Грузинские народные предания и легенды - [11]

Некоторые предания связаны с названием гор и являются народной интерпретацией топонимов.

Довольно много в Грузии и этиологических преданий: "Как появились на свете черепахи", "Почему кричат коршуны", "Как появились удоды" и т. д.

Рассматривая их в сравнительном плане, мы видим, что именно эти предания имеют наибольшее количество параллелей в мировом фольклоре. Параллели эти встречаются не только в русском, украинском и европейском фольклоре, но и на Новой Гвинее, на Таити, в Индии и т. д. Так естественно, что панцирь на спине черепахи вызывает ассоциацию с миской[35]. На Новой Гвинее и на Таити — что чаша, превратившаяся в панцирь. Встречаются мотивы превращения человека в животное или растение как наказание за нарушение табу или, наоборот, как средство их спасения. В примечаниях по возможности полно указаны номера по индексу мотивов Аарне — Томпсона и другие параллели.

Близкий вариант предания "Лоза и соловей" имеется во Франции. Если в грузинском предании хмель душит соловья или прорастает через его тельце и поэтому соловьи избегают лозы, во французском предании соловей сумел освободиться, но теперь, сидя на лозе, поет всю ночь, чтобы не уснуть и не стать ее жертвой.

Привлекает внимание предание о золотом петухе (№ 95). Это предание о красавице, владевшей петухом, гребешок, клюв и шпоры которого были из чистого золота. При приближении врага к границе петух начинал кричать и на его пение отзывались все петухи в стране, один за другим. Предание записано впервые в 1884 г. историком М. Джанашвили. Оно связано с храмом Курмухо в районе Саингило (см. примеч. к тексту). Наш вариант записан несколько лет тому назад. Предание широко бытует и поныне. Помимо чисто художественного интереса, оно привлекает внимание как параллель к сюжету знаменитой сказки А. С. Пушкина. Известно, что русских параллелей к ней не обнаружено[36]. У С. Томпсона отмечена одна параллель со ссылкой на мотив-индекс исландской литературы[37]. Сказка эта написана в 1834 г. после пребывания А. С. Пушкина на Кавказе. Таким образом, не исключена возможность, что он услышал ее где-нибудь в Грузии.

Как отмечалось не раз, в "Картлис цховреба" (XI в.), древней грузинской истории, начиная с XII в. прошедшей несколько редакций и включающей в себя ряд значительно более древних памятников, имеется немало отдельных фольклорных элементов — притч, пословиц, фрагментов эпических песен. В настоящий сборник нами впервые внесено оттуда предание о первом царе картлов — Фарнавазе. Великолепная ритмическая проза этого отрывка дала основание исследователю П. Ингороква увидеть в нем фрагмент исторической песни, лишь несколько перефразированной историком[38]. В предании рассказан один из эпизодов истории Картлийского царства II-III вв. до н. э. Согласно летописи (XI в.), безусловно использовавшей народные предания, Александр Македонский, завоевывая Восточную Грузию, захватил ряд крепостей и подошел к столице Картли г. Мцхета. Здесь он оставил правителем своего соплеменника Азона, продолжив поход на Западную Грузию, на Эгриси (совр. Мегрелия). В предании рассказывается о восстании против Азона и установлении власти первого картлийского царя Фарнаваза.

Все звенья этого предания: чудесный сон царя, солнце, сошедшее на землю, роса с лика солнца (живая вода грузинских сказок), погоня за чудесным золоторогим оленем, приводящим героя к скрытому сокровищу, — все это хорошо известные в грузинском фольклоре мотивы. Однако основа предания, использованного историком, — историческая действительность, переработанная народной фантазией.

Согласно преданию, Азон — деспот и тиран, против которого восстают не только порабощенные народы, но и римские войска. "Сказания об Азоне и Фарнавазе несомненно имеют очень длительную историю, причем на них лежит печать не только народного творчества, но и многократной литературной, книжной редакции"[39]. Наряду с многими сказочными мотивами повесть содержит, по мнению проф. Г. Меликишвили, также много конкретных указаний, "которые хорошо согласуются со всем ходом исторического процесса в этих краях"[40].

Из богатой величественными и трагичными эпизодами истории Грузии народ сохранил в устной традиции немного имен, но каждое из них отражает определенную историческую эпоху. Характерно, что все это — имена сильных и прогрессивных личностей, деятельность которых была направлена на благо страны и народа.

Грузинской исторической словесности посвящены работы проф. К. А. Сихарулидзе. Ей принадлежит периодизация и классификация памятников исторической словесности[41]. К. А. Сихарулидзе выделяет ряд основных циклов, в том числе: цикл Вахтанга Горгасала, Давида Строителя, царицы Тамар, Ираклия II и ряд циклов, созданных вокруг имен грузинских народных героев: Зезвы Гаприндаули, Майи Цхнетели и многих других. Почти в каждом из этих циклов наряду с песнями имеются и прозаические предания.

Предания и песни, связанные с именем Вахтанга Горгасала, свидетельствуют о его большой популярности. Народ видел в нем борца за объединение Грузии и ослабление произвола феодалов и служителей церкви, противившихся централизации государственной власти, борца против иноземных агрессоров. В этих преданиях видна связь с письменными источниками XII-XIII и XVIII вв., сохранившими сведения об изменническом убийстве Вахтанга Горгасала. Согласно им, Вахтанг Горгасал был убит его же вольноотпущенником или рабом, знавшим о том, что кольчуга Горгасала имеет изъян, и во время боя с персами, когда Вахтанг замахнулся на врага мечом, вонзившим ему стрелу под мышку