Гуркха и Владыка Вторника - [16]

– Используя меня в качестве приманки?

– Я считаю, что вы цель. Я могу весь день пытаться найти этих ассасинов, каким-то образом избегающих кармического наблюдения, или я могу подождать, пока они придут ко мне.

– И ты уверен, что эти люди настолько опасны?

– Вы видели лицензию, выданную мне Кармой. Она сама не способна спрогнозировать их поступки… Вы понимаете насколько это серьезно? Ее прогнозирующие алгоритмы не работают на этих людях.

Додже вздрогнул. Его взгляд стал отсутствующим, потерянным в прошлом, он без сомнения переживал ужас того кровавого дня.

– Да, – сказал он. – Таков Бхан Гурунг.

Глава 8 Старая школа

– Нам удалось. Он купился. Гурунг, похоже, тот еще крутой засранец.

– А я?

– Ты – мышцы. Справишься? Там будем только мы вдвоем.

– Справлюсь, – в ее голосе не было никаких сомнений.

Башня Додже носила имя владельца и внутри была довольно претенциозной. Произведения искусства, позолоченные потолки, золотые статуи, украденные двери храмов, и бесценное множество редких пород древесины украшали каждый этаж, становясь все роскошней по мере подъема к личным покоям хозяина на самой вершине. Это было свидетельством невероятного кармического баланса Додже, и того, до какой степени Карма потворствовала своим гражданам. Целью системы никогда не было ограничение личного потребления – предмет заблуждения многих приезжих. На самом деле, учитывая, что все основные задачи решала Карма и ее вспомогательные автоматические системы, потребление осталось, пожалуй, единственным занятием для обычных людей.

– Ну, теперь ты знаешь, что можно получить с таким количеством кармы, – сказала полковница.

Гамилькар провел рукой по золотой статуе Будды в человеческий рост. Насколько он видел, статуя была цельнометаллической.

– Вопрос в том, как он ее вообще заработал.

– Думаешь, Гурунг и человек-козел сюда придут?

– Без сомнений, – ответил Гамилькар.

– И как мы планируем с ними разобраться?

Гамилькар достал оружие, пару механических револьверов старого образца с длинными стволами. Карма сфабриковала их по его запросу.

– Один мне, второй тебе. Селюки неведомым образом могут влиять на дронов, Карма говорит, какое-то поле помех. Технологичное оружие может подвести. Но у них нет ЛМА.

– Что значит, огнестрельные раны не будут исцеляться сразу после возникновения, – кивнула полковница. Она была фанатом оружия и умела пользоваться револьвером куда лучше Гамилькара. Оружие было заряжено и взведено в секунды. – Умно, – она обнажила ухоженный кукри. – У меня есть запасной план, на всякий случай. Мононуклеарная кромка.

– Бхан Гурунг был бойцом на ножах.

– Да, поэтому он скорей всего не сможет удержаться. – Полковница аккуратно вернула клинок в ножны. – Лезвие покрыто нейротоксинами. Паралич. И галлюцинации. Вроде бы около шести часов видишь пауков, забирающихся тебе под кожу. Потом умираешь.

Гамилькар уставился на нее.

– Что? Я это нашла в архиве устаревшего оружия. Иногда старая школа – лучшая школа.

– Когда закончу с Гурунгом, наверное придется расследовать тебя.

– Очень смешно.

– Я не шучу.

В итоге они отыскали Додже, на самом пике башни, медитирующим в аскетичной комнате, обставленной в резком контрасте с богатством внизу. Со всех сторон здесь были окна, полы и стены были из простого камня, и больше ничего особенного, кроме сидящего старика. Потолок вспучивался куполом, заостряющимся на вершине, и был расписан религиозными символами. Додже осмотрел полковницу снизу доверху, оценивающе, по-хозяйски. Гамилькар видел, как раздулись ее ноздри, и подумал, не заколет ли она его своим отравленным кукри прямо здесь и сейчас. Он сомневался, что сумеет ее остановить, если она попытается.

– Значит это знаменитая Канелия Шакиа.

– Я полковница запаса. Я бы предпочла, чтобы вы называли меня по званию.

– Разумеется, полковница Шакия, – ответил Додже с поклоном. – Я тебя узнал. Позволь сказать, что твои демонстрации боевого искусства доставили мне огромное удовольствие. Особенное впечатление произвел дебют в ММА. Блестящий удушающий захват сзади.

Гамилькар поднял бровь. Боевые искусства? ММА? Он не искал ее в системе, уважая приватность. В этом смысле он был старомоден. Она никогда не упоминала профессиональные бои.

– Это было больше пятнадцати лет назад, – сказала полковница.

Додже снова облапал ее взглядом.

– Однако мне кажется, что ты и на день не постарела. Интересно, как бы ты справилась с профессионалом.

– У вас профи под рукой? – лениво поинтересовалась полковница. Ее пальцы поглаживали рукоять ножа, суля беду всем присутствующим.

– Послушайте, Додже… – вмешался Гамилькар.

Полковница подняла руку, заставляя его молчать. Она перенесла вес на носки, ноги были слегка расставлены, а руки свободно висели.

Додже щелкнул пальцами и дверь бесшумно скользнула в сторону. Безмятежной походкой ожившей горы в комнату вошел гигантский монгольский джентльмен без шеи. Его взгляд метнулся между Гамилькаром и полковницей Шакией, и верно идентифицировал ее как угрозу.

– Господин Кхунбиш, демонстрацию, пожалуйста, – приказал Додже.

Господин Кхунбиш не ждал. У него был борцовский бросок, низкий и быстрый, рывок для прохода с захватом обеих ног. Он знал, что с его весом противнице невозможно будет высвободиться. Полковница встретила его коленом в лица, что почти не замедлило монгола. Затем она обхватила его шею, удерживая ноги подальше от его цепких рук, и сделала какой-то резкий пируэт, после которого оказалась на его спине. Рука скользнула под его подбородок и зажала шею левым бицепсом, ноги обвились вокруг торса, и она повисла на нем, словно магнитная мина, пока он с ревом пытался вырваться. Это казалось невозможным, но Гамилькар потрясенно смотрел, как огроменный монгол выгибался, пытался ее стряхнуть, шатался, хватал ее руками – делал все, чтобы ее сбросить. Ощущая как воздух покидает его легкие, он принялся биться спиной о стену, пытаясь отодрать или отбить ее, используя свой вес. Полковница Шакия лишь усиливала захват, жилы на руках вздувались канатами, а на лице играла окровавленная ухмылка.