Химеры Апокалипсиса - [9]

Михаил воздел над головой сверкающий меч и устремился навстречу яростно взревевшей твари, и оба войска ринулись друг на друга. И когда они сошлись в потемневшем небе, оглушительно грянул гром и сверкнула ослепительно яркая молния.

И я с криком вскочила в постели. За окном уже начинал брезжить рассвет, и моя Клео мирно спала у меня на груди. Я долго лежала без сна, успокаивая дыхание и тупо глядя в потолок. Похоже, все эти смерти и тайны расшатали мою и без того подорванную психику. Кошмары, появившиеся после смерти мамы, перестали меня мучить после того, как мне прописали сильное снотворное и успокаивающее, и вот — опять.

Чтобы отвлечься от тревожных мыслей, я перевернулась на бок и вспомнила вчерашний вечер, когда Морган поймал кэб и отвез меня домой. Потом, как истинный джентльмен, он проводил меня до самой двери, где и столкнулся с Тихорецким, давно меня заждавшимся. Надо было видеть расшаркивания этих двух индюков! Вежливо пожали друг другу руки, перекинулись парой ничего не значащих фраз и все это время поедали друг друга настороженно-ревнивыми взглядами. Но, как мне показалось, начало взаимной симпатии было положено. По крайней мере, дома, после отъезда детектива, Тихорецкий даже не стал распекать меня за поздний приход. Дурачок всегда страшно переживал за меня. Мол, район опасный, время неспокойное, а я девушка слабая, беззащитная, да еще и привлекательная…

Улыбнувшись, я окончательно успокоилась, свернулась калачиком под пледом и под перестук капель по стеклу скоро уснула. И проспала сном праведника до самого полудня. Никита тактично не стал меня будить. Когда я, позевывая, растрепанная, прямо в пижаме спустилась в кухню, он, что-то весело насвистывая, жарил омлет.

— Привет, — я плюхнулась на табуретку и потянула носом воздух. — Ммм, вкусно…

— Доброе утро, соня. Почти готово, сейчас будем обедать. Хотя для кого-то это будет завтраком, — ухмыльнулся он.

— Ты чего не на работе?

— Ты спишь еще, что ли? Воскресенье же. Мой оговоренный контрактом выходной день.

— А… ну да. Точно.

Никита снял сковороду с плиты, аккуратно разделил омлет лопаточкой, поддел кусок и плюхнул мне на тарелку. Положил себе и уселся напротив, по обыкновению развернув на столе утреннюю газету.

— Кстати, — промычал он, не переставая жевать и не отрываясь от чтения. — Утром звонил этот твой комиссар Мэгре, и, кажется, удивился, когда я сказал, что ты еще дрыхнешь.

— Какой-какой комиссар? — не поняла я.

— Ну этот, детектив. Мистер Фэйр.

— Морган? Чего он хотел?

— Я так и не понял. Но из вежливости взял и пригласил его сегодня к нам на ужин.

— Ты… что?! — я чуть не подавилась куском омлета, закашлялась.

— Да чего ты распсиховалась? Готовить буду я, так что мучительная смерть твоему Моргану не грозит.

— Во-первых, — надулась я, — я тоже неплохо готовлю. В тот раз я просто была не в настроении… А во-вторых, не мой он, не мой!

— Как немой? — удивился Никита и даже оторвал взгляд от газеты. — Вчера вроде разговаривал…

— Тьфу на тебя, Тихорецкий! — в сердцах плюнула я и сунула в рот кусок омлета. Тот пожал худыми плечами и снова уткнулся в газету. Клео, протрусившая в кухню, забралась на соседний от него табурет и спокойно принялась поедать содержимое его тарелки. Я ухмыльнулась — в минуты чтения рыжий фотограф не заметил бы и метеорита, упавшего перед его носом.

— Все газеты перемалывают это ваше дело, загадочные смерти и секту ангелов мщения, — пробормотал Никита через пару минут. — Вы с детективом откопали что-то новое?

— Кое-что. Только между нами, ладно? — и я кратко пересказала ему события предыдущего дня, знакомство с инспектором Джо Квиком и осмотр квартиры странного самоубийцы, якобы принадлежавшего к группе таинственных ангелов Апокалипсиса. Никита поднял брови домиком, как он это делал в минуты особого удивления, и несколько раз непонятно хмыкнул, видимо, своим мыслям на этот счет.

— За ужином, если хочешь, сам спросишь о ходе расследования Моргана, — закончила я. — Если он захочет с тобой этим делиться. Впрочем, я-то так или иначе буду в курсе дела, а он знает, что мы друзья, так что, думаю, ему понятно, что от тебя все равно эту информацию не утаишь. А ты, Тихорецкий, будешь молчать и даже не пикнешь о нашем расследовании в свою газету. Понял?

— Я фотограф. Мое дело маленькое, — буркнул он и потянулся вилкой к тарелке. Пустой. Внизу, на благоразумном расстоянии от его ног, довольная Клео умывала мордочку.

— Геля, — поправив очки, серьезно произнес Тихорецкий. — Я не котоненавистник, но еще один набег на мою тарелку, и эта вилка будет торчать в лысой попе твоего гремлина!

* * *

Весь день я наводила порядок в нашем домике, скорее напоминавшем холостяцкую берлогу, и закупала продукты в соседнем супермаркете. Тихорецкий, пару часов проработав в своей фотолаборатории, к вечеру изволил спуститься в кухню, засучил рукава и выдворил нас с Клео за дверь. Чтоб не путались под ногами. И уже через четверть часа по дому — да что там, по району! — поползли умопомрачительные ароматы.

Понежившись в ванне и тщательно расчесав непослушные вихры, я открыла шкаф и призадумалась. Еще утром у меня было намерение одеться так, как обычно — в удобную просторную одежду типа джинсов и футболки, но внутреннее чутье подсказывало, что невыносимый щеголь Морган Фэйр заявится одетый с иголочки, с бутылкой хорошего вина и возмутительно воняющий дорогим одеколоном. Поэтому, покопавшись в недрах шкафа, я отыскала короткое черное кружевное платье на тонких бретелях и изящные туфли-лодочки в комплект. Подарок мамы на университетский выпускной.