Грязь кладбищенская - [14]
– Погоди-ка, я вот тебе зачитаю декларацию, с какой Эмон де Валера обратился к народу Ирландии:
“Народ Ирландии…”
– …Ты сам погоди, я тебе зачитаю воззвание, с которым Артур Гриффит обратился к народу Ирландии:
“Народ Ирландии…”
– …Я в тот вечер выпил дважды по двадцать да еще две пинты одну за другой. А потом пришел домой, прямой, как тростник испанский… Прямой, как испанский тростник, говорю тебе… Отогнал я от пестрой коровы теленка, что был при ней уже два часа, выгнал старого осла из овса у Куррина… И я же связал Томашина. Подвесил я ботинки над очагом и только собрался встать на колени, чтобы прочесть несколько молитв, как тут входит девочка. Сама почти не дышит: “Моя мама велит, чтоб ты шел сейчас же, – сказала она. – Папе опять родина в голову стукнула”.
“Дьявол его побери, нашел тоже время, – говорю. – Я как раз собрался помолиться. Теперь-то с ним какого черта приключилось?”
“Виски-самогонка”, – говорит.
Ну, я вышел. Он там уже ополоумел вконец, и никто в доме не мог его унять. Слабосильное племя, куда деваться. “Ну что, – говорю. – Давайте мне скорей веревку, покуда он не схватился за топор. Вы что, не видите, он уже на него косится…”
– Я это хорошо помню. Я как раз вывихнул себе лодыжку…
– …А игра была наша.
– Чего уж там ваша. Если бы мина не разворотила дом…
Нет, это все еще неправильно, Куррин. В этой строчке что-то не ложится в размер. Погоди-ка, погоди:
Это вот красиво, Куррин. Я уже использовал такой ход в “Золотых звездах”. Постой-постой… Теперь послушай, Куррин:
Вот так отлично. Я знал, что в конце у меня все сложится, Куррин… Ты еще слушаешь?
Постой, Куррин, постой… Эврика!..
Я знал, что у меня сложится, Куррин. Послушай еще раз всю строфу…
– Разрази тебя дьявол, кончай ты людей изводить. Уже год тянешь из меня душу своими бессмысленными стихами. У меня и без того забот полон рот, прости, Господи: старший сын завел дружбу с дочерью Придорожника, и жена моя, надо полагать, задумала отдать ему большой кусок земли. Вдобавок ко всему я даже не знаю, кто прямо сейчас топчет мой овес: старый осел Проглота или скотина Придорожника…
– Твоя правда, Куррин. Какого же черта они не похоронили этого грязного мерзавца на Восточном кладбище. Ведь там похоронен Майк О’Донелл, который написал “Песню репы” и “Спор цыплят из-за зернышка овса”…
– И Большой Микиль Мак Коннали, что написал “Песню Катрины” и “Песню Томаса Внутряха”…
– И “Песнь котов”. “Песнь котов” – это прекрасное стихотворение. Уж тебе-то никогда такого не сочинить, мерзавец…
– …Шестью восемь – сорок восемь; восемью семь – пятьдесят четыре… Вы меня совсем не слушаете, Учитель. Ум у вас теперь все где-то блуждает… А я нисколько не развиваюсь! Так вы сказали, Учитель? Ничего удивительного, Мастер, вы же совсем не обращаете на меня внимания… Ответьте мне лучше, сколько там этих таблиц, а, Учитель?.. Это уже всё? Вот бы так! Тогда – ух ты, тогда я могла бы считать до ста… до тысячи… до миллиона… до квадриллиона… В любом случае, у нас же куча времени, чтоб все их выучить, сколько б их там ни было, Учитель. Я всегда слышала, что на кладбище времени хватит. А Тот, Кто создал время, создал его достаточно…
– …Спаси нас, Господи, жаль, что они не отнесли мои бренные останки на восток от Яркого Города и не похоронили меня у храма Бреннана на Дивных Лугах с моими родичами… Там земля мягкая и гостеприимная; там земля уютная, словно шелковая; там земля добрая и ласковая. И смрад могилы там не смрад, и распад плоти не распад. Но там земля стремится к земле; там земля целует и обнимает землю; там земля сольется с землею…
– Опять у нее “сантименты”…
– Вряд ли встретишь женщину жизнерадостней, но вот как найдет на нее эта дурь…
– Вот уж правда, спаси нас, Господи! Да вот Катрина-то намного хуже. Как заведет про Нель и про Нору Шонинь…
– Ага. Тут Катрина совсем уже компас теряет. Прав был Бриан Старший, когда назвал ее женнет[40]…
– Неправ был Бриан Старший. Оныст. Совсем неправ…
– Это еще что такое? И ты тоже, что ли, вдруг против этого брюзги, Нора?..
– Оныст, он был неправ. Женнет – это очень культурное животное. Оныст, так и есть. У Верещаников в Баледонахи была женнет, когда я ходила в школу, давным-давно. И она ела хлеб с изюмом у меня с ладони…
– В школу ходила давным-давно! Нора Грязные Ноги ходила в школу! Хлеб с изюмом на Паршивом Поле! Божечки, горе горькое! Муред… Муред, ты слышишь, что тут рассказывает Нора Грязные Ноги, дочь Шона Малиновки? Ох, я лопну…
2
… Эй! Нора Шонинь!.. Нора Шонинь!.. Нора Грязные Ноги!.. Ты так и не бросила гнусную привычку сыпать вранье направо и налево и даже унесла ее с собой в могилу… Ну конечно, весь погост знает, что сам сатана – да отречемся мы от него! – дал тебе взаймы свой лживый язык, еще когда ты была грудным ребенком. А ты уж так научилась им пользоваться, что он его даже не стал и обратно просить…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Джона Апдайка в Америке нередко называют самым талантливым и плодовитым писателем своего поколения. Он работает много и увлеченно во всех жанрах: пишет романы, рассказы, пьесы и даже стихи (чаще всего иронические).Настоящее издание ставит свой целью познакомить читателя с не менее интересной и значимой стороной творчества Джона Апдайка – его рассказами.В данную книгу включены рассказы из сборников "Та же дверь" (1959), "Голубиные перья" (1962) и "Музыкальная школа" (1966). Большинство переводов выполнено специально для данного издания и публикуется впервые.
Джона Апдайка в Америке нередко называют самым талантливым и плодовитым писателем своего поколения. Он работает много и увлеченно во всех жанрах: пишет романы, рассказы, пьесы и даже стихи (чаще всего иронические).Настоящее издание ставит свой целью познакомить читателя с не менее интересной и значимой стороной творчества Джона Апдайка – его рассказами.В данную книгу включены рассказы из сборников "Та же дверь" (1959), "Голубиные перья" (1962) и "Музыкальная школа" (1966). Большинство переводов выполнено специально для данного издания и публикуется впервые.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.