Хасиенда: Как не стоит управлять клубом - [24]
В Danceteria Пикеринга поразили миксы Каминса из альтернативной электронной музыки вроде Мэна Парриша. Дома этого попросту не было. А в Paradise Garage, месте, которое Пикеринг описал как «рай», Роб Греттон сказал ему: «Это то, что нужно. Именно это мы и должны делать. Именно таким должен быть наш клуб».
В клубе много внимания уделялось музыке и аудитории, алкоголя даже не было в меню. Диджей, в отличие от британских, вообще не использовали микрофоны, а играли миксы. Это было как раз то, чего хотел Пикеринг. Он хотел привлечь темнокожую аудиторию, посещавшую в Англии Legends. А белые модники в чёрных пальто к этому просто привыкнут, полагал он.
Для достижения своей цели он в первую очередь позвал диджея Грега Уилсона, основного музыканта Legends. Там он был известен за то, что познакомил Манчестер с направлением электро.
Нью-йоркское движение электро, во главе которого стоял диджей Afrika Bambaataa, должно было обеспечить основу для направлений техно и хаус, благодаря которым Хасиенда впоследствии стала известна. Источником вдохновения служили зарождающееся хип-хоп-движение, выверенные синтетические ритмы Джорджо Мородера и Kraftwerk, а также характерные шумы драм-машины Roland TR-808. Холодный, но при этом фанковый саунд, с характерным манчестерским уклоном.
Именно это сделало Грега Уилсона популярным. Он покончил с диджейским стёбом и предложил публике миксы, обеспечившие клубу аншлаг. В 1982 году, в тот же месяц, когда мы открыли Хасиенду, он был приглашён на легендарное шоу Майка Шефтса ТСОВ на Piccadilly Radio. В передаче звучала музыка электро, ознаменовавшая наступление эры мик-сов, под влиянием которой сформировалось поколение городских музыкантов и диджеев (не в последнюю очередь это касается Джеральда Симпсона, известного как A Guy Called Gerald, который с ностальгией вспоминает, как бегал за кассетами С90 и ожидал выхода программы в эфир).
В феврале того же года Уилсон появился в программе The Tube на канале Channel Four. Там он продемонстрировал ведущему Джулсу Холланду своё новое искусство микширования. В результате белая часть аудитории начала подсаживаться на его программу на Piccadilly. Это привлекло внимание Пикеринга, который вернулся из США, вдохновлённый Danceteria и Paradise Garage, и был намерен расширять музыкальные горизонты Хасиенды. Он втайне негодовал, что в клубе выступают группы, и хотел, чтобы репертуар больше походил на то, что он слышал в Нью-Йорке: прекрасный звук в сочетании с разномастной толпой, танцующей под разнообразную музыку.
Он решил поменять музыкальную политику клуба, пригласив не только Грега Уилсона, но и Джона Трейси и Чеда Джексона. Уилсону было поручено внести изменения в программу пятничных мероприятий, внедрив электронное звучание, «обкатать таким образом программу из Legends на новой аудитории».
Мероприятие получило название Fridays Go Truly Transatlantic, в анонсе сообщалось, что Грег Уилсон исполняет «новейший фанк и танцевальную музыку». Премьера состоялась в пятницу 19 августа. С тех пор по пятницам звучала музыка темнокожих (клуб хотел завоевать темнокожую публику), а субботы проводились в более привычном для белой аудитории Factory стиле, в который вдруг вклинивалась странная вставка от Грега Уилсона, который подрабатывал на этих вечерах, пытаясь познакомить толпу с пятничным саундом.
По пятницам можно было услышать, как Уилсон ставил «White Lines» от Grandmaster Flash и Melle Mel (который он получил из-за рубежа в сентябре того же года), посреди нового звучания хип-хопа. Джон Трейси предпочитал миксы, включавшие Simple Minds, Вилли Хатча, Игги Попа и Шарон Редд. Его любимой песней была «Shout' от Лулу, а заканчивал мероприятие он часто мелодией из Thunderbirds.
Помимо отделения на субботних мероприятиях, Трейси выступал по вторникам, проводя The End: A No-Funk Night. Мероприятие было самым популярным вплоть до середины 1984 года. Снова был приглашён Грег Уилсон, так как клуб решительно вознамерился открыть для аудитории новые музыкальные формы, несмотря на противостояние со стороны посетителей, один из которых даже написал жалобу, где сетовал на распространение «джаза, фанка, диско, как бы это всё ни называлось». Так или иначе, курс на расширение репертуара хоть и обозлил тогдашнюю аудиторию, но позже принёс выгоду. Хасиенда просвещала своих посетителей, готовя их к полистилистическому рэйву и мэдчестеру за годы до их появления.
