Хлоп-страна - [16]
И наконец, без единой мысли в голове, приготовилась встретить свой зелёный рассвет.
Новая скрипка (Пер. М. Платовой)
Первые месяцы Лидиной учёбы в музыкальном училище слились для неё в сплошную круговерть из отчаянных дней и бессонных ночей, когда после часов и часов занятий музыкой она падала на кушетку в полуобморочном состоянии от физического истощения, а потом заставляла себя встать и безнадёжно таращиться в учебник.
В своей старой школе она была отличницей, а здесь отставала не только по скрипке, но и по школьным предметам – литературе, математике. «В училище высокие стандарты, – говорили ей знакомые старшекурсники, – перетерпи первый триместр, а там – пойдёт!» Лиду же одолевали сомнения: а вдруг для учёбы здесь у неё нет способностей. Родители обещали купить ей новую скрипку, если она продержится год, но в самые беспросветные моменты Лида готова была всё бросить, полностью. Она непрерывно занималась, то и дело вспоминая свою бывшую школу и одноклассников, которые, как ей казалось, обожали её.
К концу октября она выдохлась окончательно. Стала меньше играть на скрипке и часто гуляла по соседству со старой школой в надежде увидеть кого-нибудь из знакомых. Однажды столкнулась в книжном магазине с Валькой. Он был в компании с одноклассницей, новой девочкой, которая пришла на Лидино место. Валька предложил спуститься к Москва-реке. Втроём они вышли на Гоголевский бульвар – кружной, романтический маршрут, укрывавший их от соседних зданий оранжево-жёлтой листвой. Шли поначалу медленно, чинно обходя лужи и обмениваясь новостями: Мишка сломал ногу и пропустил весь сентябрь; Соня написала на двойку контрольную по русскому, рыдала как ребёнок. Тут Лида зачем-то вдруг призналась Вальке и его спутнице, что собирается бросить музучилище и вернуться заканчивать десятый с ними, только просила, чтобы они сохранили её планы в тайне. Валькина одноклассница сомневалась, что Лиде разрешат возвратиться в их класс, раз её место занято.
Вскипал ветер и задирал у девчонок подолы пальто и юбок. Валька смеялся. Он нёс футляр с Лидиной скрипкой и портфель другой девочки. Они миновали продающую с лотка мороженое коренастую тётку, закутанную в серый платок, и Валентин уговорил их взять по сахарной трубочке. Он вывернул все карманы, чтобы набрать мелочи, но от предложения девочек помочь отказался: сегодня они под его опекой, он будет о них заботиться.
– Натурально средневековье, – прокомментировала новая девочка.
– Мерси, – сказала Лида и оттянула край пальто, изображая реверанс.
Холодное жёлтое солнце прорвалось сквозь облака и ярким пятном вывело на первый план две скамьи чуть в стороне от них. Валька дёрнул свою спутницу за косу, в ответ она сбила с его головы шапку, и он побежал её ловить, а девочка погналась за ним. Лиде не хотелось участвовать в этой баталии, и она отошла в сторонку на солнце, чтобы мирно наслаждаться мороженым. Опасаясь насморка, она медленно облизывала ванильный рожок, ждала, пока мороженое растает во рту, и только потом делала глоток. Подумала и не стала расстёгивать пальто, проверила, аккуратно ли сидит шерстяная шапочка.
– Если вы собираетесь пачкаться в грязи, отдайте мне скрипку, – призвала она Валентина.
– А я думала, ты бросила музыку, – откликнулась другая девочка.
Валька подбежал к Лиде, широко размахнулся и, желая осалить её, ткнул скрипкой. Другая девочка дико засмеялась и запрыгала через лужи, ожидая, что Лида побежит за нею. Лида не обратила внимания на их выходки и спокойно отправилась к тележке с мороженым, чтобы выбросить обёртку от трубочки в урну. Двумя пальцами она вытянула из кармана пальто носовой платок. Другая девочка подбежала и стала вырывать платок из Лидиных рук, пытаясь вовлечь её в нелепый танец вокруг тележки с мороженым.
– Отойдите, – стала браниться продавщица. – Играйте где-нибудь в другом месте. Ещё опрокинете меня вместе с тележкой!
Лида покраснела и выдернула руки из липких пальцев приставалы. Большого интереса в этих ребяческих играх она не видела и задавалась вопросом, откуда у этой странной девочки такая игривость.
– Ну что вы смеётесь? Что тут такого забавного? – спросила она Валентина.
Его смех был заразительным, и Лида чувствовала, как улыбка непроизвольно скользит по её лицу.
– Отдайте мне скрипку и можете бегать, сколько захочется, – сказала она. – Я посижу и подожду вас вон там, – Лида указала на ветхую, всю исписанную надписями скамью.
И как бы в ответ на её движение солнце широкой полосой затопило скамью так, будто это была сцена.
– Сыграй нам что-нибудь! – воскликнула другая девочка.
– Я не играю на улице, это может повредить инструменту.
– Пожалуйста, сыграй! – внезапно стал просить Валька. – Ту штуку, что ты играла в последний день занятий в прошлом году!
Лида покраснела от удовольствия, представив себе, какое неизгладимое впечатление оставила её музыка. Но Валька немедленно всё испортил: – Поля не слышала… и погода сегодня такая…
– Какая – такая? Похоже, вот-вот дождь пойдёт, – Лидина улыбка завяла. – При чём тут погода? Слишком много неожиданного может произойти на улице. Я не люблю рисковать.
