Хаджи - [204]
…после этого меня приковали цепями к стене у моей койки…
…каждый раз, как я думал о Наде, ужасная боль охватывала меня, и мне казалось, что я не владею собой… снова и снова…
…Весь день дети заглядывают мне в дверь, показывают на меня пальцами и смеются надо мной… мне все равно…
…Значит, меня приковали… каждый день Агарь стоит надо мной, плюет на меня и пинает. Я слышу, как Камаль с матерью замышляют продать меня федаинам в отряд смертников… там теперь платят по три сотни американских долларов, а им нужны деньги… я же не сумасшедший…
…Но у них отчаянное положение… У Камаля нет работы… Заработок Омара не может сохранить им жизнь…
…о да, я слышу, как они замышляют… а они же не знают, что я обрел счастье, ведь теперь я могу говорить с Надой… я ее вижу каждую ночь… она приходит ко мне… она уговаривает меня убежать…
…глупый Камаль никогда не мог ничего сделать как следует… он не знает, что я расшатал засовы и могу их выдернуть когда угодно
…да, Нада, я убегу…
я последую за тобой…
…вади ведет обратно к пещерам…
…солнце так ярко…
…мне надо принести воду и ношеную обувь… но нужно сейчас же идти за Надой, боюсь, как бы она снова не исчезла…
…я очень далеко забрался в ущелье… ноги мои стали гореть и кровоточить… я отдохну… эти проклятые цепи у меня на руках…
…Погоди-ка, вот и Нада, она карабкается по скалам…
— Нада!.. подожди меня… я поднимусь к тебе, моя любимая сестренка… Нада, перестань же меня дразнить…
…лезть… лезть… подняться туда к ней… не поскользнись… не бойся…
— Нада, протяни мне руку и помоги мне, мои цепи такие тяжелые…
Жара… во имя Пророка, как жарко… о, Ишмаель, что ж ты вернулся без воды… Но мне же пришлось убежать, а то они забрали бы меня к федаинам…
…о Боже, кажется, я пошел не в то ущелье… я заблудился..
…Вот Нада снова… она карабкается как горная коза… так грациозно… так прекрасно… она вдруг усаживается на край выступа, смеется и поддразнивает меня…
— Нада, я иду к тебе… и с твоего выступа мы сможем полететь в семь раев…
…смотри, как высоко я уже поднялся… отсюда видна необъятность пустыни… Мертвое море… вся дорога через реку до горы Нево…
…Во имя Аллаха, неужели я слышу саранчу? Нет, это полчище движется ко мне, но это не саранча… это…
Люди… да, я ясно вижу, пустыня наполняется миллионами людей! Они меня видят! Они зовут меня.
— Ишмаель, спаси нас!
— Возвращайтесь обратно, все возвращайтесь обратно! Не заходите дальше в эту пустыню! Назад! Я приказываю!
…Почему они не слушают? Они продолжают идти, миллионы и миллионы…
— Ишмаель, спаси нас!
— Глупцы! Глупцы! Поворачивайте назад. Поворачивайте назад, или День Сожжения падет на нас. Во имя Аллаха, назад! Это Армагеддон!
…О, мой Боже, они не слышат… они лишь все идут и идут…
…Я буду говорить с ними снова… но я устал от подъема на гору, и цепи изнурили меня…
…Сперва мне надо отдохнуть… мне надо хоть немножко полежать… лицу так жарко от раскаленной скалы… лучше встать… не могу подняться на ноги… Нет, думаю, я чуточку посплю… солнце такое жаркое… я так устал… так устал…
В знаменитом романе известного американского писателя Леона Юриса рассказывается о возвращении на историческую родину евреев из разных стран, о создании государства Израиль. В центре повествования — история любви американской медсестры и борца за свободу Израиля, волею судеб оказавшихся в центре самых трагических событий XX века.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Роман ”Милая, 18”, написанный Леоном Юрисом в 1960 году, — следующий его роман после "Эксодуса", и он посвящен истории восстания Варшавского гетто. Нет сомнения, что колоссальная популярность этой книги Леона Юриса связана прежде всего с ее темой. Почему книга называется ”Милая, 18”? Да просто потому, что на улице Милой в Варшаве, в доме №18, то есть в бункере под домом №18, находился штаб борцов Варшавского гетто. Это — исторический факт, так же, как множество других бытовых и событийных подробностей, описанных Юрисом.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
"...Говорят, что морские пехотинцы все немного с приветом, когда дело доходит до драки. Фанатики войны, охотники за славой. Но ведь если копнуть поглубже, то мои ребята ничем не отличались от таких же во флоте или в армии. У нас тоже были и свои трусы, и свои герои, и хохмачи. И те, кто сходил с ума от тоски по дому или по своей девчонке. Свои пьяницы, картежники, музыканты...Что заставило вчерашних мальчишек бросить уютные дома, своих любимых, родителей и надеть военную форму? Что заставило их отдавать свои молодые жизни на Гвадалканале, на пропитанном кровью песке Таравы, на Сайпане? Они прошли через ад, но никогда не теряли этого поистине прекрасного чувства фронтовой дружбы...Я всегда склоню голову перед тем, кто воевал.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Заслон» — это роман о борьбе трудящихся Амурской области за установление Советской власти на Дальнем Востоке, о борьбе с интервентами и белогвардейцами. Перед читателем пройдут сочно написанные картины жизни офицерства и генералов, вышвырнутых революцией за кордон, и полная подвигов героическая жизнь первых комсомольцев области, отдавших жизнь за Советы.
Жестокой и кровавой была борьба за Советскую власть, за новую жизнь в Адыгее. Враги революции пытались в своих целях использовать национальные, родовые, бытовые и религиозные особенности адыгейского народа, но им это не удалось. Борьба, которую Нух, Ильяс, Умар и другие адыгейцы ведут за лучшую долю для своего народа, завершается победой благодаря честной и бескорыстной помощи русских. В книге ярко показана дружба бывшего комиссара Максима Перегудова и рядового буденновца адыгейца Ильяса Теучежа.
Автобиографические записки Джеймса Пайка (1834–1837) — одни из самых интересных и читаемых из всего мемуарного наследия участников и очевидцев гражданской войны 1861–1865 гг. в США. Благодаря автору мемуаров — техасскому рейнджеру, разведчику и солдату, которому самые выдающиеся генералы Севера доверяли и секретные миссии, мы имеем прекрасную возможность лучше понять и природу этой войны, а самое главное — характер живших тогда людей.
В 1959 году группа туристов отправилась из Свердловска в поход по горам Северного Урала. Их маршрут труден и не изведан. Решив заночевать на горе 1079, туристы попадают в условия, которые прекращают их последний поход. Поиски долгие и трудные. Находки в горах озадачат всех. Гору не случайно здесь прозвали «Гора Мертвецов». Очень много загадок. Но так ли всё необъяснимо? Автор создаёт документальную реконструкцию гибели туристов, предлагая читателю самому стать участником поисков.
Мемуары де Латюда — незаменимый источник любопытнейших сведений о тюремном быте XVIII столетия. Если, повествуя о своей молодости, де Латюд кое-что утаивал, а кое-что приукрашивал, стараясь выставить себя перед читателями в возможно более выгодном свете, то в рассказе о своих переживаниях в тюрьме он безусловно правдив и искренен, и факты, на которые он указывает, подтверждаются многочисленными документальными данными. В том грозном обвинительном акте, который беспристрастная история составила против французской монархии, запискам де Латюда принадлежит, по праву, далеко не последнее место.