выпрямился, его глаза прилипли к окулярам. — О Боже, не может быть!

— Что там?

Роджер передал бинокль:

— Белые только что взяли ладьей слона.

— Но я не… — Марк навел окуляры. — Черт возьми!

Одно из полей расчерченной земли, по-видимому, где раньше стоял слон, стало местом кровавой битвы. Муравьи-солдаты со стороны белых, вошли в клетку и методично рвали в клочья муравьев, из которых состояла взятая фигура. Несчастные насекомые, однако, не оказывали никакого сопротивления.

После убийства слона, муравьи-солдаты убежали на «трибуну болельщиков белых», пока муравьи-рабочие уносили останки с поля боя.

— Теперь мы знаем, почему они не играют гамбитов и вообще не жертвуют фигуры, — сказал Роджер.

— Я почти не хочу знать, — пробурчал Марк, — но любопытно, что происходит, когда одна из сторон выигрывает.

Им не пришлось долго ждать. Силы черных провели успешную атаку, и как только белый король упал, «болельщики» черных ринулись на доску и уничтожили все оставшееся войско поверженного монарха, кроме своих муравьев-разведчиков. Затем, ведомые отрядом солдат, они хлынули через доску и расправились с «болельщиками» белых. Побежденная сторона по-прежнему не сопротивлялась.