Грузинские народные предания и легенды - [67]

Не утерпел, крикнул он:

— Племянничек, не забудь: хоть личный враг мне Чачиашвили, но на этом поле должен я ему помочь. Не убивай его — не то заплачу лихом! Да и не пристало рыцарю преследовать бегущего врага.

Не послушал его разгоряченный боем юноша, размахнулся и снес Чачиашвили голову... Тогда ринулся на него Отиа, взмахнул саблей и перерубил его пополам.

— Говорил же я тебе, племянничек: здесь мы с ним друзья и должны постоять друг за друга.

Так выполнил Отиа свой долг. Но ранил ему тот долг сердце и свел безвременно в могилу.

134. Тамарул Чинчараули [531]

Враги напали на хевсур. Хевсурская женщина Тамар Чинчараули укрылась за дверью своего дома.

Напавшие переходили из дома в дом, опустошая село. Дошли и до дома Тамарул[532]. Стоя за дверью, каждого входящего разила она мечом. Наконец ворвались они гурьбой. В доме нельзя было уже повернуться. Выскользнула Тамар из-за двери во двор — продолжала там бой. Тридцать два человека уложила. Трое сбежали, а она пошла биться рядом с мужчинами.

Кончился бой. Спросили Тамарул люди:

— Чего бы хотелось тебе, чем отблагодарить тебя?

— Ничего мне не надо, — ответила Тамарул, — кроме одного. Здесь, в Гуданском хати, в святилище, каждый праздник ставьте один котел пива на мое имя. Тем и будете поминать меня.

Так и повелось. В хати Гудани каждый праздник ставят пиво большим котлом и говорят:

— Тамарул, за дверьми укрывшуюся, помянем!

135. Сестра и брат [533]

Шах Аббас разорил крепость Тмогви и угнал множество пленных в Персию. Среди них был один прелестный мальчик. Так полюбил его шах, что оставил при себе слугой.

Прошло несколько лет. Отдышалось немного Джавахети[534]. Тут напал на нее турецкий султан и разорил села, все до одного. Султан вошел и в город Тмогви и вновь угнал оттуда массу пленных. Среди пленных была юная девушка. Своей красотой покорила она султана. Султан поставил ее прислужницей своей любимой жены. Эта девушка доводилась сестрой тому мальчику, которого угнал в плен шах Аббас.

Однажды шах Аббас поехал в гости к султану. Гостеприимно принял его султан и устроил по этому случаю большой пир. За ужином повеселились они, а после ужина легли отдыхать.

В ту ночь не спалось молодому слуге: на другой день наступал праздник Вардзии — богородицын день[535], и он особенно горько чувствовал тяжелую долю пленника. Много черных мыслей витало у него в голове. Наконец вздохнул он и сказал громко:

— Мария вардзийская, будь заступницей всех грузин в их горе.

Услышала те слова прислужница жены султана. Удивилась она очень и подумала про себя: "Явь то или сон? Откуда быть здесь грузину?"

Не утерпело ее сердце, подошла она к юноше и спросила:

— Брат мой, кто ты?

— Грузин я, из села Тмогви, сын Гогилы Макваладзе, — ответил мальчик.

Услышала эти слова девушка, прикусила мизинец и сказала юноше потихоньку:

— И вправду ты брат мне: дочь я Гогилы Макваладзе.

Тут, разумеется, узнали они друг друга, наплакались от радости, рассказали друг другу все, что стряслось с ними. Наконец зашла речь и о празднике Вардзии. Устали они под конец, присели на одну из ароб, стоящих поодаль, и решили в честь праздника провести эту ночь в бдении.

Говорили они много, да сморил их сон наконец. Покатилась вдруг эта арба быстро-быстро. Катилась она, катилась и остановилась у села Аини, на пригорке, у самой Вардзии.

Проснулись сестра и брат на рассвете. Смотрят туда-сюда, видят, что стоит арба на откосе. Испугались, думают: "Где мы? Узнают наши господа, не сдобровать нам!"

Вдруг услышали они колокольный звон. Поглядела сестра, видит: горят огни Вардзии.

— Вот она, Вардзия, ее эти свечи, — сказала сестра.

— Туман застлал нам глаза, сестричка, — отозвался юноша. — Откуда взяться здесь Вардзии. Где бы найти воды, чтобы сполоснуть глаза, прийти в себя?

Забил тут ключ рядом с ними. (И сейчас тот ключ на пригорке том журчит.) Умылись они, пришли в себя и поняли, что они на любимой родной земле.

136. Сестра [536]

Однажды Грузию басурманское войско окружило. Неверных было очень много. А грузин было мало. Понял грузинский царь, что все войско перебьют у него в сече, Грузии же все равно не миновать разорения. Что было делать царю? Направил он посла к татарскому царю. Хотел замириться. Басурманский царь велел передать ему: "Если не хочешь боя, то пришли мне в знак покорности трех отборных воинов. Я их казню перед моим войском".

Оскорбило подобное унижение нашего царя. Разгневанный, он уже готовился дать знак к началу боя как вдруг стали перед ним три воина, сказав:

— О царь, не подвергай уничтожению наше войско. Пусть мы падем за него жертвой.

Царь долго отказывался: трудно было ему посылать на убой мужественных воинов, но что он мог поделать? Сила горы пашет! Дорог был царю мир, и отпустил он трех героев на смерть. Трое избранников стали перед татарским царем, ожидая смерти. Вдруг какая-то грузинка кинулась в ноги i шаху. Плакала она и просила не убивать героев, подарить им жизнь. Женские слезы смягчили сердце свирепого шаха, и он сказал ей:

— Всех троих не отдам тебе, а одного из них, какого хочешь, — бери.

Окаменела грузинка. Которого же ей было брать? Один был муж ее, другой — сын, а третий — брат. Что делать? Время не терпит: надо спасать хоть одного, иначе убьет всех троих. Внезапно она приняла решение: