Хитрее человека. Исчерпывающая история крысы и человеческая цивилизация - [34]
Глава 5
КРЫСОЛОВЫ
Крыса неутомимо сновала в стене. Глухой шорох становился все более отчетливым, но вдруг затих, — в темную комнату вошла молодая женщина и склонилась над колыбелью. Поблескивая черными бусинками глаз, крыса зорко следила за ней из отверстия в стене возле радиатора.
Женщина ласково поцеловала теплый лобик младенца и поднесла к крошечным губкам бутылочку. «Спокойной ночи», прошептала она и, выйдя в соседнюю комнату, устроилась в кресле, усадив у ног собаку. Дверь осталась приоткрытой, но крысе не было видно, что за ней происходит.
Из дыры в стене показалась крысиная морда, — несколько секунд крыса наблюдала за тем, как младенец, удовлетворенно причмокивая, сосет свою бутылочку. Отверстие в соске было слишком велико, — капли молока стекали по подбородку малыша, скапливаясь в складочках на шее.
Прислушиваясь и принюхиваясь, крыса начала подкрадываться к беззащитному ребенку. Чувствуя себя в полной безопасности, крыса прыгнула в колыбель и наконец подобралась молоку, капельки которого поблескивали на шейке ребенка, словно бусинки ожерелья.
Малыш мгновенно проснулся, выпустил бутылочку изо рта и громко закричал. Громкий плач тотчас же сменился криком боли, — не ожидавшая сопротивления крыса испугалась и укусила ребенка.
Собака оказалась в комнате первой, и крыса сразу увидела ее, собака отрезала ей путь к отступлению, а у двери со щеткой в руках встала женщина. Крыса прыгнула на женщину, добравшись до щетки, взбежала по длинной ручке и откусила ноготь на правой руке женщины. Собака не уступала ей в проворстве и оттеснила крысу в угол. Собака — это был терьер, выведенный для охоты на крыс, — бросилась в атаку, целясь крысе в горло, но промахнулась, и крысе удалось ухватить ее за кончик носа. Собака завертелась на месте, пытаясь сбросить разъяренную тварь. В конце концов ей это удалось, она ударила противницу об стену и стиснула свои мощные челюсти.
Теперь разорванная на части крыса валялась на полу, однако она успела поранить ребенка, женщину и терьера. Собака, проявившая настоящий героизм, справилась со своей задачей и спасла ребенка от смерти, — не зря именно собаки всегда считались лучшими крысоловами и проявляли в этом деле куда больше мужества и самоотверженности, чем кошки.
Судя по результатам различных тестов, крыса не уступает, а возможно, и превосходит собаку в уме и хитрости. Для достижения своей цели крысы не хуже собак умеют кооперироваться со своими собратьями и, вероятно, способны планировать свои действия. Разумеется, собака сильнее крысы, зато последняя может ее перехитрить (все сказки и мультфильмы о крысах и мышах, которые обводят кошек и собак вокруг пальца, отражают реальное положение вещей), однако в некоторых ситуациях собаке удается добиться превосходства. Крыса, если загнать ее в угол, сама нападает на собаку. Неопытная собака может испугаться и отступить, — но только мужественный крысолов справляется с самыми наглыми крысами, которые поселяются на фермах и в жилых домах.
В средние века собак не ценили как крысоловов, в те времена «ловцов собак» можно было встретить гораздо чаще; во время лондонской эпидемии чумы было уничтожено сорок тысяч собак, — их обвинили в том, что они разносят эту ужасную болезнь. Зато в прошлом веке американские и европейские газеты изобиловали сообщениями гордых собаководов, рассказывающих о достижениях своих питомцев, уничтожавших крыс сотнями во время крысиной травли. Суть этой популярной забавы заключалась в том, что крыс выпускали в небольшой загон, после чего туда пускали специально обученную собаку. Читая описания этого жестокого вида спорта, невольно проникаешься сочувствием к крысам, тем не менее это развлечение было весьма популярно у англичан, американцев и в особенности французов, проводивших бои на улице, известной современным парижанам под названием улица Мэтра Альберта, хотя первоначально она именовалась Крысиной улицей. После того как в 1849 году правительство Британии запретило петушиные бои, крысиная травля стала единственным кровавым видом спорта, популярным как у состоятельной публики, так и у бедноты. В начале 20 века многие английские газеты публиковали «Отчеты о крысиных боях», сообщая клички собак-чемпионов, убивших за установленное время рекордное число крыс. Уличные вывески о покупке и продаже крыс были обычным делом, профессиональные крысоловы неплохо зарабатывали, не только очищая дома от крыс, но и продавая пойманных грызунов живьем. Сельские крысы ценились существенно выше, поскольку отличались отменным здоровьем, но устроители крысиных боев не брезговали использовать в качестве наживки даже крыс, пойманных в канализационных трубах. Спортивные клубы закупали до двух тысяч крыс в неделю, причем каждая сельская крыса обеспечивала целый шиллинг прибыли. Прежде чем выпустить крыс в загон и спустить на них собаку, зрители плевали в них, теребили шерсть, стараясь привести в ярость.
