Гюго - [87]
Книга закончена. Рукопись выслана издателю. Как всегда, работа продолжается в корректурах. Мобилизованы верные помощники — Вакери и Мерис. Гюго поторапливает издателя Лакруа — книга обязательно должна появиться к юбилейной дате. В Лондоне давно организован юбилейный комитет по празднованию трехсотлетия со дня рождения Шекспира. Гюго избран его почетным членом, вводят в члены комитета и Гюго-сына. Перевод драм и сонетов Шекспира, сделанный Франсуа Виктором, заслужил самые одобрительные отзывы. «Шекспир без намордника», — так назвал Виктор Гюго в своем предисловии переводы сына.
Во Франции тоже создан шекспировский комитет. В него вошли виднейшие деятели литературы и искусства: среди них Берлиоз, Барбье, Дюма, Теофиль Готье, Проспер Мериме, Жорж Санд, Поль Мерис, Франсуа Виктор Гюго.
Члены комитета обратились с письмом к гернсейскому изгнаннику — они единогласно избрали его своим председателем. Гюго не сможет присутствовать на торжественном заседании, но на председательском месте будет стоять его пустое кресло.
Поэт откликнулся приветственным письмом и предложил тост для торжественного банкета: «За решительные успехи выдающихся людей мысли и за единение народов в их общем движении к прогрессу и идеалу!»
Мятежные тосты, многозначительное пустое кресло — все это показалось опасным французским властям, не выльется ли это чествование Шекспира в прославление изгнанного из Франции врага империи? Юбилейные торжества в Париже были запрещены. Но книга Гюго вышла в свет к юбилейной дате. Большинство французских критиков не поняло или не захотело понять ее пафос. Противники писателя кричали, что ему нечего, мол, браться за критику, что он просто смешон, пытаясь возвеличивать самого себя под видом Шекспира, что книга его, мол, только для того и написана, чтобы причислить Гюго к плеяде мировых гениев и оправдать его неуемную страсть к преувеличениям и антитезам.
Но друзья оценили этот труд по достоинству. Порадовал Гюго восторженный отзыв Жорж Санд. Она всегда была близка ему по духу, и теперь, когда большинство сверстников далеко отошло от него, он особенно ценит эту внутреннюю близость. Гюго посылает Жорж Санд восхищенное письмо.
«Я очень рад, что написал эту книгу, раз она вам доставила удовольствие. Значит вы меня немного любите? Правда? Признаюсь, это было одним из моих честолюбивых мечтаний. Я очень честолюбив.
Я хотел бы повидаться с вами. Это тоже моя мечта… Мне бы хотелось побыть в каком-нибудь тихом уголке нашей планеты, в Ногане или Гернсее или в Капрере, с Гарибальди и с вами. Мы бы поняли друг друга. Мне представляется, что мы трое — три неплохих человечка наших дней. Как жаль, что Ноган для меня под запретом. Мне говорят, что я добровольный изгнанник. В том-то и дело, черт возьми! Поэтому я и закован в цепи…»
«Впереди у меня мало лет, а надо еще создать или закончить много книг», — пишет Гюго издателю Лакруа в мае 1865 года.
В половине шестого утра он уже за своим пюпитром. Перед глазами океан. Этой весной он был особенно бурным. И писатель жил среди бушующих валов вместе с героями своего нового романа. Боролся с чудовищами, с голодом, совершал неимоверные подвиги….
Сначала он думал назвать роман «Бездна», но потом остановился на другом названии «Труженики моря». По замыслу автора этот роман должен быть внутренне связан с прежними. Объединяющая идея — борьба человека с роковыми, враждебными ему стихиями. В «Соборе Парижской богоматери» — стихия религиозных догматов; в «Отверженных» — стихия социального зла; в «Тружениках моря» — стихия природы.
Писателя вдохновили на этот роман гернсейские рыбаки, матросы — люди, богатство которых в их мужественных сердцах и золотых руках. Изо дня в день он наблюдал их жизнь, видел, как плетут они рыболовные сети, чинят лодки, как уходят в море на своих бедных рыбацких лодчонках и побеждают океанские валы. Он знал их невзгоды и мечты. Как загорались их глаза при виде шхуны с паровым двигателем. Но только богач мог стать владельцем такого чуда.