Пристально вглядываясь в себя, в прошлое и настоящее своей семьи, Йонатан Лехави пытается понять причину выпавших на его долю тяжелых испытаний. Подающий надежды в ешиве, он, боясь груза ответственности, бросает обучение и стремится к тихой семейной жизни, хочет стать незаметным. Однако события развиваются помимо его воли, и раз за разом Йонатан оказывается перед новым выбором, пока жизнь, по сути, не возвращает его туда, откуда он когда-то ушел. «Необходимо быть в движении и всегда спрашивать себя, чего ищет душа, чего хочет время, чего хочет Всевышний», — сказал в одном из интервью Эльханан Нир.
Михаил Ганичев — имя новое в нашей литературе. Его судьба, отразившаяся в повести «Пробуждение», тесно связана с Череповецким металлургическим комбинатом, где он до сих пор работает начальником цеха. Боль за родную русскую землю, за нелегкую жизнь земляков — таков главный лейтмотив произведений писателя с Вологодчины.
Одна из лучших книг года по версии Time и The Washington Post.От автора международного бестселлера «Жена тигра».Пронзительный роман о Диком Западе конца XIX-го века и его призраках.В диких, засушливых землях Аризоны на пороге ХХ века сплетаются две необычных судьбы. Нора уже давно живет в пустыне с мужем и сыновьями и знает об этом суровом крае практически все. Она обладает недюжинной волей и энергией и испугать ее непросто. Однако по стечению обстоятельств она осталась в доме почти без воды с Тоби, ее младшим ребенком.
В сборник вошли рассказы разных лет и жанров. Одни проросли из воспоминаний и дневниковых записей. Другие — проявленные негативы под названием «Жизнь других». Третьи пришли из ниоткуда, прилетели и плюхнулись на листы, как вернувшиеся домой перелетные птицы. Часть рассказов — горькие таблетки, лучше, принимать по одной. Рассказы сборника, как страницы фотоальбома поведают о детстве, взрослении и дружбе, путешествиях и море, испытаниях и потерях. О вере, надежде и о любви во всех ее проявлениях.
Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.
Некий писатель пытается воссоздать последний день жизни Самуэля – молодого человека, внезапно погибшего (покончившего с собой?) в автокатастрофе. В рассказах друзей, любимой девушки, родственников и соседей вырисовываются разные грани его личности: любящий внук, бюрократ поневоле, преданный друг, нелепый позер, влюбленный, готовый на все ради своей девушки… Что же остается от всех наших мимолетных воспоминаний? И что скрывается за тем, чего мы не помним? Это роман о любви и дружбе, предательстве и насилии, горе от потери близкого человека и одиночестве, о быстротечности времени и свойствах нашей памяти. Юнас Хассен Кемири (р.
Эта добрая и трогательная книга – по сути дневник Дашиного папы за три года. Перед читателем мелькают различные сценки, в которых точно подмечены особенности поведения и речи ребёнка, познающего окружающий мир. Даша, как, впрочем, и все малыши, по-своему, по-детски реагирует буквально на всё, а папа тонко и вдумчиво комментирует мотивацию поступков дочки. В сборнике «рассказиков», а точнее зарисовок из семейной жизни, автор показывает, что воспитание процесс обоюдный, в котором самое главное – любовь и доверие.
Непридуманные истории, грустные и смешные, подлинные судьбы, реальные прототипы героев… Cловно проходит перед глазами документальная лента, запечатлевшая давно ушедшие годы и наши дни. А главное в прозе Ирины Витковской – любовь: у одних – робкая юношеская, у других – горькая, с привкусом измены, а ещё жертвенная родительская… И чуть ностальгирующая любовь к своей малой родине, где навсегда осталось детство. Непридуманные истории, грустные и смешные, подлинные судьбы, реальные прототипы героев… Cловно проходит перед глазами документальная лента, запечатлевшая давно ушедшие годы и наши дни.
Ирина Горюнова уже заявила о себе как разносторонняя писательница. Ее недавний роман-трилогия «У нас есть мы» поначалу вызвал шок, но был признан литературным сообществом и вошел в лонг-лист премии «Большая книга». В новой книге «Фархад и Евлалия» через призму любовной истории иранского бизнесмена и московской журналистки просматривается серьезный посыл к осмыслению глобальных проблем нашей эпохи. Что общего может быть у людей, разъединенных разными религиями и мировоззрением? Их отношения – развлечение или настоящее чувство? Почему, несмотря на вспыхнувшую страсть, между ними возникает и все больше растет непонимание и недоверие? Как примирить различия в вере, культуре, традициях? Это роман о судьбах нынешнего поколения, настоящая психологическая проза, написанная безыскусно, ярко, эмоционально, что еще больше подчеркивает ее нравственную направленность.
В своей новой книге писатель, журналист и историк Елена Съянова, как и прежде (в издательстве «Время» вышли «Десятка из колоды Гитлера» и «Гитлер_директория»), продолжает внимательно всматриваться в глубины веков и десятилетий. Судьбы и события, о которых она пишет, могли бы показаться незначительными на фоне великих героев и великих злодеев былых эпох – Цезаря, Наполеона, Гитлера… Но у этих «маленьких трагедий» есть одно удивительное свойство – каждая из них, словно увеличительное стеклышко, приближает к нам иные времена, наполняет их живой кровью и живым смыслом.