Гумбольдт. Шевченко. И другие. Сборник пьес-притч «нон фикшн» - [12]

Князь и Хан (к Гумбольдту): Нам как-то неудобно задавать этот детский вопрос… Но эти схоластические споры о точной границе между Европой и Азией, нас нервно истощили!… Особенно когда разговор об этом заходит где-нибудь в Париже, или… в Вене!… Вы то как считаете, барон, где мы с Вами сейчас находимся?

Гумбольдт (убежденно): Я считаю границу, как и большинство ученых – по Уралу!!! Т.е. мы с Вами сейчас беседуем в Европе!…

Эренберг (Князю, Хану и Гумбольдту): Я никак не могу забыть эту монгольскую книгу про Чингиз-Хана… Не только библейский стиль ее содержания, но и оформление – она ведь стоит больших денег!… Удивительное изящество и выделка кожаной обложки… Это была китайская работа?

Тюменев: Нет, это сами монголы постарались, увидев у китайцев чего, и – как(!) можно добиться старанием и желанием увековечить своего Кумира! У меня тоже есть эта книга, я ее ценю больше чем своего лучшего скакуна! Вы сами видели этого красавца сегодня на скачках! Он, как всегда, пришел первым!…

Букеев: Да, ты прав, по первому вопросу, дорогой друг! Мой Оренбургский учитель, ученый-самородок Карелин по находкам в курганах показал мне, как опыт более развитых народов влияет на соседей. Скифы, увидев что и как(!) могут создать эллины, постепенно добились в своих золотых изделиях почти такого же уровня шедевров Искусства и качества обработки. А сарматы хоть и жили позже, но, опираясь только на «свой ум», не видя рядом высоких образцов Искусства и технологий изготовления, не смогли сделать своих «золотых оленей» лучше примитивного «звериного стиля»!…

Князь и Хан (убежденно): Вот поэтому, мы и хотим учить своих детей у хороших Учителей!…

Букеев (продолжает): А по второму вопросу, дорогой сосед, хочу уточнить специально для уважаемых гостей: если скачки проходят в моей(!) Ханской ставке, то мой(!) лучший скакун, всегда приходит первым…

Князь и Хан (с улыбкой): Это и неудивительно! Скакуны ведь – очень умные, как и их наездники! Попробуй, приди первым на чужом поле!… Лишишься, от разъяренных зрителей, не только гривы и хвоста, но и – чего-нибудь под хвостом…

Меньшенин (примирительно): Астраханский Губернатор обещал нам устраивать скачки на своем, общем поле, чтобы все народы, живущие на северных берегах Каспия, могли выставить там своих лучших скакунов-лошадей и бегунов-верблюдов… И тогда, как сказал, по этому поводу, барон Гумбольдт: «Гамбургский счет» определит действительно – сильнейшего!…

Князь и Хан (уважительно): Да! Это будет – справедливо!

…

emp1

Филиппсфельд – процветающий агро-поселок немцев-колонистов, под Саратовом. Слайды-пейзажи ухоженных полей на заднике сцены.

Прием гостей во дворе дома старосты поселка.

Староста поселка: Рассказывает о трудностях первых лет жизни немцев-пересе-ленцев в России, приглашенных сюда Императрицей Екатериной Второй. О совместном строительстве добротных домов каждой семье, начиная с самых многодетных, поочередно переселявшихся из землянок.

Дуппер – учитель местной школы (дополняет рассказ старосты): Кроме, предпи-санного нам, нашей землячкой, Екатериной Великой, освоения свободных пахотных земель – мы стремимся быть образцом образа жизни, труда, быта для местных жителей любой национальности. Мы предполагаем, впоследствии, пойти дальше в Казахстан!

Эренберг: Да! Екатерина Великая переписывалась с великими Европейскими просветителями: Вольтером, Руссо, Дидро она стремилась всесторонне повлиять – переустроить населяющие Россию народы.

Гумбольдт: Я вспоминаю собственные оценки религиозно-миссионерской деятельности европейцев среди индейцев Южной Америки. Там упор был на обращение язычников аборигенов в христианскую веру. Здесь все – по-другому, по – честному. Пример рационально организованного, и – самоотверженного крестьянского труда не может не вдохновлять своим животворным Результатом жителей соседних русских сел. А опыт строительства домов «всем миром» вы переняли, как я понял, у соседних народов.

Староста поселка: Да, как и многое другое… Здесь очень непривычный для северо-европейцев климат. Летом жара и – сушь!… Спасаемся, в том числе и местными напитками: айраном – простоквашей с родниковой водой, кумысом… Кумыс – это вообще уникальный продукт… Одновременно: питье, лекарство, алкоголь….

Меньшенин (дополняет): Да, кумыс делают только в Великой Степи! В сочетании с местным климатом он лечит все легочные болезни. Я доподлинно знаю, что под Оренбургом, в Жданетовке так планируют лечить Великих Князей – наследников престола!!!…

Далее – этнический немецкий праздник для гостей, заканчивающийся поздно вечером.

(Режиссер постановки пьесы в Вене должен попытаться подобрать финальную немецкую народную песню, которую мог бы подхватить весь зал).

Староста (командует): Всем бауерам спать! Завтра, с восходом солнца – всем снова на работу!

emp1

Занавес.

Слабый свет в зале.

Гумбольдт с учителем школы Дуппером (сидя на кромке сцены) неторопливо и – знАчимо беседуют между собой, адресуя некоторые реплики непосредственно залу.

Гумбольдт: Да, меня не напрасно тянуло в Центральную Азию! Я не ошибся в интуитивных предчувствиях! Здесь я зафиксировал мозаику осколков многих Цивилизаций – древнейших и только формирующихся!