В порту Гюго беседовал с моряками — тут были и капитаны, и старые шкиперы, и матросы всех национальностей. Он усвоил «морской язык», знал все специальные термины. Не раз он плавал на судах, изучая морские окрестности Гернсея и других островов Ламанша.
Гюго посвятит новый роман острову Гернсею. Каждый уголок своего убежища изучил он за долгие годы изгнания. Причуды моря и очертания прибрежных скал; травы на лугах и овощи на огородах; хижины рыбаков и притоны контрабандистов; веселые фермы, окруженные цветниками, и заброшенные строения — дома-мертвецы…
Он изучил легенды, песни, поверья жителей островов Ламанша: призраки, плывущие над ночным морем; колдуны и знахари, ведьмы, нечистая сила. Стихия суеверий и диких предрассудков сильна на Гернсее. И церковь поддерживает эти предрассудки; более того, церковь призывает своих состоятельных прихожан служить злу, оправдывая насилие и рабство текстами из священного писания.
В «Тружениках моря» реальное сочетается с идеальным; жизненно-бытовое с фантастически-сказочным, живой юмор со страстной патетикой, очерк с легендой.
Данная статья входит в большой цикл статей о всемирно известных пресс-секретарях, внесших значительный вклад в мировую историю. Рассказывая о жизни каждой выдающейся личности, авторы обратятся к интересным материалам их профессиональной деятельности, упомянут основные труды и награды, приведут малоизвестные факты из их личной биографии, творчества.Каждая статья подробно раскроет всю значимость описанных исторических фигур в жизни и работе известных политиков, бизнесменов и людей искусства.
Всем нам хорошо известны имена исторических деятелей, сделавших заметный вклад в мировую историю. Мы часто наблюдаем за их жизнью и деятельностью, знаем подробную биографию не только самих лидеров, но и членов их семей. К сожалению, многие люди, в действительности создающие историю, остаются в силу ряда обстоятельств в тени и не получают столь значительной популярности. Пришло время восстановить справедливость.Данная статья входит в цикл статей, рассказывающих о помощниках известных деятелей науки, политики, бизнеса.
Всем нам хорошо известны имена исторических деятелей, сделавших заметный вклад в мировую историю. Мы часто наблюдаем за их жизнью и деятельностью, знаем подробную биографию не только самих лидеров, но и членов их семей. К сожалению, многие люди, в действительности создающие историю, остаются в силу ряда обстоятельств в тени и не получают столь значительной популярности. Пришло время восстановить справедливость.Данная статья входит в цикл статей, рассказывающих о помощниках известных деятелей науки, политики, бизнеса.
«Мы были ровесниками, мы были на «ты», мы встречались в Париже, Риме и Нью-Йорке, дважды я была его конфиденткою, он был шафером на моей свадьбе, я присутствовала в зале во время обоих над ним судилищ, переписывалась с ним, когда он был в Норенской, провожала его в Пулковском аэропорту. Но весь этот горделивый перечень ровно ничего не значит. Это простая цепь случайностей, и никакого, ни малейшего места в жизни Иосифа я не занимала».Здесь все правда, кроме последних фраз. Рада Аллой, имя которой редко возникает в литературе о Бродском, в шестидесятые годы принадлежала к кругу самых близких поэту людей.
Книга М. Лапирова-Скобло об Эдисоне вышла в свет задолго до второй мировой войны. С тех пор она не переиздавалась. Ныне эта интересная, поучительная книга выходит в новом издании, переработанном под общей редакцией профессора Б.Г. Кузнецова.
Книга рассказывает об ученом, поэте и борце за освобождение Италии Томмазо Кампанелле. Выступая против схоластики, он еще в юности привлек к себе внимание инквизиторов. У него выкрадывают рукописи, несколько раз его арестовывают, подолгу держат в темницах. Побег из тюрьмы заканчивается неудачей.Выйдя на свободу, Кампанелла готовит в Калабрии восстание против испанцев. Он мечтает провозгласить республику, где не будет частной собственности, и все люди заживут общиной. Изменники выдают его планы властям. И снова тюрьма. Искалеченный пыткой Томмазо, тайком от надзирателей, пишет "Город Солнца".
Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.