Half-Life 2 - [9]

Фриман вышел в небольшой дворик. Здесь веяло европейским стилем еще больше — чахлая и желтая, но все же трава, голые и сухие, но все же деревья. В бетонных джунглях американских мегаполисов такие дворики — непозволительная роскошь. Да и кому они там нужны? Фриман подошел к стоящим у дверей дома двум мужчинам, которые наблюдали за группой ГО-шников, вбегающих в подъезд. Двое из них остались на посту у дверей.

— Именно так все начинается. Сначала один дом, а затем — весь квартал, — один из мужчин поежился, словно от холода.

— Но к нам-то у них нет причин нагрянуть? — тихо спросил второй.

— Не волнуйся, причина у них всегда найдется!

Гордон заметил, что его наконец-таки не очень боятся. Он приветственно кивнул обоим и решил как-то начать. Думать пришлось недолго.

— Парни, а что натворили в том доме? — спросил он, кивая на охрану у дверей.

— Да ничего, как всегда, — ответил один, — Кто-то что-то говорил про Консула…

— Я слышал, — шепотом сказал второй, — Что вчера в том доме один гражданин ударил члена ГО…

— Давно пора, — усмехнулся Гордон, отыскивая взглядом выход.

Оба мужчины переглянулись и как-то подобрались. Ну вот, не хватало еще шпиона Альянса на их головы! Недавно в соседнем квартале был один такой — тоже подбивал всех на критику Покровителей, а потом… Оцепление и крики: "Не подходить!".

— Слушайте, парни, — тихо обратился к ним ничего не подозревающий Гордон, — Скажите мне, что здесь происходит?

Долгое молчание.

— Ничего здесь не происходит… — промямлил один, потянув за локоть второго, — У нас все очень хорошо.

— Мы ничего такого не делаем! — осторожным голосом сказал второй, отступая на шаг, — Все в порядке… Простите, нам надо идти…

— Да что же вы? — растерянно воскликнул Фриман, потянувшись к ним, — Я же только спросил… Вы чего?

— Мы ничего! — отчаянно заверил его один, подталкивая второго в двери подъезда и заходя за ним следом, — Всего хорошего! Да процветает Консул вечно!

Двери захлопнулись, оставив растерянного Гордона одного. Фриман вздохнул и пнул какой-то камешек. "Вот ведь… наверное, за шпиона приняли…". Гордон невесело побрел вглубь двора в надежде отыскать хоть какой-то выход — возвращаться ему было уже небезопасно. Когда он прошел мимо поста возле подъезда, вслед донеслось уже привычное "Назад!", но Фриман даже не оглянулся. Выхода из двора не было — лишь какая-то старая дверь с растрескавшейся серой краской. Гордон, еще раз вздохнув, зашел в дом. Сначала было тихо, но затем воздух начал наполняться хоть какой-то жизнью. Начали слышаться звуки телевизоров, разговоры людей, позвякивания посуды, шум воды в трубах… Гордон даже как-то повеселел, но внезапный топот ботинок и короткие кодированные фразы сразу же отбили у него все хорошее настроение. Едва Гордон поднялся по дощатой лестнице на второй этаж, он увидел, что коридор лестничной площадки в самом его конце прегражден еще одним патрулем. Один из ГО-шников, держа дубинку наготове, молотил кулаком в дверь, остальные терпеливо ждали, глядя на дверь так, словно готовы разорвать ее на куски. Гордон медленно начал приближаться, и один из них крикнул: "Не подходи!". Фриман усмехнулся, но рисковать не стал. В ту же секунду старший ГО-шник мощным ударом выбил дверь, и вся группа ввалилась в квартиру

— Проникновение 64РО. Не двигаться!

Фриман, поянв, что и здесь дело серьезно, быстро скользнул в первую попавшуюся квартиру и оказался в обветшалой кухне. Сидящий за столом унылый паренек резко обернулся, неловким движением опрокидывая бутылку.

— Это ты стучал в дверь? — неясны взгляд скользнул по Фриману и уперся в стену, — А я и не знал, что она у нас все еще есть…

— Там, к вашим соседям пришли… — расплывчато пояснил Гордон далеко не трезвому собеседнику.

— А, как всегда… — парень уронил голову на руки и тут же задремал.

Фриман осторожно прошел в другую комнату, из которой слышались скрип полов и бормотание телевизора. Едва он появился в дверях, какой-то темнокожий «гражданин» оглянулся на него, но потом снова уставился в окно, пробормотав:

— А, это ты… Я думал, это копы…

— Успокойся, Сэм, — сказала подошедшая женщина и сочувственно глянула на Фримана, — Он же один из нас…

— Один из вас… — проговорил Гордон задумчиво и тоже посмотрел в окно.

Еще одна группа ГО-шников вбегала в здание.

— Ну вот, они и до нас добрались… — пошептал мужчина, прижимая к себе жену, — Не думал, что это будет сегодня…

— Может, все еще обойдется? — неумело попытался утешить их Гордон, но был награжден лишь снисходительным взглядом.

— Приезжий, наверное…

"Вы даже не представляете, насколько…".

Фриман тихо вышел на лестничную площадку, обойдя патруль через квартиру. По нему скользнули сочувствующие и полные отчаяния глаза — и все вновь потеряли к нему интерес. Они уже давно потеряли интерес ко всему, кроме еды и допросам. К еде — поближе, от допросов — подальше. Это формула жизни «граждан» этого города. Многие еще помнят, какова была жизнь до этого, но и они боятся ее вспоминать. Когда не вспоминаешь, то не так тяжело переносить все это. Можно забыться. Можно уйти в себя, или убежать от реальности, читая какую-нибудь из запрещенных местных книжечек. Но когда начинаешь вспоминать, и без того тусклый мир блекнет вокруг. И уже никуда не убежишь — ведь от себя не убежать. И теперь та мысль, которая поначалу пугала и приводила в отчаяние, как-то утешала. Да, это даже хорошо, что это — последнее поколение людей на Земле…