Харьков — проклятое место Красной Армии - [3]
Присутствующие переглянулись: выходит, их сюда вызвал вовсе не командующий войсками фронта, а сам Главнокомандующий юго-западного направления Маршал Советского Союза С.К. Тимошенко. Значит, готовится что-то серьезное.
Через несколько минут заместитель начальника штаба фронта генерал-майор Я.С. Дашевский пригласил всех в кабинет командующего. Там их встретил главком. Поздоровавшись, он открыл совещание: «Только что Левитан по радио объявил об освобождении Калуги, – сообщил маршал. – Это хороший новогодний подарок Родине от воинов Красной Армии. Соединения вашего и Юго-Западного фронтов, преследуя противника, успешно наступают. Они закрыли врагу «ворота на Кавказ», нанесли серьезное поражение ударной части группы армий «Юг», освободили Ростов и отбросили противника за реку Миус. Дальше, правда, продвинуться не удалось – слишком сильна оборона у немцев. Сейчас пришло время вновь решать активные наступательные задачи совместными усилиями обоих фронтов. Будем готовить операцию с целью разгрома донбасской группировки противника».
«В первом эшелоне группы армий «Юг», – продолжал Тимошенко, – действуют 6-я и 17-я полевые, а также 1-я танковая армии. Это более чем миллионная группировка, имеющая свыше 9 тыс. орудий и минометов, около 250 танков. У нас – свыше 850 тыс. личного состава, 3400 орудий и минометов, почти 200 танков[1]. Кстати, в командование группой вместо Рунштедта недавно вступил генерал-фельдмаршал Рейхенау[2], известный вам как командующий 6-й армией. У него большой опыт боев в Польше, во Франции и здесь, на Восточном фронте.
В инженерном и огневом отношениях хорошо подготовлена вражеская оборона в населенных пунктах, особенно в Балаклее и Славянске. На донбасском направлении она наиболее плотная. Слабое ее место, по оценке наших разведчиков, – участок Балаклея, Артемовск, являющийся стыком полевых армий. Там и нанесем наш главный удар, сосредоточив до 60 % стрелковых войск, всю конницу, более 85 % артиллерии и танков, большую часть авиации. Таким образом, создадим значительное превосходство. Но это на время прорыва. В дальнейшем, естественно, враг попытается ликвидировать наше преимущество. Сил у него для этого немало. Поэтому задачами в подготовительный период следует считать: скрытую перегруппировку, тщательную подготовку исходного положения, мобилизацию личного состава на инициативные, дерзкие, стремительные действия…»
После перерыва совещание продолжил начальник Оперативной группы штаба войск направления генерал-лейтенант Иван Христофорович Баграмян. Об этом генерале уже сложилось мнение как о высококвалифицированном, с широким кругозором, энергичном штабном работнике. В 1915 г. окончил школу прапорщиков, добровольно вступил в Красную Армию, командовал полком, был начальником штаба кавалерийской дивизии. Окончил Военную академию имени М.В. Фрунзе, затем Военную академию Генерального штаба, остался в ней старшим преподавателем тактики; возглавлял оперативные отделы штабов армий, Киевского Особого военного округа, Юго-Западного фронта. Один из немногих старших командиров, сумевших прорваться в конце сентября 1941 г. из окружения под Киевом.
Сообщив о том, что маршал Тимошенко срочно вылетел на командный пункт Юго-Западного фронта, Баграмян продолжил разговор о предстоящей операции: «Планируется нанести удар смежными крыльями двух фронтов в направлении на Павлоград, Днепропетровск. В состав ударной группировки вашего фронта выделяются 57-я и 37-я армии, 1-й и 5-й кавалерийские корпуса. 12-я армия должна нанести вспомогательный удар на Дзержинск. 18-я и 56-я армии прикрывают ростовское направление. Из состава Юго-Западного фронта к операции привлекаются 6-я и 38-я армии, а также 6-й кавалерийский корпус. В резерве направления сосредоточивается 9-я армия, состоящая из трех стрелковых и двух кавалерийских дивизий. Ее ввод предусматривается там, где будет достигнут наибольший успех».
После того как Баграмян ответил на вопросы присутствующих, стала окончательно вырисовываться конечная цель операции, ее масштаб и размах: развивая наступление в общем направлении на Запорожье, выйти в тыл донбасско-таганрогской группировке противника, отрезать пути ее отхода на запад, прижать к Азовскому морю и уничтожить. В это же время часть сил левого крыла Юго-Западного фронта (6-я армия) должна нанести удар на Красноград, обеспечивая операцию с севера и одновременно способствуя 38-й армии в освобождении Харькова.
