Хивинский поход 1873 года. Действия кавказских отрядов - [55]
Повозочный транспорт из четырехколесных дрог арб, положенных по штату при воинском управлении форта Александровского, при отряде состоял из 37 упряжек с 96 лошадьми. Обоз пришел в Киндерли в хорошем состоянии Он предназначался для совершения рейсов между Киндерли и Биш-акты. Опыт рекогносцировки 1872 года показал что эти повозки неудобны при продолжительном походе. Прибыв в начале сентября того года сухим путем из форта Александровского в Киндерли, Ломакин отсюда отправил большую часть повозочного обоза на шкуне в форт. Неизбежные поломки осей, колес и проч. много задерживали тогда отряд: чинить их было негде и некем.
Вьючный обоз состоял из казенно-подъемных лошадей апшеронского (35) и самурского (18) полков. Лошади были в хорошем теле, а вьючные седла в исправности.
Верблюжий транспорт состоял из 900 верблюдов. В это число входили и годовалые верблюжата, не поднимавшие ни какой тяжести. Время года, в которое выступал в поход мангишлакский отряд, было самое неблагоприятное для верблюдов: март месяц у мангишлакских киргиз весьма характеристично называется тюе-ураза, т. е. верблюжий пост. В этот месяц у верблюдов бывает течка, они начинают линять, делаются вялы, мало едят, сильно болеют и пропадают. В отряде было мало верблюдовожатых и пришлось от каждой части назначить людей для ухода за верблюдами. Большая часть солдат и казаков не только не были знакомы с приемами обращения с этими животными, но даже видели их в первый раз. Большой эффекта произвела первая партия верблюдов, прибывшая в Киндерли: весь лагерь до последнего человека выбежал смотреть невиданных животных; шуткам остротам не было конца; но все солдаты боялись подходить к верблюдам, как известно, животным самым кротким, но имеющим свирепый вид. Наконец нашлись смельчаки; которые решились не только близко подойти к верблюдам, но даже трогать их. Верблюд, тощий и голодный, зол; он ревет даже в том случае, когда к нему подходит посторонний человек; если же его тронуть, то он непременно обрызгает жвачкою. Первые смельчаки, затронувшие верблюдов, были ими обрызганы. После этого урока никто уже не решался затрагивать их и дразнить.
Верблюд требует при навьючке большого терпения. Что бы навьючить верблюда, его кладут на землю, для чего дергают за веревку, привязанную к палочке (чоколка), продетой чрез ноздри[159]. У солдат не всегда доставало терпения хорошо обходиться с верблюдами, вследствие чего часто попадались верблюды с порванными ноздрями; в особенности доставалось верблюду, когда он ложился под вьюком, что происходило большею частью не от упрямства животного, а от того, что или вьюк слишком тяжел, или же он дурно пригнан по спине. В таких случаях, солдат, не понимая, что нужно верблюду, начинал его бить. Только в последствии, при дальнейшем движении, когда солдат увидел, что без верблюда ему не дойти, что он несет для него и сухарь, и воду, когда за всякое жестокое обращение с животным стали строго взыскивать, солдат сделался мягче и стал употреблять кроткие меры. Если верблюд ляжет, он снимет с него вьюк; если нужно облегчит его, переложив часть тяжестей на других верблюдов, даст ему вздохнуть, нарвет ему травы, покормит, затем положит на спину вьюк и, поддерживая его на воздухе, поднимет животное. Впрочем, иногда попадались и упрямые верблюды. Случалось, что совершенно здоровый верблюд не захочет идти, ляжет, и тогда делай с ним что хочешь — он ни с места, даже порожний: только ревет и отплевывается во все стороны. Между солдатами неизвестно откуда укоренилось поверье, что в таких случаях верблюды любят, чтоб их упрашивали и кланялись им вследствие чего иногда приходилось видеть солдата на коленях пред верблюдом, отвешивающего ему низкие поклоны и приговаривающего самые лестные для верблюда эпитеты. Но верблюды не трогались слезными к ним обращениями. Тогда солдат вскакивал, брал что попадется под руку и начинал бить животное, приговаривая: «а, проклятый! и просьбы не слушает! Так вот же тебе!».
Самые по-видимому ничтожные обстоятельства в уходе за верблюдами и ведение каравана имеют чрезвычайно важное влияние на сохранение сил животных. Так, например: верблюды, как известно, при движении связываются вереницею, штук по 15,20 и даже 30, от хвоста одного верблюда до морды другого, и переднего верблюда ведет человек. Здесь самое главное вести за повод таким образом, чтобы он не был натянут, а свободно болтался, чтобы верблюд на ходу мог доставать себе корм. Верблюд, когда повод не натянут. чрезвычайно искусно, не останавливаясь и не задерживая ни впереди, ни сзади идущих животных, щиплет траву. Это дает ему возможность, при кратковременном отдыхе в жаркую пору дня, приходить на привал уже не с пустым желудком и на привале наедаться досыта на целые сутки, так как верблюды по ночам не едят. Затем далее: верблюды любят кормиться в одиночку, на большом расстоянии друг от друга, чтобы никто не мешал. Солдаты, из желания, чтобы верблюды частей не смешивались, выпускали их на пастьбу связанными вереницею так, как они шли в караване. При таком способе пастьбы верблюдов, охранять их, конечно, удобнее; но это не в природе верблюдов. Наконец, после долгого опыта убедились, что верблюду, чтобы напиться вволю, надо от 8 до 10 ведер воды.
