Хасиенда: Как не стоит управлять клубом - [21]
17. Kool and the Gang — «Get Down On It'
18. Spandau Ballet — «Instinction'
19. A Certain Ration — «Knife Slits Water'
20. Soul Sonic Force — «Planet Rock'
ЦИТАТЫ И ФАКТЫ
Страница писем Джона Сэвиджа содержит следующие перлы: «В законных жалобах 04408 и 01510 указано, что цена за пинту лагера в Philby Bar возросла с 66 до 70 пенсов, а три фунта за концерт Bauhaus — неоправданная цена». Также была просьба улучшить качество чипсов, установить телефон общего пользования и список звучащей музыки, а под номером 00419 местный промоутер Алан Уайз написал «письмо протеста: "Тут настолько скучно, что никогда сюда не зайду"».
FAC 51, the Haçienda Newsletter 6
Очень удачно при оформлении клуба был использован [цвет] International Orange, поскольку это живой, оригинальный и насыщенный цвет. Где-то между страстным красным и стимулирующим умственную деятельность жёлтым. Оранжевый цвет изобилует энергией и всегда будет использоваться, чтобы передать энергию и оптимизм.
Inner Spaces, BBC2, 2004
Открытие клуба: Тони Уилсон жаловался на акустику помещения. Это дерьмо, то дерьмо, бла-бла-бла, говорил он. Спустя шесть лет он уже не жаловался. Спустя шесть лет он, затаив дыхание, говорил о высокой крыше, готических соборах и о гимнах богам.
Питер Сэвилл
Получить членскую карту Хасиенды стоило 5,25 фунта. Членство давало скидку в один фунт на всё, и это значило, что каждый второй раз вы проходили бесплатно. Напитки были тогда дешёвые, как в пивных. Многие заявлялись в клуб, чтобы нажраться в стельку, а в результате могли оказаться на полу и слушать Уильяма Берроуза, читающего свои грязные книги вслух.
Джон Макреди
1983. «Ну надо же, какими мы были дебилами!»
В январе печатная реклама обещала: «В течение следующих двух месяцев Хасиенда вернётся к концертам групп, которых мы считаем лучшими. Мы больше не будем доверять работу над звуком разогревающих групп звукооператорам хедлайнеров. У вас есть шанс проявить себя надлежащим образом».
Но времена для клуба были нелёгкие отчасти потому, что он опережал своё время. Майк Пикеринг прославился тем, что приглашал группы, которые лишь месяцы спустя добивались успеха, в связи с чем ходила шутка, что другим промоутерам нужно всего лишь пригласить те же самые группы, только на полгода позже, — и коммерческий успех обеспечен.
В то время как кто-то извлекал выгоду из прозорливости руководства клуба, Хасиенда приобретала репутацию достойного, стильного заведения, полного высоких устремлений, но не посетителей. Благородная, но при этом губительная политика клуба состояла в том, что кухня кормила не столько посетителей, сколько персонал, выступающие группы получали больше стандартной ставки независимо от размера аудитории, мелкое воровство являлось делом обычным, а бюджет был значительно превышен. Для руководства управление клубом было постоянным испытанием.
В то время единственным, что позволяло клубу существовать, был успех Joy Division и New Order. Мы принесли Factory столько денег, что они могли позволить себе хотя бы какое-то время быть с нами любезными. А клуб тем временем терял в среднем 10 000 фунтов в месяц, и значительную долю расходов составляла заработная плата. Руководство клуба из принципа хорошо платило работникам, ожидая от них хорошей отдачи.
Но это было лишь в теории, а в действительности получалась фигня. Некоторые приходили на хорошо оплачиваемое место только для того, чтобы обогатиться за наш счёт. Они, должно быть, думали, что у нас круглый год Рождество, блин. Всё строилось на неуместном доверии, в результате чего нас кидали.
Однажды весной мне позвонил мой приятель Энди Фишер, хорошо зарекомендовавший себя как промоутер. В разговоре он упомянул, что всегда различит на улице возвращающегося с работы сотрудника бара Хасиенды.
Я посмеялся вместе с ним: «Это ведь шутка?»
«Нет, это правда, — сказал он. — Работника бара из Хасиенды, идущего ночью с работы домой по Оксфорд-роуд, видно с первого взгляда».
«Но как?» — я был озадачен. Они ведь выглядели обыкновенно. И мы особо не вводили дресс-код...
«Ты действительно хочешь знать?» — спросил Энди.
«Валяй, умник!»
