Хо Ши Мин - [116]

Уже к середине 1947 года вооруженные силы ДРВ насчитывали свыше 100 тысяч солдат и офицеров. Несколько сот тысяч бойцов входили во вспомогательные подразделения и отряды самообороны. Сопротивление с каждым днем приобретало всенародный характер. И пожалуй, наиболее очевидным свидетельством веры вьетнамского народа в победу в эти отчаянно трудные месяцы, показателем роста авторитета его организующей силы — коммунистической партии был неуклонный рост ее рядов. С 20 тысяч человек в 1946 году численность КПИК выросла через год до 50 тысяч.

Хо Ши Мин постоянно стремился к тому, чтобы партия с честью выполняла роль действительного политического авангарда народа в борьбе за национальное спасение, лично проявлял неустанную заботу о расширении и укреплении ее рядов, единства всех членов партии вокруг провозглашенных ею целей борьбы. «В момент, когда решается судьба нашего народа — жить ему или умереть, быть уничтоженным или существовать, каждый из нас, как и вся партия, должен отдать все духовные и физические силы, чтобы вести народ к одной цели — поднять его на борьбу за изгнание французских колонизаторов и и завоевание единства и независимости», — подчеркивал он в «Письме товарищам в Северном Вьетнаме», написанном в марте 1947 года.

Он призывал членов партии быть всегда трезво мыслящими, осмотрительными, решительными, проявлять выдержку, находчивость, инициативность, дисциплинированность, умение переносить трудности, всегда быть скромными, твердо помня ленинский завет: «Учиться, учиться и учиться». Хо Ши Мин предъявлял высокие требования к коммунистам, считая, что в нравственном облике каждого из них должны сочетаться гуманность, справедливость, мужество, честность. «Без высоких нравственных качеств даже самый талантливый человек не может руководить народом», — писал он в брошюре «Исправление стиля работы» осенью 1947 года.

И еще один принципиальный момент, на который обращал внимание Хо Ши Мин: «Партия должна быть перестроена на военный лад, необходимо соблюдать абсолютное единство как в области идеологии, так и в практической деятельности. Партия — передовой отряд. Если во время наступления один будет действовать так, а другой эдак, если труба будет играть один мотив, а барабан — другой, то вряд ли можно надеяться на победу в бою».

Написанные в годы войны Хо Ши Мином брошюры на тему партийного строительства, идейно-воспитательной работы среди коммунистов во многом способствовали повышению руководящей роли и боевитости партии — организатора и руководителя всех побед вьетнамской революции.

Поднимая народные массы на вооруженную борьбу против интервентов, правительство ДРВ продолжало прилагать усилия к решению проблем франко-вьетнамских отношений политическим путем. Даже в трагические часы после предъявления французским командованием ультиматума в Ханое 19 декабря 1946 года Хо Ши Мин все еще пытался сохранить мир. Он направлял тогдашнему главе французского правительства Л. Блюму одно послание за другим, призывая его отдать распоряжение о прекращении военных действий, об отводе войск на позиции, которые они занимали до 19 декабря, и о возобновлении переговоров. Однако Л. Блюм хранил молчание. Впоследствии он, правда, уверял, что эти телеграммы не пришли к нему вовремя. Более нелепую отговорку трудно придумать. Он имел достаточно возможностей, чтобы образумить зарвавшегося д'Аржанлье и его ретивых сторонников. Л. Блюм этого, однако, не сделал.

Отношение французских правящих кругов к мирным предложениям ДРВ довольно ясно проявилось в ходе так называемой «мирной миссии» профессора Поля Мю в мае 1947 года. По требованию депутатов-коммунистов французское правительство дало новому верховному комиссару Франции в Индокитае Э. Боллаэру указание вступить в контакт со всеми «политическими и духовными силами Вьетнама». О. Боллаэр направил во Вьетбак для встречи с Хо Ши Мином профессора Поля Мю — бывшего директора высшей школы «Экстрем-Орьян», находившейся в Индокитае. Профессор передал Хо Ши Мину откровенно ультимативные условия перемирия, в числе которых имелись прямо-таки вызывающие пункты:

— разоружение вьетнамской армии;

— свободное перемещение французских частей и подразделении по всей вьетнамской территории;

— выдача всех французских и иностранных солдат, перешедших на сторону Сопротивления;

— освобождение задержанных выходцев из Франции и вьетнамских коллаборационистов.

Ознакомившись с этими условиями, Хо Ши Мин пригласил к себе Поля Мю:

— Приняв эти условия, я обесчестил бы себя в глазах моего народа. Представьте, что вы на моем месте, каким был бы ваш ответ?

— Вы правы. Я поступил бы так же, как и вы. Ответил бы отказом.

— Тогда передайте это господину Боллаэру и возвращайтесь с приемлемыми условиями соглашения. Я всегда готов вас принять.

Зачем Боллаэру понадобился этот фарс, стало ясно уже через несколько дней. После возвращения Поля Мю в Ханой Боллаэр сообщил французскому правительству: «Я сделал попытку договориться с Вьетминем и потерпел неудачу. Остается только попробовать сделать ставку на Бао Дая».

В августе 1945 года, отрекаясь от престола, Бао Дай сказал хорошие слова: «Лучше быть гражданином свободной страны, чем императором страны рабов». Однако уже в апреле 1946 года его совместный путь с народом закончился. Перед самым вступлением французских войск в Ханой он на американском самолете улетел в Чунцин, Когда началась война, Хо Ши Мин направил своего представителя в Гонконг, где тогда находился Бао Дай, чтобы призвать его вернуться на родину и принять участие в общенациональном Сопротивлении, однако тот отказался. «Император ночных кабаков» — так насмешливо прозвали его вьетнамские патриоты — строил совершенно иные, далеко идущие планы. Во французской агрессии он узрел возможность вновь вернуться на престол, «отнятый» у него революцией. И его потаенные мысли отвечали интересам колонизаторов, увидевших в Бао Дае именно ту фигуру, которая, как они полагали, могла бы объединить против правительства Хо Ши Мина все разношерстные, соперничающие между собой националистические и прозападные группировки вьетнамской буржуазии и помещиков.