Харам Бурум - [44]

ЧК уживался. Просыпаясь каждую ночь, корчился на мокрых от пота простынях, принимал позу зародыша и по два часа пытался обмануть боль. Потом, совершенно обессиленный, засыпал. Сегодня все было по-другому. Мигрень не явилась на свидание, ее место заняла тревога.

Чеслав привык доверять собственной интуиции, поэтому быстро оделся, вышел в станционный зал и сразу выхватил из кобуры пистолет.

Что-то происходило с электричеством. Лампы-груши, обычно светившие меньше чем в половину накала, сейчас мигали. То вспыхивали так ярко, что становилось больно глазам, то гасли и светились красными нитями. Часовых, которые должны были нести вахту в проходах между клетками, нигде не было. А вот узники вели себя так, словно ничего не случилось – они спали.

Сначала Чеслав хотел гаркнуть так, чтобы разбудить всех, но потом передумал. Что-то подсказывало ему, что все дело во вчерашнем эксперименте и превращении одного из его подопечных в существо по кличке Четверка. Ему стоило лично проследить за тем, насколько надежно изолировали подопытного. Так что с криками можно и повременить, не стоит обнаруживать себя сразу. Пусть они себя обнаружат… Кто они? Что еще за паранойя? В Берилаг не может проскользнуть даже крыса! Даже Шестера, его любимый мутант… Кстати, где она? Была в кабинете накануне вечером. Не выбегала оттуда, когда он выходил. Или выбегала?

Ответом на этот вопрос стал громкий шлепок. Что-то упало на плиты прямо у ног ЧК. Когда лампы в очередной раз вспыхнули, комендант смог рассмотреть это «что-то». Туловище любимой ласки без ног и головы. Слипшаяся от крови уже не белая, а бурая шерсть.

Чеслав рухнул на колени, поднял изуродованный трупик.

– Кто?! Кто это сделал?!

– Я…

Через проход между клетками на ЧК шел Четверка. При вспышках ламп кожа выглядела вполне обычной, а вот между ними… Она была такой же зеленой, как глаза.

В одной руке Четверка сжимал оторванную голову ласки, в другой – шприц.

Чеслав вскинул руку с пистолетом.

– Сдохни! Сдохни!

Пули не причиняли вреда монстру. Даже не оставляли следов на его теле. ЧК вспомнил о том, как Четверка назвал страшную рану на своей шее царапиной. Вакцина профессора сделала его неуязвимым!

ЧК стрелял до тех пор, пока кто-то не выбил пистолет из его руки. Сильный удар в спину заставил коменданта распластаться на полу. Раздался лязг. Заключенные распахивали двери клеток, выходили и направлялись к своему мучителю.

Чеслав перевернулся на спину. Узники Берилага образовали круг, в центре которого были ЧК и Четверка. Лампы продолжали вспыхивать и гаснуть. Взгляды заключенных были прикованы к коменданту. Лица были бесстрастными. Они ожидали.

Четверка наклонился, схватил ЧК за волосы и рывком приподнял ему голову.

– Любишь делать уколы?! Сейчас ты поймешь, что чувствовал я, но опыт будет куда как радикальнее! Свой укол ты получишь прямо в черепушку!

– В черепушку! В черепушку! – нараспев скандировали узники. – В черепушку! В черепушку!

Все это выглядело слишком театрально, чтобы происходить наяву. Не могло такого быть. Сон. Кошмар. Поняв это, комендант улыбнулся Четверке.

– Ну и… Что застыл?

Игла шприца пробила кость черепа и вонзилась Чеславу в мозг. Он завопил от боли. Наяву застонал. Приступ начался в обычное время. Однако когда комендант сел на кровати и принялся массировать виски, чувство тревоги его не покидало.

Ласка, живая и здоровая, спала под письменным столом, свернувшись клубочком.

ЧК оделся, взял Шестеру на руки. Собирался выйти в станционный зал, но тут в дверь постучали. Чеслав усмехнулся. Что-то произошло, а он, как всегда, почувствовал это заранее.

– Входите!

На пороге стоял дежурный по лагерю, а за его спиной маячил один из охранников. Лицо его было бледным, как мел, губы тряслись, а правая рука висела плетью.

– Разрешите доложить, товарищ…

– Уже докладываешь. Чего у вас там?

– Четверка. Он разорвал веревку. – Дежурный оглянулся. – И… Сломал этому руку.

– Руку? Руку?

Чеслав вдруг расхохотался. От души. Так, что на глазах его выступили слезы.

– Ты, придурок, сунул ему руку в клетку? Вот дебил!

– Я… Не совал. Товарищ Корбут, я… Просто делал обход, а когда оказался рядом с клеткой… Все произошло так неожиданно…

– Вы где служите, черт бы вас побрал?! Неожиданно… Пошел вон! Четверка поступил правильно. Я бы ничуть не удивился, если бы он сломал себе шею. Надеюсь, с подопытным ничего не случилось? Четверка в порядке?

– Жду ваших распоряжений, товарищ комендант! – Дежурный щелкнул каблуками.

– Пойдем, посмотрим на нашего красавца. Признаться, я ждал от него что-то подобное и на месте раззявы, которому повредили лапу, вырастил бы дополнительные глаза на спине.

Четверка безучастно сидел в углу клетки и оживился, как только увидел на руках у Чеслава Шестеру. Глаза его заблестели. Пружинисто вскочив, он бросился к решетке и просунул руку через прутья.

– Ласка!

– Вижу, она тебе всерьез нравится, – усмехнулся комендант. – Зачем изувечил охранника?

– Нравится…

Четверка словно не слышал второй части вопроса.

– Я хочу… Дотронуться до нее.

– Еще чего! – Чеслав вспомнил свой сон и непроизвольно попятился. – Хочешь…

– Хочу погладить ласку. Я не причиню ей вреда.