В 1870-х и 1880-х годах страницы американских газет пестрели сообщениями о призах, завоеванных собаками-крысоловами, а в тех штатах, где крысиные бои были запрещены, — о полицейских облавах в частных домах, пабах и конюшнях, заканчивавшихся арестом сотен людей и конфискацией крыс и собак. Вот выдержка из спортивного раздела «Нью-Йорк Таймс» от 1878 года:
Предлагаем вашему вниманию адаптированную на современный язык уникальную монографию российского историка Сергея Григорьевича Сватикова. Книга посвящена донскому казачеству и является интересным исследованием гражданской и социально-политической истории Дона. В работе было использовано издание 1924 года, выпущенное Донской Исторической комиссией. Сватиков изучил колоссальное количество монографий, общих трудов, статей и различных материалов, которые до него в отношении Дона не были проработаны. История казачества представляет громадный интерес как ценный опыт разрешения самим народом вековых задач построения жизни на началах свободы и равенства.
Монография доктора исторических наук Андрея Юрьевича Митрофанова рассматривает военно-политическую обстановку, сложившуюся вокруг византийской империи накануне захвата власти Алексеем Комнином в 1081 году, и исследует основные военные кампании этого императора, тактику и вооружение его армии. выводы относительно характера военно-политической стратегии Алексея Комнина автор делает, опираясь на известный памятник византийской исторической литературы – «Алексиаду» Анны Комниной, а также «Анналы» Иоанна Зонары, «Стратегикон» Катакалона Кекавмена, латинские и сельджукские исторические сочинения. В работе приводятся новые доказательства монгольского происхождения династии великих Сельджукидов и новые аргументы в пользу радикального изменения тактики варяжской гвардии в эпоху Алексея Комнина, рассматриваются процессы вестернизации византийской армии накануне Первого Крестового похода.
Виктор Пронин пишет о героях, которые решают острые нравственные проблемы. В конфликтных ситуациях им приходится делать выбор между добром и злом, отстаивать свои убеждения или изменять им — тогда человек неизбежно теряет многое.
«Любая история, в том числе история развития жизни на Земле, – это замысловатое переплетение причин и следствий. Убери что-то одно, и все остальное изменится до неузнаваемости» – с этих слов и знаменитого примера с бабочкой из рассказа Рэя Брэдбери палеоэнтомолог Александр Храмов начинает свой удивительный рассказ о шестиногих хозяевах планеты. Мы отмахиваемся от мух и комаров, сражаемся с тараканами, обходим стороной муравейники, что уж говорить о вшах! Только не будь вшей, человек остался бы волосатым, как шимпанзе.
Настоящая монография посвящена изучению системы исторического образования и исторической науки в рамках сибирского научно-образовательного комплекса второй половины 1920-х – первой половины 1950-х гг. Период сталинизма в истории нашей страны характеризуется определенной дихотомией. С одной стороны, это время диктатуры коммунистической партии во всех сферах жизни советского общества, политических репрессий и идеологических кампаний. С другой стороны, именно в эти годы были заложены базовые институциональные основы развития исторического образования, исторической науки, принципов взаимоотношения исторического сообщества с государством, которые определили это развитие на десятилетия вперед, в том числе сохранившись во многих чертах и до сегодняшнего времени.
Эксперты пророчат, что следующие 50 лет будут определяться взаимоотношениями людей и технологий. Грядущие изобретения, несомненно, изменят нашу жизнь, вопрос состоит в том, до какой степени? Чего мы ждем от новых технологий и что хотим получить с их помощью? Как они изменят сферу медиа, экономику, здравоохранение, образование и нашу повседневную жизнь в целом? Ричард Уотсон призывает задуматься о современном обществе и представить, какой мир мы хотим создать в будущем. Он доступно и интересно исследует возможное влияние технологий на все сферы нашей жизни.