Масштабы впечатляли, размах поражал воображение. Не возникало и особых сомнений в успехе. Ведь противник отступал по всему фронту, он понес огромные потери, в значительной степени деморализован. Правда, дивизии 1-й танковой армии фон Клейста, оставившие Ростов, заняли глубоко эшелонированную оборону за Миусом, и все попытки преодолеть ее пока были тщетными. Но когда над этой группировкой нависнет угроза с севера, Клейсту ничего другого не останется, как поспешно отходить за Днепр. Иначе он и впрямь окажется блокированным на побережье Азовского моря. Да и Манштейн в Крыму окажется в тяжелом положении.
Главное, в наших руках снова окажется «всесоюзная кочегарка» – Донбасс, вторая столица Украины – Харьков с его крупнейшими промышленными предприятиями. Конечно, соотношение сил благоприятным не назовешь – пехоты и танков примерно столько же, сколько и у противника, артиллерии больше у него же, самолетов – у нас, но их «мессершмитты» и «юнкерсы» лучше половины наших устаревших машин. По маневренности немецкие пехотные дивизии, хорошо оснащенные автотранспортом, значительно превосходят советские, где основное транспортное средство – лошади. Но установившиеся в конце декабря морозы и занесшие все дороги метели это преимущество сглаживают. К тому же, надо думать, Верховный кое-что подкинет, особенно если дела пойдут успешно.
1945-й стал не только Годом Победы, но и вершиной советского военного искусства – в финале Великой Отечественной Красная Армия взяла реванш за все поражения 1941–1942 гг., поднявшись на качественно новый уровень решения боевых задач и оставив далеко позади как противников, так и союзников.«Либеральные» историки-ревизионисты до сих пор пытаются отрицать этот факт, утверждая, что Победа-де досталась нам «слишком дорогой ценой», что даже в триумфальном 45-м советское командование уступало немецкому в оперативном искусстве, будучи в состоянии лишь теснить и «выдавливать» противника за счет колоссального численного превосходства, но так и не овладев навыками операций на окружение – так называемых «канн», признанных высшей формой военного искусства.Данная книга опровергает все эти антисоветские мифы, на конкретных примерах показывая, что пресловутые «канны» к концу войны стали «визитной карточкой» советской военной школы, что Красная Армия в полной мере овладела мастерством окружения противника, и именно в грандиозных «котлах» 1945 года погибли лучшие силы и последние резервы Гитлера.
Долгожданное продолжение главного военно-исторического бестселлера минувшего года. Честные и детальные воспоминания ветеранов-штрафников, выживших в самых страшных боях. Глубокий анализ профессиональных историков, исследующих прежде запретную тему. Недавно рассекреченные архивные документы, проливающие свет на подробности боевого применения и повседневной жизни советских штрафных частей. Опровержение злобных антисоветских мифов и фальшивок вроде печально известного телесериала «Штрафбат». Все это — в новой книге проекта "Правда о штрафбатах".
Начиная с катастрофы в Прибалтике летом 1941 года и до конца 42-го Красная Армия проиграла фактически все сражения на Северо-Западном фронте.Провалились многочисленные попытки деблокировать Ленинград, затяжные бои на Невском пятачке привели к колоссальным потерям, так и не удалось ликвидировать окруженную Демянскую группировку противника, наступление 2-й ударной армии закончилось страшной трагедией Мясного Бора…Что было главной причиной этих поражений? Сложные условия театра военных действий (на северо-западе Красной Армии приходилось наступать в густых лесах и непроходимых болотах)? Постоянный дефицит боеприпасов, горючего, продовольствия? Или непростительные просчеты командования?В новой книге Валерия Абатурова и Мирослава Морозова вы найдете ответы на все эти вопросы.
К началу 1945 года, несмотря на все поражения на Восточном фронте, ни руководство III Рейха, ни командование Вермахта не считали войну проигранной — немецкая армия и войска СС готовы были сражаться за Фатерланд bis zum letzten Blutstropfen (до последней капли крови) и, сократив фронт и закрепившись на удобных оборонительных рубежах, всерьез рассчитывали перевести войну в позиционную фазу — по примеру Первой мировой. Однако Красная Армия сорвала все эти планы. 12 января 1945 года советские войска перешли в решающее наступление, сокрушили вражескую оборону, разгромили группу армий «А» и всего за три недели продвинулись на запад на полтысячи километров, превзойдя по темпам наступления Вермахт образца 1941 года.
Судьба отпустила А.В. Колчаку меньше полувека, но в этот недолгий срок вместилось столько переломных событий, трагедий и бурь, что хватило бы на несколько жизней: великие войны и великая любовь, огромная власть и государственная катастрофа. Один из последних героев Империи, награжденный за храбрость Золотым Георгиевским оружием, он исследовал полярные льды и защищал Порт-Артур, минировал Финский залив и командовал Черноморским флотом, планировал десант на Стамбул и был Верховным Правителем России – правда, совсем недолго, всего 13 месяцев.
