Хищник Джаг. Ошейник позора - [41]

Подстегнутый болью, но скорее удивленный, чем напуганный, Баском обрушил на Джага яростные удары, от которых тот без труда увертывался, однако не настолько быстро, чтобы избежать точного выпада Гарпа.

Джаг вздрогнул, почувствовав резкую боль в пояснице. По спине его пробежал тревожный холодок.

Рана не была серьезной, но ведь до сего момента он чувствовал себя неуязвимым, и этот неожиданный удар задел его за живое.

Коварный червячок сомнения в успехе зашевелился в его душе, и Джаг вдруг понял, что жизнь очень дорога ему, что он не хочет умирать. В нем проснулась небывалая жажда жизни, стремление победить любой ценой и продолжить путь, указанный Патчем. Ему страстно захотелось преодолеть бескрайние дикие просторы и постучаться во врата рая, к которому так стремился старик.

Все советы Патча разом всплыли в его памяти.

Еще одна длинная, но неглубокая царапина зазмеилась на животе Джага. Это вернуло его к действительности. «Ишь, размечтался! — сказал бы старик. — Держи защиту, да пошевеливай задницей!»

Улыбнувшись про себя, Джаг повиновался этому мысленному приказу. Он вновь ринулся в бой, словно у него открылось второе дыхание. Обманные движения следовали одно за другим, на противников — их осталось только двое — обрушилась настоящая лавина ударов: клинок Джага беспрестанно прощупывал защиту соперников, провоцируя их на ошибку. И парень дождался своего часа: Гарп, отступая под неудержимым натиском Джага, замешкался и недобрал защиту. Джаг мгновенно среагировал на его ошибку, и сверкнувший молнией клинок впился в горло бандита.

Неистовый, восторженный рев вырвался из тысяч глоток, когда Джаг остался один на один с Баскомом.

ГЛАВА 31

Джаг отбросил ставшую ненужной вторую саблю и, слегка согнув в коленях ноги, машинально перебрасывал оружие из руки в руку.

Стоя перед ним, Баском делал то же самое. Никто не решался атаковать первым. Над ареной повисла мертвая тишина. Слышно было лишь басовитое гудение роя жирных зеленых мух, тучей вившихся над трупами в ожидании своей очереди окунуть в свежую кровь мерзкие длинные хоботки.

Наконец Джаг шагнул вперед и сделал ложный выпад. Разгоряченный, он не стал дожидаться, пока усталость навалится на него и вольет в тело свой коварный яд. Джаг атаковал быстрой серией ударов, нацеленных в голову и корпус противника. Он не рассчитывал немедленно поразить его, но чувствовал потребность в активном движении, которое не дало бы остыть разогретым мышцам и заставило бы кровь живее бежать по жилам.

Баском отвечал редкими контратаками, экономя силы для решающего удара.

Глядя на них, можно было подумать, что два салонных бретера лениво выясняют между собой отношения.

Однако зрители понимали, что это далеко не так, и атмосфера в цирке продолжала накаляться. Тяжелую вязкую тишину нарушал лишь резкий звон клинков да прерывистое дыхание бойцов, сошедшихся в поединке не на жизнь, а на смерть.

Джаг заметил в стеклянных глазах Баскома внезапно блеснувшую решимость и, предвосхитив его бросок, сам пошел в наступление. Теперь им двигала лишь одно стремление: нанести точный удар, сделать больно.

Убить.

Несмотря на внешность сибарита, Баском был наделен недюжинной физической силой. Высокий и мускулистый, он ловко парировал все удары. Жизнь, состоящая из непрерывной цепочки грабежей, засад, дуэлей и убийств сделала из него опасного и грозного соперника.

В этой схватке Джаг сражался только за свою жизнь. Перед Баскомом же маячили другие перспективы. Если он одержит верх в поединке и уцелеет, то получит сто тысяч монет. А этого достаточно, чтобы жить припеваючи до конца своих дней, ни в чем себе не отказывая!

В мире не было ничего другого, чего он жаждал бы больше, чем этого богатства. И он сделал все возможное для того, чтобы им не пришлось делиться…

Перед началом поединка ему пришлось заинтересовать своих четверых компаньонов, которые, в принципе, не имели ни малейшей причины рисковать жизнью на песке арены. Поэтому Баском посулил каждому восьмую часть от общей суммы сделки с Галаксиусом плюс пять тысяч монет тому, кто первым прольет кровь. Не свою, разумеется, а Джага.

Зная своих людей, он мог свободно проявить такую завидную щедрость. Ему было прекрасно известно, что помимо Гарпа, хорошего бойца и опытного бретера, у остальных не было никаких шансов.

Тупоголовый Баз был, например, искренне убежден, что для победы достаточно лишь первым пойти в атаку, за что первым и сыграл в ящик.

Ход схватки полностью подтверждал предвидение Баскома, и теперь он остался один на один с дважды раненым и, несомненно, уставшим противником, хотя внешне пыл его совсем не ослабел.

На большее Баском и не рассчитывал. К тому же он знал практически все уловки Патча, которым тот мог обучить своего подопечного.

Поединок был в самом разгаре. Мощными ударами Баском отражал все выпады Джага, расстраивал его ловушки и, в свою очередь, точно и опасно атаковал.

Некоторое время поединок продолжался с переменным успехом. Внезапно, изменив тактику, Баском наотмашь ударил Джага тыльной стороной левой ладони прямо в висок. Джаг покачнулся, потеряв равновесие, и этим мгновением немедленно воспользовался Баском. В длинном выпаде острие его сабли впилось в руку Джага.