Более того, легендарное пребывание Уилсона на Piccadilly имело тот же эффект. После Уилсона пришёл Стю Аллан, широко известный тем, что был первым радиодиджеем, продвигавшим чикагский хаус в середине восьмидесятых. Позже он переключился на поколение диджеев. Он работал с такими исполнителями, как Лоран Гарнье и, опять же, с Джеральдом Симпсоном, который зажёгся идеей послать свои треки на передачу. Алан пустил его кассету в радиоэфир, объявив его как «парень по имени Джеральд из Халма». Это имя запомнилось, и пути Хасиенды и «парня по имени Джеральд» вскоре пересеклись.
Грег устраивал вечера фанка и музыки темнокожих с расчётом на белую аудиторию. Я помню, как он подошёл ко мне и спросил разрешения сделать ремикс на «Blue Monday*. Я послал его на фиг, решив, что это самое омерзительное, что мне когда-либо предлагали. С чего бы нам позволять кому-то искажать нашу композицию! Как же меняются времена. Сейчас ремиксы зачастую звучат лучше оригиналов.
В книге собраны воспоминания об Антоне Павловиче Чехове и его окружении, принадлежащие родным писателя — брату, сестре, племянникам, а также мемуары о чеховской семье.
Дневники Максимилиана Маркса, названные им «Записки старика» – уникальный по своей многогранности и широте материал. В своих воспоминаниях Маркс охватывает исторические, политические пласты второй половины XIX века, а также включает результаты этнографических, географических и научных наблюдений. «Записки старика» представляют интерес для исследования польско-российских отношений. Показательно, что, несмотря на польское происхождение и драматичную судьбу ссыльного, Максимилиан Маркс сумел реализовать свой личный, научный и творческий потенциал в Российской империи. Текст мемуаров прошел серьезную редакцию и снабжен научным комментарием, расширяющим представления об упомянутых М.
Виктор Гюго — имя одновременно знакомое и незнакомое для русского читателя. Автор бестселлеров, известных во всём мире, по которым ставятся популярные мюзиклы и снимаются кинофильмы, и стихов, которые знают только во Франции. Классик мировой литературы, один из самых ярких деятелей XIX столетия, Гюго прожил долгую жизнь, насыщенную невероятными превращениями. Из любимца королевского двора он становился политическим преступником и изгнанником. Из завзятого парижанина — жителем маленького островка. Его биография сама по себе — сюжет для увлекательного романа.
Книга задумана как документальная повесть, политический триллер, основанный на семейных документах, архиве ФСБ России, воспоминаниях современников, включая как жертв репрессий, так и их исполнителей. Это первая и наиболее подробная биография выдающегося общественного деятеля СССР, которая писалась не для того, чтобы угодить какой-либо партии, а с единственной целью — рассказать правду о человеке и его времени. Потому что пришло время об этом рассказать. Многие факты, приведенные в книге, никогда ранее не были опубликованы. Это книга о драматичной, трагической судьбе всей семьи Александра Косарева, о репрессиях против его родственников, о незаслуженном наказании его жены, а затем и дочери, переживших долгую ссылку на Крайнем Севере «Запомните меня живым» — книга, рассчитанная на массового читателя.
Эта книга о трагической судьбе талантливого советского зодчего Мирона Ивановича Мержанова, который создал ряд монументальных сооружений, признанных историческими и архитектурными памятниками, достиг высокого положения в обществе, считался «архитектором Сталина».
«Мне некого было винить, кроме себя самой. Я воровала, лгала, нарушала закон, гналась за кайфом, употребляла наркотики и гробила свою жизнь. Это я была виновата в том, что все мосты сожжены и мне не к кому обратиться. Я ненавидела себя и то, чем стала, – но не могла остановиться. Не знала, как». Можно ли избавиться от наркотической зависимости? Тиффани Дженкинс утверждает, что да! Десять лет ее жизнь шла под откос, и все, о чем она могла думать, – это то, где достать очередную дозу таблеток. Ради этого она обманывала своего парня-полицейского и заключала аморальные сделки с наркоторговцами.