«Они исправно тащат домой ящик пива».
Так оно и было. Изо дня в день в конце смены каждый из них прихватывал с собой ящик и шёл домой. И вдруг я понял: всякий раз, когда мы проводили инвентаризацию, обнаруживалась нехватка того-сего, и никто не был в курсе, куда девалось пиво. Похоже, кое-кто из персонала знал куда.
Я задолбался спрашивать, куда всё девается. «Куда делись все лампочки?» Распорки, стойки, прожекторы, проекторы слайдов — некоторые предметы исчезли, и мы остались с дешёвым и обшарпанным барахлом. Оказалось, что один из световиков, в прошлом тур-менеджер, заработавший себе дурную славу, втёрся к Робу в доверие и в результате открыл собственную компанию, которой управлял прямо из своей квартиры в Халме. Компания сдавала в аренду нашу долбаную световую аппаратуру. Его поймали лишь тогда, когда он пытался предложить свои услуги моему знакомому тур-менеджеру. Очевидно, он потихоньку вынес имущество клуба, складировал у себя дома и таким образом открыл свой бизнес. Ему могла позвонить группа и сказать: «нам нужны двадцать прожекторов, несколько рэковых стоек, пара переключателей и пульт режиссёра по свету». И он предоставлял им аппаратуру из Хасиенды. Когда мы это обнаружили, ребята всё забрали, наваляв ему по полной.
Кит Ноэль Эмерсон (англ. Keith Noel Emerson) (2 ноября 1944 — 11 марта 2016) — британский клавишник и композитор. Наряду с Джоном Лордом и Риком Уэйкманом признан одним из лучших клавишников в истории рок-музыки. От The Nice до Emerson, Lake & Palmer — откровенная история человека, изменившего саунд рок–н–ролла.
В последние годы почти все публикации, посвященные Максиму Горькому, касаются политических аспектов его биографии. Некоторые решения, принятые писателем в последние годы его жизни: поддержка сталинской культурной политики или оправдание лагерей, которые он считал местом исправления для преступников, – радикальным образом повлияли на оценку его творчества. Для того чтобы понять причины неоднозначных решений, принятых писателем в конце жизни, необходимо еще раз рассмотреть его политическую биографию – от первых революционных кружков и участия в революции 1905 года до создания Каприйской школы.
Виктор Гюго — имя одновременно знакомое и незнакомое для русского читателя. Автор бестселлеров, известных во всём мире, по которым ставятся популярные мюзиклы и снимаются кинофильмы, и стихов, которые знают только во Франции. Классик мировой литературы, один из самых ярких деятелей XIX столетия, Гюго прожил долгую жизнь, насыщенную невероятными превращениями. Из любимца королевского двора он становился политическим преступником и изгнанником. Из завзятого парижанина — жителем маленького островка. Его биография сама по себе — сюжет для увлекательного романа.
Книга задумана как документальная повесть, политический триллер, основанный на семейных документах, архиве ФСБ России, воспоминаниях современников, включая как жертв репрессий, так и их исполнителей. Это первая и наиболее подробная биография выдающегося общественного деятеля СССР, которая писалась не для того, чтобы угодить какой-либо партии, а с единственной целью — рассказать правду о человеке и его времени. Потому что пришло время об этом рассказать. Многие факты, приведенные в книге, никогда ранее не были опубликованы. Это книга о драматичной, трагической судьбе всей семьи Александра Косарева, о репрессиях против его родственников, о незаслуженном наказании его жены, а затем и дочери, переживших долгую ссылку на Крайнем Севере «Запомните меня живым» — книга, рассчитанная на массового читателя.
Эта книга о трагической судьбе талантливого советского зодчего Мирона Ивановича Мержанова, который создал ряд монументальных сооружений, признанных историческими и архитектурными памятниками, достиг высокого положения в обществе, считался «архитектором Сталина».
«Мне некого было винить, кроме себя самой. Я воровала, лгала, нарушала закон, гналась за кайфом, употребляла наркотики и гробила свою жизнь. Это я была виновата в том, что все мосты сожжены и мне не к кому обратиться. Я ненавидела себя и то, чем стала, – но не могла остановиться. Не знала, как». Можно ли избавиться от наркотической зависимости? Тиффани Дженкинс утверждает, что да! Десять лет ее жизнь шла под откос, и все, о чем она могла думать, – это то, где достать очередную дозу таблеток. Ради этого она обманывала своего парня-полицейского и заключала аморальные сделки с наркоторговцами.