Хочу вернуть тебя - [27]

Конечно, следовало выразить признательность Фиби за то, что она предоставила ему алиби, хотя и с двенадцатилетним опозданием.

Но это уже не могло его удовлетворить. Он повернулся и направился к лестнице, ведущей на второй этаж. Затем остановился на полпути, стараясь не смотреть ей в лицо и пытаясь унять нарастающее сердцебиение.

— Возвращайся на работу, Фиби, — грубовато сказал Бретт. — Я нуждался в твоей помощи двенадцать лет назад. А сейчас она мне уже не пригодится.

Растерянная, Фиби стояла посреди гостиной несколько долгих минут после его ухода. Потом она тихо вышла через переднюю дверь.

Глава пятая

Прошли два томительных дня, в течение которых Бретт раздумывал, как ему действовать дальше. Хотя он и проводил все утренние часы за пишущей машинкой, но чувствовал полную неспособность к творчеству — его жизнь круто изменилась, больше ничем не напоминая его прежнее спокойное существование.

Решившись, он наконец вышел из дому на раскаленную солнцем улицу и почти сразу же увидел мать Салли Флеминг. Когда он открывал входную дверь, она оглянулась на звук, но тотчас отвела глаза. Видимо, в городке сложилось о нем самое скверное мнение. Похоже, кое от кого теперь можно ждать мстительных выпадов. Хотя раньше подобного здесь не случалось.

Удрученный, Бретт переключил все свое внимание на автомобиль, стоящий на стоянке возле его дома, несколько дней назад взятый в аренду. Сев в машину, Бретт повел ее на высокой скорости, надеясь, что быстрая езда поможет ему упорядочить мысли.

Конечно, с его стороны было глупо поддаться капризу и остаться здесь. Но самое страшное то, что за этим последовало, — исчезновение Салли Флеминг. Правда, выбор — уехать ему сейчас или остаться до конца этого дела — оставался все-таки за ним.

Бретт остановил машину у автозаправочной станции, чтобы пополнить запас бензина, когда к нему подошел одетый во все черное Бен Толмен. Он не спеша и даже как бы нехотя нагнулся к лобовому стеклу машины и в упор посмотрел на Бретта.

— Собираешься куда-то, Бретт? — тихо спросил полицейский.

Бретт подождал, пока служащий залил бензин в бензобак его машины, затем, оторвав взгляд от приборной доски, посмотрел на Бена, встретившись с его испытующим взглядом.

Само собой, Толмен не мог упустить возможность понаблюдать за ним. Этим он, наверное, и занимался прошедшие два дня. Но ничего интересного за это время он не заметил. А сегодня — такая удача!

— Я не знал, что это тоже тебя интересует, Бен, — Бретт засмеялся с едва заметным оттенком нервозности.

— Ну что ты! Просто, будь я на твоем месте, я бы поостерегся куда-нибудь отсюда уезжать.

— Но, как мне кажется, у меня на это есть все права, — резонно возразил Бретт. — Мне никто не запрещал покидать город, не так ли? Закон ведь на моей стороне, Бен. Я могу поехать, куда хочу, и вернуться, если захочу. И ты не можешь мне помешать.

Слушая Бретта, Бен улыбался и в конце концов расхохотался в полный голос.

— Не будь так уверен насчет этого. Я запросто могу обвинить тебя в киднепинге. А еще позвонить в полицию Манхэттена и рассказать им о том, в чем ты подозреваешься. Однако я не думаю, что столь удачливый писатель, как ты, захочет бросить тень на свою репутацию.

Физиономия Бена покрылась красными пятнами. Его улыбка перешла в злобный оскал. Бретт понял, что нажил себе сильного и опасного врага.

— Знаешь, Бен, а я думал о тебе лучше все эти годы. К тому же я всегда полагал, что ты достаточно разумен, но, как видно, и в том, и в другом я ошибался.

Бретт достал несколько купюр, чтобы расплатиться со служащим автозаправочной станции, затем завел мотор и уже через несколько минут был на приличном расстоянии от города.

Даже после разговора с Беном Бретт не опасался, что тот будет преследовать его. Однако если он все же рискнет покинуть город, это очень скоро будет известно всем. Реакцию горожан он представлял себе весьма отчетливо, но ему было необходимо выставить дом матери на продажу и пресечь всякие сплетни и пересуды. Только после этого он сможет навсегда покинуть Конуэй. После смерти матери у него теперь не будет повода приезжать сюда вновь.

Ему хотелось только одного — сидеть за рулем бешено мчавшегося автомобиля, слушая ровный рев мотора и ощущая на своем лице дуновение ветра, и ехать, ехать, пока клубок проблем не размотается сам по себе. Он не хотел кого-либо подозревать и выслеживать. Но ему было необходимо найти это чудовище, которое хладнокровно похищает невинных детей. Ведь, пожалуй, пострадает не только его репутация.

Вдруг он почувствовал слабый прилив надежды. Это позволило ему вдохнуть воздух полной грудью. Он вспомнил Фиби, вспомнил, как она прибежала к нему домой в то утро и предложила свою помощь. Сейчас он понял, как был не прав, отвергнув ее искренний порыв защитить его перед Беном. Он не мог найти оправдания своему поведению в тот день.

Ему казалось, что весь город хочет только одного — видеть его на скамье подсудимых. И, похоже, Бен приложит все силы, чтобы удовлетворить это желание. Но кто-то — это же очевидно — старается куда больше Бена, совершая эти гнусные преступления и подталкивая его, Бретта, ближе к эшафоту так называемого правосудия. Кому-то в этом провинциальном городке необходимо сфабриковать дело против него.