Хейтеры - [67]

Это был Куки. Он убежал. Дверь захлопнулась. Я лежал на земле и пытался отдышаться. Дверь открылась, и на пороге появились двое – Эш и парень по имени О.

Я слышал прерывистое дыхание Эш. Кажется, О держал ее за руку.

– Куки, – О несколько раз выкрикнул его имя. – Куки, хоть раз в своей проклятой жизни будь мужиком! – Куки, где бы он ни был, не отвечал. – Позови его, – велел он Эш.

– Куки, – дрожащим голосом выкрикнула она.

Но Куки и след простыл.

– Громче, – велел О.

– Куки! – выкрикнула Эш.

Я по-прежнему лежал на земле.

– Ты хоть знала, что у него есть ребенок? – спросил О.

– Да, – ответила она. – Но мы только играем вместе.

Я поднялся на ноги, но меня, кажется, никто не слышал.

– Да мне пофиг, что вы там вместе делаете, – сказал О. Я знал, что совершаю ошибку, но очень тихо подкрался к нему. Он вглядывался в чащу леса и не замечал меня; его голова возвышалась примерно на полметра над моей, но я прекрасно видел ее в лунном свете и видел его большой нос. И прежде чем передумать, собрался с духом и в тот момент, когда он прошептал «черт», подпрыгнул и со всей дури боднул его башкой прямо в нос. Ударил его лбом по носу так сильно, как только мог, и в голове моей вспыхнул сноп света…

Глава 32 И я услышал, как О издал звук типа ХРРРРМ,

а потом упал на одно колено, но я не слышал выстрелов и ничего не почувствовал, а потом Эш взяла меня за руку, и мы побежали в лес и остановились, лишь когда забежали уже очень далеко. Оглянулись сквозь деревья и увидели полицейские мигалки.

Глава 33 Олень на дороге

Мы сели под кустом и стали смотреть, как полицейские допрашивают О, а потом берут под стражу и забинтовывают его окровавленный, а может, и сломанный нос. Мы не слышали, о чем они говорили. Пару раз полицейские направляли луч фонарика в лес, и мы пригибались, но они все равно бы не смогли нас увидеть.

Когда Эш заговорила, голос у нее по-прежнему был нервный, тонкий и срывался.

ЭШ: Ты как, в порядке?

УЭС: Угу.

ЭШ: Точно?

УЭС: Точно.

ЭШ: Оооо боже.

Я решил, что она сейчас скажет мне, каким я был дураком, и не ошибся.

ЭШ: О боже, Уэс, ты просто идиот!

УЭС: Я знаю.

ЭШ: Нет, не знаешь. У этого парня была пушка. И бросаться на него было реально глупо.

УЭС: Да нет, я знал про пушку.

ЭШ: Тогда какого хрена ты полез к нему?

УЭС: Ну да, наверное, не стоило.

Эш (перепугавшись): Ты чего такой спокойный?

УЭС: Не знаю.

Я правда не знал. Но действительно совсем не нервничал. Голова начала трещать, только и всего.

ЭШ: А где Кори? С ним все с порядке?

УЭС: Он уехал незадолго до того, как все случилось, так что, думаю, все с ним нормально.

(Эш кивает. Ее подбородок дрожит.)

УЭС: Он сейчас едет в Питтсбург.

Я сохранял спокойствие, потому что это по-прежнему был я. У меня остался только я, и сейчас просто готовился к тому, что будет дальше.

Но дальше случилось вот что: Эш вдруг прижалась лицом к моей груди и стала плакать, дрожать и всхлипывать. Я обнял ее одной рукой и притянул ближе, а она зарылась мне в грудь ртом и носом, как собака, и в тот момент я понял, что больше невозможно ничего не чувствовать.

Она плакала недолго. Потом к ней почти сразу вернулся нормальный голос.

ЭШ: Уэс, прости.

УЭС: Да все в порядке.

ЭШ: Нет. Я совершила огромную ошибку.

УЭС: Да нет, я серьезно.

ЭШ: Со мной сегодня должны были выступать вы с Кори.

УЭС: Ну да, но я все понимаю.

ЭШ: Нет, пожалуйста, не говори так. Это должны были быть вы, я знала это, и этот долбаный Куки тоже знал.

УЭС: Да ничего.

ЭШ: Нет, не ничего. Не ничего, потому что Куки – дерьмо собачье.

УЭС: Правда?

ЭШ: Да. Он дерьмовый отец.

УЭС:

ЭШ: Он рассказал мне про свою дочку, мол, я совсем не вижусь с ней, потому что терпеть не могу ее мамашу, но это ничего, семья матери заботится о ней, а не имей я свободы делать что хочу, то не был бы счастлив, а значит, не смог бы быть ей хорошим отцом. Так что так лучше для всех.

ЭШ: Это он мне вчера по пути к дому своего папаши наговорил, а я ничего не сказала, потому что была обкуренная, а еще струсила.

ЭШ: А потом я играла на гитаре, а он подсел, положил на мое колено свою жуткую лапу и попытался подкатить, а я такая говорю: мне мужики не нравятся. Хотя на самом деле надо было сказать: ты хоть в курсе вообще, что всю жизнь своей дочери разрушил? Хоть представляешь, какое ты на самом деле эгоистичное дерьмо?

ЭШ: И я позволила этому жопорылому развалить нашу группу! Надеюсь, тот чувак все-таки отыщет его и наваляет ему как следует.

УЭС: Может, мы сами его отыщем, и я бодну его в нос?

ЭШ: Нет. Не хочу видеть его рожу. Не хочу больше ни секунды терпеть его в своей жизни.

Мы сидели в промозглом лесу и следили за полицейскими. Я слышал, как сестра О сердито втирала им что-то о том, что надо смотреть на вещи в перспективе. Куки нигде не было.

Мы с Эш облокотились друг на друга, она обхватила меня за талию, ее волосы щекотали меня за шею, и мне больше ничего не было нужно.

Эш (наконец): Так что, ты хочешь ехать дальше?

Не знаю, что она хотела этим сказать. Давай продолжать турне или давай скорее выбираться из этого леса, где бродят олени, можно подхватить болезнь Лайма и все такое прочее?

УЭС: А как же наши гитары?

ЭШ: Завтра разберемся.