Хаос Возрождённый - [8]

— Нам нужно уехать отсюда как можно быстрее, — любимая словно читала его мысли, — хотя бы в Грелимарай.

— Дай мне пару дней, я добуду деньги!

— Нет, любимый, — возразила Элайдаржа, взяв Пантака за руку. — Сколько бы ты не украл, нам хватит лишь на первое время. Тем более в Грелимарае у воров свои банды, узнают, что ты не местный, выяснят, что прибыл из Тримашлонапа, а там и Валкриц может напасть на след, понимаешь?

— Понимаю, — сказал Пант, какая же она мудрая, он даже не подумал о таком. — Что же делать?

— Мы с тобой стоим рядом с огромным богатством. — Элайдаржа указала на пирамиду рукой. — Изумруды, топазы, рубины — достаточно на всю жизнь.

— Так это не слухи?

— Да, не слухи. С Хашайей захоронили драгоценности, которыми хаоситы покупали оружие для войны. Мой муж знал об этом, но мы итак не бедствовали. Я нашла вход еще в ту ночь, когда сбежала от убийц. Идем. Возьмем головешки из костра, чтобы осветить нам путь.

Пантак и Элайдаржа быстрым шагом направились туда, где начиналась их дорога к новой счастливой жизни. Небольшая дверь в нише, прорубленной в граните, находилась с другой стороны пирамиды. Пант гадал, как будет ее взламывать, ведь отмычки сегодня он не взял. Но в свете прыгающего пламени через мгновение увидел, что на двери не было ни замка, ни отверстия для ключа. Вот так вот, а он бахвалился, что попадет в гробницу. Как же войти внутрь? Может, потайной механизм?

— Дверь закрыта энергией Порядка, Пант, — сказала Элайдаржа, смотря ему прямо в глаза.

— Откуда ты знаешь? — удивился юноша.

— Читала в книге, конечно! Открыть ее можно лишь кровью, но я так боюсь пораниться после преследования. Дай мне нож.

— Что ты! Я все сделаю сам. — Пантака ужаснуло, что любимая готова причинить себе боль, лучше он сам.

— Тогда сделай легкий надрез на ладони, а потом приложи ее к двери.

Пант вытащил кинжал и полоснул по руке. Коготь беурга был острее любой бритвы. Кровь сразу же выступила на коже, но боли он почти не почувствовал.

— Ну же! — торопила Элайдаржа.

Юноша тронул камень. Сначала ничего не произошло, а затем, через неуловимый миг, дверь просто исчезла, беззвучно, словно была лишь иллюзией. Энергия!

— За мной. — Любимая первой отважно бросилась во тьму пирамиды, где когда-то захоронили тело прислужницы Хаоса. Элайдаржа не только красивая и умная — ее смелости должны завидовать многие мужчины. Что за счастье любить подобную женщину и быть любимым в ответ!

Внутри гробницы было душно, а тишина закладывала уши. Голые стены, никаких изображений или знаков. Пламя от головешек слегка дрожало. Элайдаржа шла так, будто знала, где лежат сокровища. Скорее всего, ей рассказал муж. Интересно, как он выведал это, если все воры Тримашлонапа так ничего и не выяснили. Узкий коридор закончился ступенями, ступени привели в другой коридор, который тоже уперся в лестницу. Они блуждали по лабиринту, каждый раз немного поднимаясь на очередной уровень пирамиды. Элайдаржа молчала, Пантак полностью доверился ей. Они все шли и шли, и безмолвие стало тяготить юношу. Через некоторое время он все же спросил:

— Долго ли нам еще идти, любимая?

— Уже недолго, — ответила Элайдаржа, — мы пришли. — Она повернулась к Панту, улыбнулась и исчезла вместе с горящей головешкой также быстро и тихо, как дверь в гробницу Хашайи.

— Элайдаржа! — выкрикнул Пантак. Как, как это произошло? Пантак был в замешательстве и даже не сразу заметил, что стоит в полной темноте. Огонь из его руки тоже каким-то образом пропал. Ужас накатил на юношу так, что у него затряслись ноги. Зачем они кинулись за этими драгоценностями! Нельзя шутить с Хаосом, нельзя. Пусть миновало столетие, но зло живет гораздо дольше. Пант обнажил кинжал, глубоко в душе понимая, что против сил Хаоса это не более чем сухая тростинка против стального клинка. Но любимая! Она должна остаться живой.

Пантак левой рукой нащупал гладкую стену коридора, выставил нож перед собой и аккуратно стал продвигаться вперед. Страх неотступно следовал за ним, спина взмокла. Пант сделал шаг, затем следующий. Этот путь во тьме мог оказаться бесконечным. Через несколько секунд его рука скользнула в пустоту, значит, юноша оказался в каком-то внутреннем помещении. Как же здесь темно, хоть чуточку огня. О Порядок, ну хоть немного огня! Эта гнетущая, обволакивающая чернота вокруг убивает.

Внезапно вспыхнул яркий свет. От неожиданности Пантак присел на корточки и прикрыл глаза свободной рукой, измазавшись в собственной крови. Он боялся увидеть перед собой какое-нибудь создание Великого Саусесана или мертвую Элайдаржу.

— Не бойся, мальчик, — раздался громкий женский голос, в котором сочеталась нежность и похоть. — Я тебя не трону.

Пант отнял руку от лица. Он находился в просторной комнате с белоснежными стенами и низким потолком, на котором были закреплены стеклянные шары, дающие почти дневной свет. Посредине на постаменте стоял саркофаг из того же белого гранита; те, кто строили пирамиду, не отличались фантазией. Из помещения больше не было выхода. Ни Элайдаржи, ни драгоценных камней, ничего, никого. Но ведь Пантак только что слышал голос, не сошел же он с ума от исчезновения любимой! Никто не сходит с ума так стремительно!