Губительная ложь - [49]

В какой-то мере его документ был похож на фантастическое произведение.

За последний месяц руководство фирмы, которое до этого времени никогда ему ничего не поручало, дало Кевину несколько заданий. Документ, над которым он сейчас работал, был одним из таких заданий. После того как Кевин продал свой роман, его считали почти партнером. Руководство оценило его умение составлять короткие сводки. Сегодня утром младший партнер, до этого только сухо здоровавшийся с Кевином, подошел к нему с черновиком документа и попросил совета. Начальник отдела кадров поручил Кевину провести семинар для студентов-второкурсников, которые проходили летнюю практику на их фирме. Ему даже выделили новый кабинет с большим окном. Кевин и не думал, что этот день когда-нибудь наступит, и ему все больше и больше нравилось работать в фирме «Марстон и Уилер».

В дверь кабинета постучали. Это несколько отвлекло его от работы. Крикнув: «Войдите», — он все еще смотрел на экран компьютера.

— Я только на минуту, — сказал Айра Кауфман. Его лицо было мрачным. Он закрыл за собой дверь, но продолжал стоять. Кевин повернулся к нему.

— Что случилось?

Айра бросил на стол рукопись романа Кевина.

— Вот это, — заявил он.

— Это моя книга. Только не говорите, что вы тоже заходили в «Любителей книги» и взяли себе один экземпляр.

— Нет. Но в том магазине была одна из наших секретарей. Она принесла вчера вечером эту рукопись, решив, что должна показать ее мне. Проработав в нашей фирме двадцать два года, она осталась преданным работником, который дорожит именем фирмы. Чего, как выяснилось, нельзя сказать о вас.

Сидя на стуле, Кевин немного съежился.

— Вы прочитали рукопись?

— Да. Я читал ее всю ночь, и не потому, что книга такая захватывающая. Я считаю, что она отвратительная.

Кевин старался сохранять хладнокровие.

— Это очень субъективное мнение.

— Вкус здесь ни при чем. То, что вы написали, совершенно непорядочно.

— У меня на сей счет другое мнение.

— Вы использовали свою книгу, чтобы опорочить людей.

— Это фантастический роман. В нем все герои вымышленные.

— Все это грязь. Вы просто изменили имена. Я узнал себя и других юристов, работающих в нашей фирме. Вы изобразили всех нас полными дураками.

— Думаю, вы преувеличиваете. Этот роман о женщине, которая стала влиятельным адвокатом, а все, что касается описания фирмы, где она работает, — только фон, так сказать, обстановка.

— В задницу ваш фон. Вы написали роман «Основные цвета» о фирме «Марстон и Уилер».

— Даже если бы это было правдой, на первой странице книги написано, что все герои являются вымышленными и любое сходство с реальными людьми — не более чем совпадение.

— Может быть, это дерьмо и пройдет, если вы захотите облить грязью каких-нибудь общественных деятелей. Но я не общественный деятель и не буду спокойно наблюдать за тем, как кто-то пытается потехи ради опорочить мое доброе имя и мою репутацию. Уверен, что никто из сотрудников нашей фирмы не позволит такому случиться.

Глаза Айры почти вылезли из орбит. Кевину и раньше доводилось видеть его в гневе, но сейчас он был по-настоящему взбешен.

— Что вы хотите, чтобы я сделал? — спросил Кевин.

— Я пытаюсь вам объяснить, что у вас есть два варианта. Вы отзываете свою книгу или вылетаете с работы. В случае отказа готовьтесь к войне, — заявил он и вышел из кабинета, громко хлопнув дверью.

Кевин повернулся на стуле к окну. Он не наивный человек и писал свою книгу, прекрасно понимая, что сотрудники консервативной юридической фирмы Бостона, возможно, не обладают достаточным чувством юмора, чтобы отличить вымысел от реальности, даже если речь идет, как он сказал Айре, всего лишь об окружающей обстановке. У молодого, подающего надежды писателя и влиятельной юридической фирмы был достаточно милый, но короткий медовый месяц, он подошел к концу, и ответ на ультиматум, выдвинутый Айрой, ясен как Божий день.

Будет война.

* * *

— Можно я послушаю твое сердце, дорогая?

Пейтон изо всех сил старалась говорить ласково. Ее необщительная трехлетняя пациентка сидела на столе для осмотра, крепко-накрепко скрестив руки. Она оттопырила нижнюю губу и задрала вверх свой курносый носик. Каждый раз, когда Пейтон пыталась дотронуться до ее худенькой груди стетоскопом, девочка со злостью отталкивала ее руку.

— Хотите, я заставлю ее слушаться? — спросила мама девочки. — Со своими мальчишками я поступала именно так.

Пейтон покачала головой и приложила стетоскоп к колену девочки.

— М-да, но в этом месте я ничего не слышу.

Девочка улыбнулась в ответ.

— Это не сердце, — сказала она.

Пейтон приложила стетоскоп к ее макушке.

— И здесь я тоже ничего не слышу. Ты уверена, что у тебя сердечко стучит?

— Да, — ответила малышка, хихикая. — Это вот здесь.

Пейтон улыбнулась. В ее работе есть много приятных моментов, но самое большое счастье — суметь добиться понимания и хорошего отношения ребенка. Сегодня это было особенно приятно, ведь она с трудом заставляла себя сконцентрироваться на работе.

Первую ошибку она сделала, когда доверилась Гэри. Смешно, конечно, но все это время, которое она проработала в детской больнице, Пейтон думала, что им удалось оставить старые интимные отношения в прошлом и стать друзьями.