Хаос Шарпа - [8]

— Те малютки, — сказал Харпер, — Господь поможет им…

Сирот в серовато-коричневых рубашонках столкнули в реку.

— Надо добраться до проклятых лодок!

Но экипажи барж уже гребли к южному берегу, и не было никаких лодок, чтобы спасти утопающих, только смерть и ужас в холодной серой реке, череда маленьких голов, влекомых вниз по течению бурными волнами, — и Шарп ничем не мог им помочь. Он не мог добраться до моста, а выкрикиваемые им предупреждения на английском никто не понимал. Пули уже свистели над рекой и некоторые попадали в людей на мосту.

— Что, черт возьми, нам делать? — спросил Харпер.

— Ничего, — ответил резко Шарп, — Выбираться отсюда.

Он отвернулся от обречённых на смерть людей и приказал своим стрелкам двигаться вдоль причала на восток. Многие решили поступить так же в надежде, что французы ещё не захватили центр города. Перестрелка на улицах не прекращалась, а португальские пушки стреляли теперь из-за реки по городским кварталам, захваченным французами, и орудийная канонада заглушалась грохотом рушащихся кирпичей и черепичной кровли.

Шарп остановился у края причала, упиравшегося в высокую стену, чтобы удостовериться, что никто из его людей не отстал, и оглянулся на мост. Множество людей наприравшей сзади толпой было сброшено с остатков моста в зияющий провал, который наполнился телами, пенные буруны захлёстывали их с головой. Одетый в синий мундир португальский солдат шёл по головам несчастных к барже, к которой когда-то крепился разводной мост. Другие следовали за ним, прыгая по утопленникам: тем, кто ещё цеплялся за жизнь и мертвецам. На таком расстоянии крики уже не были слышны.

— Что произошло? — спросил Додд, самый скромный в команде.

— Господь избрал для нас иной путь, — ответил Шарп и повернулся к Харперу, — Все здесь?

— Все на месте, сэр, — доложил Харпер.

У верзилы ирландца слёзы стояли в глазах.

— Бедные малютки, — прошептал он дрожащим голосом.

— Мы ничего не могли сделать, — сквозь зубы бросил Шарп, и хотя это было правдой, он не почувствовал никакого облегчения. — Вильямсон и Тэррант провинились.

— Снова?

— Снова, — ответил Шарп и подумал, насколько глупы могут быть люди, предпочитающие скорее напиться и попасть в плен к французам, чем бежать из захваченного врагом города. — Теперь уходим отсюда!

Он последовал за бегущими горожанами, которые сворачивали в проход, прорезавший древнюю городскую стену, построенную в те времена, когда сражались в латах с мечами и арбалетами. Против современного оружия замшелые камни не устояли бы и двух минут, и горожане пробили в старинных, но ставших бесполезными укреплениях, широкие проходы. Через один из таких проходов, миновав канаву — всё, что осталось от крепостного рва — Шарп вывел своих людей в раскинувшийся за стенами новый город.

— Всадники, сэр, на холме! — предупредил Хэгмэн.

Шарп посмотрел налево и увидел отряд французской конницы, направленный, чтобы окружить отступающих. Это были драгуны, полсотни или даже больше, вооружённые палашами и короткими карабинами. Их медные шлемы были скрыты под чехлами, чтобы отполированный металл не блестел на солнце.

— Продолжайте бежать! — закричал Шарп.

Драгуны либо не заметили стрелков, либо не собирались вступать с ними в бой; они направлялись к расположенному у дороги на склоне холма большому белому зданию под черепичной крышей, возможно, школе или больнице. Широкая дорога шла от холма на север, и там были драгуны, ещё одна, поуже — на юг, между холмом и рекой. Шарп свернул туда, надеясь добраться до берега Дору, но драгуны, наконец, заметили их и, развернув лошадей, перерезали путь вдоль реки. К ним уже спешило на помощь подкрепление — французская пехота. Проклятье! Шарп оглянулся и увидел, что ещё больше французов преследует их от пролома в городских стенах. Он, скорее всего, оторвался бы от пехоты, но перед ним был драгуны, и нужно было вначале преодолеть это препятствие, а потом занять оборону на дороге.

Людям, спасающимся из города, некуда было деваться. Некоторые карабкались в гору, к тому большому белому зданию, другие, в отчаянии, возвращались назад. Артиллерия продолжала свой поединок над рекой; французские пушки отвечали португальской батарее, от залпов которой в нижнем городе возникло много пожаров, так как ядра разбивали печи и очаги. Темный дым от горящих зданий смешивался с сероватым пороховым и застилал сплошной пеленой берег реки, где утонули дети. Ричард Шарп попался в капкан.

Подполковник Джеймс Кристофер на самом деле подполковником не был, хотя когда-то был приписан капитаном к Линкольнширскому полку и все еще в нём числился. При крещении ему дали имя Джеймс Август Mередит Кристофер, а в школе его звали Джем. Его отец был врачом в маленьком городишке Сэксилби, но этот факт Джеймс Кристофер не признавал, предпочитая упоминать, что его мать была троюродной сестрой графа Рошфорда, и именно благодаря влиянию Рошфорда Кристофер из Кембриджского университета попал в Министерство иностранных дел, где его знание языков, впитанная с молоком матери учтивость и сообразительность гарантировали успешную карьеру. Вышестоящие начальники очень скоро уверились, что он исполнителен и надёжен. Он считался представительным и перспективным молодым сотрудником, высказывающим здравые и толковые суждения, хотя на самом деле это всего лишь означало, что он во всём разделял точку зрения своих начальников. Благодаря сложившемуся о нём мнению он и получил нынешнее назначение, совершенно секретное, о подробностях которого было известно лишь Министерству. Задача Джеймса Кристофера состояла в том, чтобы доложить правительству, благоразумно ли в дальнейшем сохранять контингент британских войск в Португалии.