Среди великого множества книг о Христе эта занимает особое место. Монография целиком посвящена исследованию обстоятельств рождения и смерти Христа, вплетенных в историческую картину Иудеи на рубеже Новой эры. Сам по себе факт обобщения подобного материала заслуживает уважения, но ценность книги, конечно же, не только в этом. Даты и ссылки на источники — это лишь материал, который нуждается в проникновении творческого сознания автора. Весь поиск, все многогранное исследование читатель проводит вместе с ним и не перестает удивляться.
Основу сборника представляют воспоминания итальянского католического священника Пьетро Леони, выпускника Коллегиум «Руссикум» в Риме. Подлинный рассказ о его служении капелланом итальянской армии в госпиталях на территории СССР во время Второй мировой войны; яркие подробности проводимых им на русском языке богослужений для верующих оккупированной Украины; удивительные и странные реалии его краткого служения настоятелем храма в освобожденной Одессе в 1944 году — все это дает правдивую и трагичную картину жизни верующих в те далекие годы.
«История эллинизма» Дройзена — первая и до сих пор единственная фундаментальная работа, открывшая для читателя тот сравнительно поздний период античной истории (от возвышения Македонии при царях Филиппе и Александре до вмешательства Рима в греческие дела), о котором до того практически мало что знали и в котором видели лишь хаотическое нагромождение войн, динамических распрей и политических переворотов. Дройзен сумел увидеть более общее, всемирно-историческое значение рассматриваемой им эпохи древней истории.
Король-крестоносец Ричард I был истинным рыцарем, прирожденным полководцем и несравненным воином. С львиной храбростью он боролся за свои владения на континенте, сражался с неверными в бесплодных пустынях Святой земли. Ричард никогда не правил Англией так, как его отец, монарх-реформатор Генрих II, или так, как его брат, сумасбродный король Иоанн. На целое десятилетие Англия стала королевством без короля. Ричард провел в стране всего шесть месяцев, однако за годы его правления было сделано немало в совершенствовании законодательной, административной и финансовой системы.
Первая мировая война, «пракатастрофа» XX века, получила свое продолжение в чреде революций, гражданских войн и кровавых пограничных конфликтов, которые утихли лишь в 1920-х годах. Происходило это не только в России, в Восточной и Центральной Европе, но также в Ирландии, Малой Азии и на Ближнем Востоке. Эти практически забытые сражения стоили жизни миллионам. «Война во время мира» и является предметом сборника. Большое место в нем отводится Гражданской войне в России и ее воздействию на другие регионы. Эйфория революции или страх большевизма, борьба за территории и границы или обманутые ожидания от наступившего мира — все это подвигало массы недовольных к участию в военизированных формированиях, приводя к радикализации политической культуры и огрубению общественной жизни.
Владимир Александрович Костицын (1883–1963) — человек уникальной биографии. Большевик в 1904–1914 гг., руководитель университетской боевой дружины, едва не расстрелянный на Пресне после Декабрьского восстания 1905 г., он отсидел полтора года в «Крестах». Потом жил в Париже, где продолжил образование в Сорбонне, близко общался с Лениным, приглашавшим его войти в состав ЦК. В 1917 г. был комиссаром Временного правительства на Юго-Западном фронте и лично арестовал Деникина, а в дни Октябрьского переворота участвовал в подавлении большевистского восстания в Виннице.
Полковник в отставке Дэвид Гланц — ведущий американский военный историк, крупнейший западный специалист по Красной Армии и Великой Отечественной войне. Хорошо зная русский язык и советскую военную литературу, имея доступ к российским архивам, Гланц получил возможность работать с первоисточниками, что делает его труды безусловно заслуживающими внимания. Они выгодно отличаются от большинства работ западных «советологов» отсутствием «обличительного уклона», антикоммунизма и русофобии.Данная книга признана лучшим в западной военно-исторической литературе исследованием обстоятельств трагедии 1941 года.
Севастополь не зря величают городом русской воинской славы. Севастополь — не просто город-герой, но герой дважды. Город, вынесший две героические Обороны, две Севастопольские Страды — и в XIX веке, и в XX.В 1941 году немцы рассчитывали овладеть главной базой Черноморского флота с ходу, однако осажденный Севастополь продержался более восьми месяцев, связав крупные силы противника и не позволив Вермахту развить наступление на Кавказ.Но если подвиги красноармейцев и краснофлотцев при обороне Севастополя общеизвестны, то о действиях авиации писали куда меньше.
В книге описывается одна из наиболее страшных трагедий минувшей войны и предшествующие ей события. Впервые столь подробно, на достаточно высоком профессиональном уровне, с привлечением неизвестных и малоизвестных документов обеих противоборствующих сторон рисуется довольно полная картина боевых действий на первом этапе московской оборонительной операции. В советские времена грубые просчеты, допущенные Ставкой и командованием фронтов, пагубно сказавшиеся на ходе и исходе оборонительных сражений на важнейшем Западном стратегическом направлении в официальных трудах подавались в упрощенном виде, а масштабы катастрофы под Вязьмой попросту замалчивались.