Химеры. Часть 1. Голубка на щите - [19]
Гибель себе подобного для фолари — неприятное, но обычное дело.
Что там с этим у людей — Ньет не знал.
Целыми веками они строят и строят, сминают реальность, как тряпку, выгораживая себе клочки обжитого пространства. Так им кажется безопаснее. Но в складках часто могут спрятаться и другие.
В порту, как и в городе, были слепые пятна, нехоженные людьми закоулки, целые заброшенные доки, в которых стоит зеленоватая вода и гуляет эхо. Так получалось, что среди кипящей днем и ночью портовой суеты эти места оставались пустыми и редко кто попадал туда.
В потерянных доках были свои жители.
Человек сказал бы — Ньетовы братья и сестры, но фолари не признают родство.
Ньет прошелся по причалу, зажмуривая глаза от яркого света восходящего солнца, повернулся к берегу спиной. Снова длинно прогудел поезд, и каменный блок, опутанный тросами, поплыл по воздуху, болтаясь под стрелой крана.
Оборванная компания появилась незаметно, не слышно, как всплывает из глубин пузырь воздуха. Ньет только и успел, что обернуться.
— Глядите-ка, пресноводное к нам пожаловало, — раздался неприятный тягучий голос.
— Ты смотри, бульк и потонешь, — поддержал его другой. — Тут у берега высоко.
— И глубоко.
— И вода солееееная.
Трое приморских фолари стояли в самом начале причала, перегораживая путь к спасению. Лохматые, до черноты загорелые, на скулах и предплечьях тускло посверкивает иссиня черная чешуя, одежка затрепанная, выгоревшая на солнце. Трое — нет, четверо, еще одна девица, то ли пьяная, то ли больная, висит на локте одного из забияк, безучастно смотрит вперед белыми, как у снулой рыбины, глазами.
Ньет выпрямился и украдкой поглядел по сторонам.
Вот что значит жить с людьми, совсем чутье потерял.
— И что же рыбочке в наших водах надобно? — издеваясь протянул предводитель. Черные без белков глаза под неровными выгоревшими прядями, кривая ухмылка. — Может ей жить надоело…
Ньет молча начал обходить их, на всякий случай стараясь не поворачиваться спиной.
Можно было бы прыгнуть в воду и мигом заплыть в трубу, из которой вытекает Ветлуша, но в кармане куртки звякали чертовы ключи и Ньет отчаянно боялся их потерять.
Да и соревноваться в скорости с клыкастыми тварями, которых хлебом не корми — дай погонять жертву в мутной прибрежной воде, он не собирался.
— Вы тоже болеете, — сказал он вдруг, хотя не собирался с ними разговаривать. — И до вас это добралось.
Приморские молчали и враждебно пялились. Их вожак растерянно глянул на вяло поводившую головой девицу, словно впервые ее увидел.
— Рыбочка еще и языком треплет.
— Как давно у вас начали погибать товарищи? — громко спросил Ньет, не переставая медленно продвигаться к спасительной набережной. — Сначала все время спит, а потом начинает распадаться… да? А кто-то теряет человечий облик и все больше дичает, а потом и разговаривать не хочет. А кого-то вы просто искали и не нашли?
— Ерунду треплешь, — неуверенно возразил черноглазый. — Всегда кто-то засыпает. Так всегда было.
— Но сейчас слишком часто, правда ведь?
Молчание. Девица вдруг захныкала и вцепилась черноглазому в бок птичьими когтями. Рука у нее была тощая, жилистая, из бугорков на синеватой коже торчали ости еле проклюнувшихся перьев. Черноглазый только моргнул, даже не пошевелился.
Ньет смотрел в ничего не выражающие, немигающие глаза приморского и чувствовал жалость. Жалость, которая заняла место страха, и место надежды, и место тоски.
Должно быть, если плыть далеко-далеко, на десятки дней пути, и отыскать могущественных морских фолари, которые подобны горам и плавучим островам, чьи тела подобны льдистым торосам или тянутся на многие мили, чешуйчатые, страшные… даже если найти их, то и там увидишь упадок, непрекращающийся сон, медленное умирание.
Соленые волны размывают их, как размыли бы выветрившийся камень.
Неужели мой народ обречен.
— У нас то же самое, — с горечью сказал Ньет. — Все, как я сказал. Это началось не вчера.
— Ты вот что, проваливай отсюда, — прошипел черноглазый. — Катись в свою воду, а то не ровен час захлебнешься в нашей.
Ньет почти уже выбрался с причала на набережную, как вдруг один из приятелей черноглазого выбросил вперед оплетеную жилами руку и сгреб фолари за грудки.
— Сурприз, — прохрипел он, стискивая воротник куртки так, что у Ньета стало темнеть в глазах, и скаля сахарно белые клыки.
