Харам Бурум - [26]
Папашу, известного поп-певца, видел редко. Тот был постоянно занят, гастролировал, лечился от депрессий в забугорных клиниках и редко бывал в столичном пентхаусе, предпочитая жить на Рублевке. Именно туда и отправлялся Филя на шикарном черном лимузине в день, когда по российской столице нанесли первые ракетные удары.
Тодор зачем-то пожелал увидеть сына. Не вышло. Когда гламурная Москва превратилась в кромешный ад, Филе осколком пуленепробиваемого стекла изуродовало лицо. Очнулся он уже в метро. Нашелся сердобольный мужик, который вытащил мальчишку из покореженного лимузина. Был он простым строителем и отношения со спасенным богемным пацаненком у него не сложились сразу. Фил Тодорович, очень капризный подросток, требовал к своей персоне повышенного внимания. В итоге сбежал от воспитателя в поисках достойной «своего величества» станции.
Насмешница-судьба жестоко наказала Филиппа за гордыню. Новыми его наставниками стали бандиты со станции «Третьяковская», там Фил и стал Фиксой.
– Я жил здесь до войны, – сообщил Фикса Челпану.
– В переходе на «Боровицкую»? Милостыню просил, что ли?
– Да какую милостыню! – Фикса гордо выпятил грудь, поднял указательный палец. – Наверху я жил. В большой квартире. С прислугой…
– Ты, Фикса, часом, тоже грибов не обожрался? – усмехнулся Челпан. – Какая прислуга? Давно в зеркало на себя смотрел, усос? По сторонам лучше зырь, карлика ищи!
Фикса обиженно замолчал. Он думал о том, что ничего не должен Челпану и если тот подрядился работать на красных, то это – его личный головняк. И никакой он не усос! При первом удобном случае сделает ноги. Теперь, когда у него есть все для путешествия по поверхности, сам Бог велит отправиться на Рублевку, разыскать папашку и потребовать у него свою долю наследства.
У Глюка были совсем другие проблемы. Скелет нагнал его, но не пытался прихлопнуть, как комара, а просто ходил следом и дружески нашептывал на ухо всякую хренотень.
Так, каждый со своими мыслями, бандиты нарезали круги по «Боровицкой», высматривая карлика-мутанта. Им встречались разные люди. Были среди них и низкорослые, но ни один из них не тянул на Вездехода.
Челпан злился. Тихо ругал своих ни в чем не повинных дружков. Он боялся, что компания примелькается, обратит на себя внимание, и тогда станут задавать вопросы.
Чтобы слиться с обычными людьми, троица остановилась рядом с художником, рисовавшим на желтом листе бумаги довоенную Москву. Ничего интересного Челпан для себя не увидел. Ну Кремль, ну памятник Минину и Пожарскому… Когда же он взглянул поверх мольберта, то заметил сидящего у стены мужчину в защитном костюме. На коленях у него лежал внушительного вида дробовик, а голова была низко опущена.
Челпан решил действовать. Если простые поиски ничего не дали, придется расспрашивать о Вездеходе. Толстяк решил начать со сталкера, поскольку людей возле него не было.
– Эй, парень, просыпайся!
Никакой реакции. Челпан толкнул мужчину в плечо.
– Ты живой?
Сталкер медленно поднял голову. Взгляд затянутых мутной поволокой глаз был пустым. Из уголка рта на подбородок стекал ручеек слюны.
– Живой, мертвый… Какая разница? На последних страницах ничего нет, – простонал сталкер и вдруг выкрикнул. – Они пустые!!!
– Да тихо ты. Людей напугаешь. Лучше скажи, с Вездеходом знаком?
– Да. Черные страницы. Золотые буквы. Да, прошлое и настоящее. Будущего нет! Везде…
– Хода! Вездехода знаешь?
Сталкер кивнул.
– Он тоже побывал в Великой Библиотеке.
– А сейчас куда подался? Не в курсах?
– Тимми, тимми…
Сталкер дико завращал глазами, потом разрыдался.
– Где Вездеход?
– Ти-и-и-имми…
– Вижу, брат, с тобой каши не сваришь, – вздохнул Челпан. – Сильно же тебя приложило… Пошли отсюда. От него ничего не добьешься.
Фикса двинулся вслед за командиром, а Глюк остался стоять на месте. Наклонил голову набок и прислушивался к тому, что нашептывал ему из-за плеча Скелет.
– Ага. Ну, хоть какая-то от тебя польза. Эй, Челпан, вернись-ка на минутку!
Глюк наклонился к сталкеру.
– Вездеход ушел на «Тимирязевскую»?
– Ти-и-и-им-мирязевскую… Да.
– Ну ты даешь, Глюк! Молоток!
– На «Тимирязевскую»!!! – завопил сталкер, вскакивая и приставляя приклад дробовика к плечу. – На «Ти-ми-ря-зевс-кую»! Сколько мне еще повторять?!
Выстрел вдребезги разнес матовый плафон лампы на потолке. Троица бросилась наутек. Сумасшедший сталкер собирался пальнуть еще раз, но подбежавшие люди его обезоружили, скрутили и затащили в палатку с намалеванным на брезенте красным крестом.
Инцидент был исчерпан. Скоро «Боровицкая» вернулась к прежнему, более или менее размеренному ритму жизни. На платформе стоял старик в одежде брамина, шлепанцах и с книжкой под мышкой.
– Шуттер все-таки вернулся. – Семеныч задумчиво провел пятерней по седому пушку на макушке. – Без Книги, конечно. А ведь он ее открывал!
Глава 7
Адовы врата
Нагромождение ржавых ригелей и стоек, колыхание от испарений обрывков полиэтилена, мелькание силуэтов. Бледные одутловатые лица, большие и малые болота из луж на полу станционного зала, вонь и полумрак…
От «Менделеевской» веяло такой безысходностью, что Вездеход, давно собиравшийся сделать привал, поспешил углубиться в туннель – эта станция, жители которой вот-вот превратятся в рептилий, пробуждала желание поскорее свести счеты с жизнью.
