Хаос времён года - [44]

– Во плоти.

– Что случилось? Как ты здесь оказался? Поппи с тобой?

Я упираюсь лбом в прутья решетки, когда, вытянув шею, пытаюсь заглянуть в другие камеры. Насколько я могу судить, они все пусты.

– Честно говоря, понятия не имею, как сюда попал, – хрипит он. – За мои координаты отвечала Поппи. Когда меня затянуло в лей-линии, я, естественно, ожидал, что проснусь дома, а открыл глаза – и вот я здесь. Думаю, что и с тобой случилась та же история.

Я вздыхаю с облегчением: возможно, с Поппи все в порядке и она по-прежнему находится в безопасности в Фэрбенксе.

– Или у тебя было по-другому? – Чилл прислоняется к решетке своей камеры, а я к своей, изнуренная настолько, что ноги не держат.

– Мы с Джеком были дома и… – При воспоминании о губах Джека и его поцелуях у меня перехватывает горло. Слишком занятые собой, мы не обращали внимания на то, что происходило вокруг. – На виллу вломилась группа Стражей. Я пыталась отбиться, но их было слишком много. На куртках у них были старые, времен Майкла нашивки. Думаю, они работают на Дуга. – Я поднимаю взгляд на Чилла. Интересно, знает ли он, что случилось с Лайоном и Геей? Не уверена, однако, что сама готова узнать. Особенно в свете того, что это будет означать для Поппи и Джека. – Должно быть, Стражи доставили меня сюда через лей-линии. Но что произошло с Джеком после этого, мне неизвестно. – На имени Джека мой голос срывается. Не хочу даже представлять, что дружки Дуга могли с ним сделать.

– Сколько их там было? – спрашивает Чилл.

– Я насчитала четверых.

– Всего одна команда? Я ставлю на Джека, ведь он находился на знакомой территории.

При мысли о Джеке, сражающемся с четырьмя Стражами, у меня перехватывает дыхание.

– Что, если он мертв, Чилл?

Из его камеры доносится мрачный смех.

– Лучше спроси, а что, если нет?

Я задумываюсь над его словами. До сих пор я не принимала во внимание возможность того, что Джек может оказаться достаточно сильным или достаточно быстрым, чтобы ускользнуть от Стражей. Если бы ему в самом деле удалось выбраться живым, куда бы он отправился?

– О нет, – шепчу я, вцепившись в решетку. – Джек не может заявиться в Обсерваторию в поисках нас. Только не сюда!

Чилл не отвечает. Потому что мы оба точно знаем, что сделает Джек. Дуг устроил идеальную ловушку, в которой мы выступаем в качестве приманки.

В камерах воцаряется тишина, лишь в коридоре потрескивают факелы. Мне кажется, что я оказалась вне времени. Сидя здесь, глубоко под землей, где нет смены дня и ночи, я понятия не имею, сколько суток или недель прошло с тех пор, как Стражи протащили меня через лей-линии. Джек мог уже добраться до Обсерватории. Когда я о нем спрашивала, Дуг так ничего и не ответил.

– Как долго мы провели в стазисе?

– Понятия не имею, – говорит Чилл. – Я проснулся всего несколько часов назад. Стазисное недомогание у меня протекает не так тяжело, как, бывало, у Джека. Кроме того, я не был ранен, когда меня втянули в лей-линии – ну, может, немного устал, но физически невредим. Так что не думаю, что долго провалялся в отключке.

Сама я была ранена, но определенно жива, когда почувствовала, как лей-линии тащат меня вниз. Может быть, Чилл прав, и мы спали недолго. Возможно, у нас еще есть время послать весточку Эмбер и Хулио с просьбой удержать Джека от совершения опрометчивых поступков.

Мы оба напрягаемся при звуке шагов в туннелях. Два Стража останавливаются у входа в зону предварительного заключения, и на мою камеру падает длинная тень. Прямо передо мной останавливается пара блестящих черных туфель, и я скольжу по ним взглядом, поднимаюсь вверх по тщательно отглаженной складке брюк и лацканам накрахмаленного пиджака. Свет факелов, мерцающих в туннелях позади пришельца, отбрасывает странные тени на его твердую челюсть и острые скулы. Я отползаю от решетки при виде черной повязки на его глазу.

Майкл мертв. Я своими глазами видела, как его пепел развеялся по ветру.

Это… это невозможно.

Лицо приближается к решетке, и я замечаю копну светлых волос. Левый глаз Дуга мерцает в ухмылке. Он сверкает, как бриллиант. Как… глаза Геи.

– Что ты наделал? – Я встаю и подхожу ближе к решетке, ища взглядом косу Лайона у него в руках. Дуг поднимает палец, когда я открываю рот, чтобы заговорить.

– Тебе интересно, сказал ли я правду, – самодовольно заявляет он. – Ты спрашиваешь себя, действительно ли я убил Даниэля Лайона и почему в таком случае у меня нет сейчас при себе его посоха?

– Вероятно, потому, что он слишком тяжел для твоей совести? – Я смотрю на него сквозь решетку. – Или ты боишься поднести его ко мне на расстоянии вытянутой руки после того, что я сделала с Майклом?

С шокирующей скоростью Дуг оказывается в камере и хватает меня за воротник. Его руки грубые, кожа потрескалась и царапает мне горло. Я цепляюсь за прутья, чтобы не упасть, когда он тянет меня вверх, поднимая на цыпочки и в упор глядя на меня. Натужно сглатываю при виде ледяной стужи и жестокости, отражающихся в гранях его единственного глаза.

Его шепот холодит мне щеку:

– Считай тебе повезло, что я не принес косу.

Он толчком отпускает меня, и я замечаю, как он морщится, пытаясь скрыть едва заметную дрожь, когда отворачивается от меня. Запах железа в воздухе становится ощутимее, и он прикасается к носу, избегая взглядов своих Стражей.