Потом потемнело совсем, а еще потом темнота вдруг взорвалась яркой вспышкой и оглушительными криками чаек.
Утром поднялся ветер, разогнал облака, разгладил серое светлое небо. Сырые улицы пахли тополиной листвой, свежестью и новым, едва початым летом. Солнце взошло за домами. Серое небо просияло словно опал, поперек пустых улиц легли длинные бледные тени и длинные полосы розоватого света. Над рекой кружили чайки, взблескивая белыми крыльями. Железнодорожный мост через Ветлушу мягко прорисовывался в дымке — сложный ажур ферм, сиреневые тени, изгибы берега, университетский городок в золотых яблоневых садах, туман над излучиной.
Рамиро брел домой, немного одуревший от бессоннцы и выветрившегося хмеля. Старый стал, степенный, отвык от ночных гулянок. Уже не студент, и даже не "молодой, подающий надежды". Он давно ничего никому не подавал. Или покупал, или дарил.
Москва в паутине черной магии. Семья и друзья известного бизнесмена, владельца охранного агентства «Мангуст», атакованы колдовскими силами и вступают в смертельную схватку с демонами и оборотнями. Так бывшее охранное агентство начинает бороться с мистическими преступлениями.История Восьмая:В детском доме загадочным образом исчезают люди. Отважные «мангусты» наняты для расследования таинственных происшествий, так как наниматели уверены, что здесь не обошлось без мистики: найдены следы жертвоприношений древнего культа.
Те, кто нас читают, будут удивлены. Потому что это фанфик. Самый натуральный фанфик, сама до сих пор не верю, что это написала. Фанфик к Petshop of Horrors, замечательной манге, в которую я влюбилась раз и навсегда.
Платье из лунного света, золотая свирель в руках... Дар или проклятье?Королевские тайны, интриги, заговоры и покушения... Магия или простое человеческое коварство?Кто она, девушка с золотой свирелью в руках? Знахарка, волшебница, навья?Она умерла четверть века назад... и вернулась. Вернулась с Той Стороны, чтобы отдать долги — и снова задолжать.Прошлое протягивает руки к настоящему, настоящее заглядывает в глаза прошлого, тайны раскрываются, умножая загадки, миры накрепко вплетены друг в друга, и по этой канве сверкающей нитью вышивает свою историю золотая свирель.
Европа лежит в руинах после разрушительной и кровопролитной войны начала века. Но это не та Европа, которую мы привыкли видеть на картах, и не та война, о которой мы читали в учебниках. На руинах разрозненных европейских монархий маги творят свое единое государство, Магистерий. Люди же строят трансконтинентальные лайнеры и огромные корабли, развивают производство, и для этого всем и каждому нужна не нефть, как можно бы подумать, а абсолют — материализованная благодать, которая движет поезда и големов, на которой работают холодильники и артефакты. Среди послевоенной разрухи набирает силу Магический Надзор, лютует Инквизиция.
Москва в паутине черной магии. Семья и друзья известного бизнесмена, владельца охранного агентства «Мангуст», атакованы колдовскими силами и вступают в смертельную схватку с демонами и оборотнями. Так бывшее охранное агентство начинает бороться с мистическими преступлениями.История Вторая: Волчье отродьеПришло время Королевскому оборотню задуматься о продолжении своего рода. Красавица Анна, любопытные подростки и борющиеся с мистическим злом «мангусты» становятся частью его опасной и соблазнительной игры.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Реальность — это то, что мы ощущаем. И как мы ощущаем — такова для нас реальность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Обычный программист из силиконовой долины Феликс Ходж отправляется в отдаленный уголок Аляски навестить свою бабушку. Но его самолет терпит крушение. В отчаянной попытке выжить Феликс борется со снежной бурей и темной стороной себя, желающей только одного — конца страданий. Потеряв всякую надежду на спасение, герой находит загадочную хижину и ее странного обитателя. Что сулит эта встреча, и к каким катастрофическим последствиям она может привести?
«Родное и светлое» — стихи разных лет на разные темы: от стремления к саморазвитию до более глубокой широкой и внутренней проблемы самого себя.
Это история о любви и смерти. Или история взросления. Или нечто, основанное на календарных мифах и толике милосердия Божьего.
Городская фентэзи-ретро. Прошло пятнадцать лет с окончания гражданской войны, которая восстановила легендарную монархию и включила в человеческий социум волшебных союзников-фейри. Но кто-то где-то поворачивает невидимые рычаги, бросает камешки в воду — и в мир людей прорывается Полночь. Бывший сапер, а теперь мирный художник Рамиро Илен и его друг и однополчанин, сумеречный фейри День оказываются по разные стороны баррикад. Королева маленькой приморской страны продает душу за свою землю и свой народ, но увы, этого недостаточно.