Грязная игра - [21]

— Приехали! — сказала Кэррин и вышла из машины. Она обошла вокруг и открыла передо мной дверь. Я вышел, помог выбраться Эшер, и, выходя, она сверкнула такой стройной ножкой, что никто из персонала отеля на входе не взглянул на меня, разве что мельком. Кэррин села обратно в автомобиль и, как настоящий профессионал, тихо испарилась, а я протянул Эшер руку и сопроводил её внутрь.

— Постарайся не выглядеть вот так, — едва слышно сказал Эшер после того, как мы вошли в лифт.

— Как так? — не понял я.

— Так, словно ты всё время ждёшь, что из мусорных вёдер выскочат ниндзя. Это же обычная вечеринка.

— Все знают, что ниндзя — это выдумка, — пошутил я. — Но что-то точно произойдёт. Можешь на это рассчитывать.

— Всё обойдётся, если мы всё сделаем как надо, — сказала Эшер.

— Тебе придётся довериться мне в этом вопросе, — возразил я. — Всегда что-то идёт не так. Без разницы, насколько ты умён, или насколько проработан план, или насколько проста задача — что-то всегда идёт не так. В жизни вообще ничего не бывает просто. Так уж устроен мир.

Эшер пронзила меня взглядом:

— Ты очень пессимистично настроен. Просто расслабься, и мы справимся. Постарайся не озираться по сторонам так часто. И бога ради — улыбнись.

Я улыбнулся.

— Может, стоит попробовать при этом не сжимать так челюсти.

Двери распахнулись, и мы прошли по коридору до большого бального зала. Возле дверей в бальный зал стояла парочка охранников, одетых в цвета отеля, которые старались выглядеть дружелюбно и любезно. Я собрался с духом и показал им наши выгравированные приглашения и фальшивые водительские права. Что ни говори о Никодимусе — но он не бросает дело на полпути, и полученный результат поражал. Фальшивые права (на имя Говарда Делроя Оберхайта, миленько) выглядели более подлинными, чем мои настоящие права. Они пристально посмотрели на меня, затем обратили близкий взгляд на права, но так и не смогли различить подделку. Эшер (урожденная Хармони Эрмитейдж) одарила охранников широкой улыбкой и завела с ними дружелюбную болтовню, и они потеряли всякий интерес к её правам.

И я не мог их за это винить. Эшер выглядела именно так, как полагается выглядеть женщине, появившейся на мероприятии среди высших слоёв общества. Во мне головорезы из отеля распознали своего собрата — только выше и более испещрённого шрамами. Но так как я сопровождал Ханну, они позволили мне пройти.

В интерьере банкетного зала преобладали китайские мотивы. Широкие полосы красной ткани, ниспадающие с потолка красивыми складками, разделяли зал на множество уютных уголков. Весело поблёскивали бумажные фонарики, повсюду были расставлены бамбуковые стойки… Был даже сад камней с испещрённым аккуратными бороздками песком. Персонал в основном состоял из женщин в красных шёлковых туниках с оранжевыми воротниками. Официанты в белых пиджаках с чёрными галстуками как раз заканчивали сервировать шведский стол. Когда мы вошли, я не увидел, но отчётливо услышал, как играет живая группа — духовые инструменты, барабаны и пианино, всего человек семь, исполняющих какую-то классическую танцевальную композицию.

По мере продвижения я медленно осматривал зал, но Анны Вальмон нигде не увидел.

— Насчёт той воровки, с которой у нас назначена встреча, — спросила Эшер. — Чем она известна?

— Она принадлежала к банде так называемых Церковных Мышей, — объяснил я. — Они специализировались на ограблении церквей по всей Европе. Никодимус нанял их несколько лет назад, чтобы они украли Туринскую плащаницу.

Эшер повернула ко мне голову:

— И что произошло?

— Они украли её втроём, — продолжил я. — Думаю, что они пытались задрать цену. Никодимус и Дейрдре убили двоих и убили бы Анну, не вмешайся я.

Её глаза чуть расширились:

— И теперь Никодимус хочет, чтобы она ему помогала?

Я тихо фыркнул через нос:

— Ага.

Эшер изучающе посмотрела на меня прищуренными глазами:

— О!

— Что? — спросил я её.

— Просто… восхищаюсь подобной манипуляцией, — ответила она. — То есть я её не одобряю, но она полезна.

— И чем же? — поинтересовался я.

— Разве не понятно?

— Я стараюсь не думать подобным образом, — ответил я.

Официанты сняли крышки с серебряных подносов с мясом, и уже через мгновение до моего носа донёсся аромат жареной курицы и говядины. Мой желудок громко заурчал. Я уже очень долгое время питался тем, что готовил себе в камине. Голод это конечно утоляло, но, учитывая мои кулинарные навыки, настоящей едой это было назвать сложно. Шведский стол источал такие соблазнительные ароматы, что я уже почти готов был услышать звук капающей из моего рта слюны.

— Если ты не будешь так думать, то кто-нибудь это сделает за тебя, — сказала Эшер. — Если не останется ничего иного, то тебе придётся защищаться… Эй, ты тоже проголодался?

— Угу, — произнёс я в ответ. — Плюс у нас, по всей видимости, образовалось свободное время, которое нужно как-то убить.

— Значит, мы не испортим репутацию, совершив набег на шведский стол?

— Даже Питт и Клуни должны что-то есть, — подтвердил я. — Идём.

И мы совершили набег на шведский стол. Я наполнил свою тарелку, надеясь, что это всё-таки умеренная порция. Эшер же не сдерживалась. Она взяла всего понемногу, жадно нагромождая еду в тарелку. Мы прошли к одному из столиков, расположенных по краям банкетного зала, а музыкальная группа начала играть следующую композицию. Я выбрал столик, который давал нам обзор двери, и принялся ожидать прибытия Анны Вальмон.