Хлеб - [5]

Тем летом, перед самой косовицей, в колхоз заехал журналист из очень большой газеты. Председатель на всякий случай пожаловался на нехватку техники. Тот-то корреспондент и составил телеграмму на тракторный завод — душевную и политически выдержанную: идет богатырский урожай, инициаторы соревнования взяли перед всей страной повышенное обязательство, а техники мало. Хлеборобы просят отгрузить хотя бы пять машин в счет будущего… Попытка — не пытка, расход невелик. Но вскоре председателю вручили ответную депешу: в адрес колхоза отгружено пять тракторов, получать их на станции Усть-Лабинская — и пожелания.

Не мне хвалить или порицать Николая Афанасьевича за эту «операцию». Важно другое: устьлабинцам завод дал («считаем честью внести свой вклад…» и т. д.), а обратись тогда с такой же просьбой заурядный вологодский, псковский, новгородский колхоз, последовал бы отказ. Впрочем, последним сразу и не расплатиться было за такую колонну.

Через год в Железном появились еще три «вола», три стосильных тягача специально для пахоты. Теперь в хозяйстве сорок девять тракторов, из них пятнадцать гусеничных. Сменная выработка на агрегат здесь высокая: поля просторны, чернозем глубок, ни болотца, ни камешка, агротехника превосходна. Зябь пашется в одну неделю, сев идет три-четыре дня, зерновые размещаются только по пропашным. Из пшениц высевается только «безостая-1» — чудо селекции: около десяти центнеров прибавки на гектаре только за счет сорта.

Николай Афанасьевич иногда позволяет себе щегольнуть чистотой полей. Как-то мне было предложено пари: вот поле из-под «семечек», оно вспахано, по всем обычаям должна кое-где взойти падалица подсолнечника. Ну так за каждый найденный росток он готов ставить пол-литра! В поле было гектаров восемьдесят, ходил я долго, нашел три ростка. Неудачный был раздосадован, похвалам моим не внимал.

Труд председателя Неудачного как организатора и руководителя гораздо производительней труда его коллеги из-под Великого Устюга, Торжка или Опочки. В колхозе девятьсот дворов, нужды в рабочих руках нет, экономика поднимается как на свежих дрожжах, и председатель не тратит времени на подбор доярки, скотника, на споры-уговоры, на латанье всяческих дыр и поиски выхода из тяжких положений. На заседания расходуется здесь удивительно мало времени. На правление не опаздывают. Когда-то председатель предложил штрафовать всякого опоздавшего — легонько, на пятерочку. Для первого раза задержался сам и демонстративно внес в кассу пять целковых. Порядок привился, денежная реформа сделала «петушок» штрафа чувствительным, и я повидал в Железном самых, должно быть, пунктуальных бригадиров в России и заведующих фермами, точных, как хронометр.

Большую часть времени Неудачный занят именно производительной работой, причем берет под контроль те источники «грошенят», что определяются особыми кондициями продукции. Зеленый горошек, убранный вовремя и срочно доставленный на консервный завод, — это совсем не то же, что горох сухой. За центнер гибридной семенной кукурузы колхоз получит в несколько раз больше, чем за центнер простых початков. Если зерно «безостой-1» не потеряет стекловидности, если в нем норма клейковины, то пшеницу примут сильной, колхоз получит сорок процентов прибавки к обычной цене. Естественно влечение Неудачного к этим сорока процентам…

Все культуры в колхозе имени Крупской давали чистый доход, но по рентабельности рекорд бил подсолнечник. Неудачный как-то обронил в шутку:

— Разрешили бы — не только поля, все дороги засеял бы подсолнухом! Ведь пшеница дает доход сам-три, а центнер семечек — сам-семь. Рубль затратишь — семь вырастет. «Грошенята»…

Достаток техники и людей позволяет Неудачному вести операции, пока немыслимые для сибиряка или оренбуржца. Здесь в страду отделяют и отвозят к фермам полову. Это неплохой корм, почти не уступающий сену, если учесть, что при урожайности в четыре тонны уж центнер-то зерна на гектаре уйдет в мякину. Современные комбайны половы не отделяют, но переоборудовать их нехитро. А вот поставить в страду на отвозку саней с половой целую колонну тракторов — это доступно редкому хозяйству! Тысячи по полторы тонн мякины запасает колхоз в каждую уборку.

Это, пожалуй, самое простое из дел, где проявилось умение Неудачного не потерять копейку — умение, стяжавшее ему славу хитрющего мужика. А есть и посложнее.

При таком парке тракторов ремонты в «Сельхозтехнике» были б разорительны. Поняв эту опасность, председатель стал самым спешным образом строить и оснащать собственную мастерскую. Каменное глазастое здание с хорошим набором станков и стендов влетело в копеечку, но сберегает столько, что скоро окупит себя.

Впрочем, и тут хозяйская сметка Николая Афанасьевича смогла проявиться потому, что были экономические возможности. Достаток средств позволил построить мастерскую, при достатке рабочих рук незачем было искать выхода в «елочке» или иной затее. «Умна жена, как полна бочка пшена», — любит напомнить Гордевнушка.

Это касается производительного труда Неудачного. Но и у него много времени и энергии тратится непроизводительно. Председатель колхоза — добытчик. Как-то не принято писать об этом. Есть отделение «Сельхозтехники», чего ж еще? Руководитель колхоза должен хлеб растить, а не ходить с просьбами по большим кабинетам, не рыскать по всей области, привлекая к себе взгляды сотрудников ОБХСС. Все так, но, увы, сколько еще в понятии «председатель колхоза» от разворотливого доставалы, от предприимчивого снабженца! «Под лежач камень вода не течет», и агроном Неудачный, смертельно не любящий «цыганить», делать «гешефты», принужден разыскивать и добывать ценности широчайшего ассортимента — от шин и труб до строительного камня, от генераторов и мягкой кровли до леса-кругляка. Разница между Неудачным и северным его собратом разве только в географии доставания. Кубанец в материально-техническом самоснабжении обычно выходит за грани не только района, но и края, даже республики. Розовый туф, из которого построена школа в Железном, доставлен из Армении, кое-что из электрооборудования до переселения в колхоз уже отработало на шахтах Донбасса.