Грязная кровь - [38]

– Да, – вдохнула она, – оказалось, что все не так просто. Дело в том, что хотя новое тело меня вполне устраивало, но вот лицо… Короче, я сделала пластическую операцию в клинике профессора Хейфица. Казалось бы – чего особенного? Но я проговорилась о своем прошлом одной медсестре и в скором времени получила от нее весточку. В общем, нас стали шантажировать.

– И вы платили?

– Конечно, – устало проговорила Даша. – А куда же деваться? Ты думаешь, мой муж много зарабатывает? Да, прилично. Но что остается с этого нам? Львиная доля его заработков уходит этой самой медичке. Я больше не могла этого выносить и однажды сказала Володе – ты ездишь в Москву каждую неделю, так найди ее и убей.

– Но разве нельзя было решить эту проблему как-то по-другому?..

– Не знаю, – отмахнулась Даша, – я хотела только одного – чтобы меня больше никто не мучил. Только-только моя жизнь стала налаживаться – и тут вдруг эта мерзавка. И ведь она знала, что мы с Володей живем как муж и жена, будь я просто человеком, сменившим пол – ничего особенного, таких сейчас навалом. Но сочетавшиеся браком близнецы – это уже слишком.

– И Володя…

– И Володя сделал это, – раздался с порога негромкий мужской голос.

В дверях стоял Знаменский с чемоданом в руке. Он оставил свою поклажу и прошел в комнату. Володя уселся рядом с Дашей и обнял ее за плечо.

– Но вышла ошибочка, – нехорошо усмехнулся он. – Оказывается, та медсестра, что ассистировала Хейфицу, уже уволилась, и я убил невинного человека. Даша мне описала эту женщину, приметы, вроде бы, совпадали. Но сейчас настолько унифицированная мода, что нетрудно и спутать. Так что в тот раз я ошибся.

– Зато не ошиблись в другой, – заметила я, – когда обнаружили у себя в доме Зосю.

– Да, я ее убил, – сказал Знаменский, – но проблемы на этом покамест не закончились. Осталась еще наша бывшая домработница, да и нынешняя, как я теперь погляжу. Ну зачем вы меня не послушались? Я же говорил вам, что моей жене нельзя пить! Вот теперь и расплачивайтесь за непослушание, голубушка…

И Володя направился к тому месту, где у него был спрятан пистолет. Он уже успел отодвинуть картину, но тут Даша рванулась с кресла и повисла у него на руке. Она умоляюще смотрела на мужа и старалась повернуть его лицо к себе, чтобы он посмотрел ей в глаза.

– Володечка, ну не надо, ну пожалуйста, – просила она, – давай ее не будем трогать. Она со мной разговаривала, я к ней привыкла…

Но Знаменский отрицательно покачал головой и уже собирался просунуть руку в тайник, но Даша взмолилась, упав перед ним на колени:

– Ну давай хотя бы обсудим ее участь! – кричала она, протягивая руки к Знаменскому и цепляясь за его брюки. – Запри ее, а мы поговорим!

– Ты чересчур для этого пьяна, дорогая – буркнул Знаменский, но его рука остановилась на полпути к тайнику. Вернув картину на место, он поднял Дашу и усадил ее в кресло. Подойдя ко мне, он схватил меня за плечи и, хорошенько встряхнув, с угрозой проговорил: – Не думай, что ты так легко отделаешься!

У меня с носа слетели очки, а прическа растрепалась. Володя некоторое время стоял, пристально вглядываясь в мое лицо, а потом проговорил:

– Я узнал ее. Это она к нам приезжала в тот раз с бабкой. Тут что-то не чисто. Ты права, Даша, нам нужно с тобой все хорошенько обсудить.

Цепко ухватив меня за локоть, Знаменский буквально поволок меня по коридору и, впихнув в мою комнату, запер снаружи дверь.

Я прислонилась к стене, едва переводя дыхание. Ну вот, кажется пронесло. Но что будет через полчаса, через десять минут, через пять?

Ведь теперь Даша вряд ли будет меня защищать – Володя «узнал» меня и супруги Знаменские наверняка решат, что я давно за ними шпионила. И попробуй объясни им, что первый раз сюда приезжала вовсе не я, а Полина. Я даже усмехнулась, представив, как я буду рассказывать им про сестер-близнецов – это близнецам-то!

Темнота усугубляла мое беспомощное состояние, в комнате было плохо протоплено и я достала из шкафа электрокамин. Включив его в сеть на полную мощность, я присела рядом и стала греть руки.

Так, нужно что-то делать, причем срочно. Знаменский сейчас убедит Дашу, что меня нужно ликвидировать, засунет руку в тайник и обнаружит, что пистолета там нет. Он догадается, что это я его украла и… И что будет тогда? Ну хорошо, допустим я сейчас выну оружие из своей сумки. Но когда Володя откроет дверь моей комнаты и зайдет, разве я смогу в него выстрелить?

Положение казалось безвыходным. Бежать? Я подошла к окну и свесилась через подоконник – нет, очень высоко, я руки-ноги переломаю. Хоть мастера еще и не поставили решеток в этом крыле – все равно я не смогу спрыгнуть отсюда. Хорошо же я буду, ковыляя по тропке с пистолетом в руках или валяясь на траве с вывихнутой ногой – Знаменский тут уж точно меня достанет.

Я снова выглянула в окно и… И тут раздался тихий свист. Всмотревшись в сгущающиеся сумерки, я обнаружила фигуру Зуя, который, заметив меня, делал знаки рукой, выглядывая из-за угла.

В ответ я поманила его к дому. Зуй подбежал на цыпочках и остановился под окном.

«Упорная, однако, парочка, – подумала я, – несмотря ни на что все равно пасут дом, в надежде все же найти пистолет, из которого была убита Зося».