Хитрая лиса - [33]

— Шрамы? — недоуменно переспросил мужчина.

— Вы растерзали в мясо сотни монстров, и на Вас ни одного шрама. Вы, что, шутите? Да от одних только оборотней, или с кем Вы там сражались, у Вас на теле должно было остаться полно ранений. Так называемые отметины. Боевые трофеи. Метка, проще сказать. А Вы? Лощеный, нахохлившийся мудак, который даже такой простой истины не замечает. Взгляните даже на профессоров этой школы. К примеру, Снейп. Он не улыбается, не показывает чувств, всегда готов к атаке и сражениям, хотя простой зельевар. Любой из профессоров в первую очередь беспокоится за свою жизнь и жизни детей, но никак не за то, как лежат их волосы или достаточно ли белые у них зубы. Не стоит беспокоиться о том, каким Вы умрете, стоит беспокоиться о том, придут ли люди проститься с Вами. — Закончил Гарри на философской ноте и откинулся на спинку стула, скрестив руки на груди. — А Вы простой сказочник.

— «Не стоит беспокоиться о том, каким Вы умрете, стоит беспокоиться о том, придут ли люди проститься с Вами», — как зачарованный повторил Локхарт и удивленно посмотрел на мальчика. — Вы невероятно правы, Гарри. Я ошеломлен.

— Если у Вас есть еще вопросы, то прошу, задавайте. Я хочу отдохнуть от писем, — снова зевнув, произнес уставший ребенок.

— Ох, мистер Поттер! Вы же открыли мне глаза! Я даже зауважал профессора Снейпа! — восхищенно пролепетал Гилдерой и широко улыбнулся. — Идите, сегодня не будет этого глупого наказания. Надоели эти письма, если честно. Устроим фаер–шоу? — подмигнув мальчику.

Поттер в пару движений достал волшебную палочку и одним заклинанием сжег все письма, что лежали на столе. Почти все конверты горели разными цветами: зеленым, синим, красным, желтым.

— О, амортенция, как мило, — хлопнув в ладоши, произнес рейвенкловец. — Я, пожалуй, пойду, нужна будет помощь — сообщите.

* * *

Гарри, насвистывая, двигался в сторону гостиной своего факультета, когда услышал жуткое шипение, исходящее от стен. Звук то нарастал, то резко стихал, но просил одного: «Убить». Поттер тряхнул головой и сделал еще несколько шагов, после чего приложился лбом к холодной стене. Звук шипения стих, и мальчик отошел от стены.

— Глюки? — спросил он сам себя и провел рукой по лбу, ибо ощущал на нем что–то холодное и склизкое.

Лоб и рука были перепачканы в чем–то бордовом. На вкус оказалось, что это кровь. Он заозирался и заметил перед собой исписанную кровью стену, надпись на которой гласила «Тайная комната открыта! Враги наследника, трепещите!». Чуть выше надписи на канделябре был подвешен шерстяной мешок, больше похожий на кошку.

Стоило мальчику только решить уходить от этого места подальше, как из–за угла выбежал Филч, местный сквиб и по совместительству завхоз, который, размахивая руками, кричал о том, что Поттер — убийца. Что именно он лишил жизни кошку, ту самую красноглазую, которую звали Миссис Норис.

— Ну, если даже так, что ты со мной сделаешь? — устало спросил рейвенкловец, не отошедший от галлюцинаций.

— Ты еще поплатишься за всё то, что делаешь. Помяни моё слово, Поттер!

Как только Филч замолчал, по коридору прошелся топот десяток ног, после чего на месте «преступления» появилось большое скопление людей, которые громко переговаривались.

— Тише, — звучно заголосил директор, желая разобраться в случившемся. — Что здесь произошло?

— Тайная комната открыта! Враги наследника, трепещите! — прочитал со стены Драко и ехидно улыбнулся, посмотрев на своих однокурсников.

— Профессор Дамблдор, Поттер убил мою кошку! — проскрипел завхоз.

— Докажи, — рисуя окровавленными пальцами две полоски на своих щеках, произнес Гарри. — Я не уверен, что убивал Вашу кошку, к примеру. Я, по–моему, вообще отключился на несколько секунд.

— Убийца! — прокричал Филч.

— Успокойтесь, мистер Филч. Ваша кошка жива, но кто–то подверг её заклятию оцепенения, — спокойно пояснил старец. — Мы вылечим миссис Норрис, как только поспеют Мандрагоры в теплицах мадам Стебль. И я уверен, что это дело рук не Гарри.

Филч, сконфуженный и оскорбленный в лучших чувствах, последний раз зло посмотрел на Поттера и поковылял с места происшествия.

— Профессор Стебль, мадам Хуч, отведите детей в Большой зал, — спокойно попросил Дамблдор и пристально посмотрел на измаравшегося в крови мальчика. — А вдруг это кровь больного животного?

— А вдруг я делаю маску для лица из крови больного животного? — вопросом на вопрос ответил Гарри и посмотрел на профессора Снейпа, который только что подошел.

— Рассказывайте, что здесь произошло, — бесстрастно произнес он, не смотря на рейвенкловца.

— А, я говорил, что, кажется, отключился на несколько секунд? Мне стало плохо и вроде закружилась голова, потом вот кровь на лбу и глюки, — повторил Поттер.

— Закружилась голова? Вы обращались к мадам Помфри? — с обеспокоенностью, которую не удалось скрыть, спросил зельевар и, наконец, взглянул на чумазого мальчика.

— О, это, скорее всего, из–за духов, которыми были надушены письма поклонников. Гарри сегодня отбывал у меня наказание. Разбирали письма, — встрял подошедший вместе со Снейпом Локхарт. — Порой из–за них у меня тоже кружится голова. Это нормально. Прошу простить, почему же меня не позвали раньше? Я бы мог сразу снять заклинание оцепенения, но сейчас уже поздно, — самодовольно произнес Гилдерой, осмотрев кошку, но, увидев осуждающий взгляд Гарри, стушевался.