Группи: Sex, drugs & rock’n’roll по-настоящему - [56]

— Привет, а почему я тут заперт? — спросил он, а потом снова заорал и упал в обморок.

Его уложили на один из диванов и стали обсуждать, какой препарат ему дать, чтобы немного успокоить. Барбитураты не подходили, потому что в настойке слишком много алкоголя. Выбор пал на зеленые транквилизаторы, и парню скормили две таблетки. Пэдди начал рассказывать о кошмарах, которые ему привиделись. Он тараторил, будто зачитывал стенограмму репортажа из воскресной газеты. Пока его мыли и приводили в порядок, его голос слабел, а мысли расползались во все стороны. В итоге он вырубился, прежде чем его донесли до кровати, и не приходил в себя часов пятнадцать. Но я всего этого уже не видела, потому что давным-давно свалила домой, хотя, возможно, и не следовало бы, поскольку сразу после моего возвращения к нам снова пожаловали копы.

Понятное дело, если живешь с тусовщиками, полицейские рейды становятся привычным делом. Я сидела у Венди в комнате и рассказывала ей про Пэдди. Джон резал куски плексигласа для очередной световой инсталляции, а Тед был на репетиции группы. В общем, я рассказала Венди о заморочках в доме Тео и призналась, что чувствую себя виноватой, ведь я просто сбежала и даже не попыталась помочь, хотя меня это и не касалось. С другой стороны, чувак сам хотел «выпасть из реальности» и сдуру перебрал наркотика, о котором вообще ничего не знал. Венди заметила, что он сам во всем виноват и впредь будет умнее. Мы с ней вспоминали прежние жуткие приходы, усевшись по-турецки на полу возле камина и поставив между нами пепельницу. В своем белом платье-джеллабе я выглядела совсем как дитя цветов.

Тут раздался громкий стук в дверь, но мы решили не открывать, подумав, что хозяин квартиры опять пришел изводить нас своими дурацкими претензиями: то музыка слишком громкая, то мы якобы стырили лампочку с лестничной площадки. Его приводило в бешенство, когда мы только хихикали в ответ, потому что не понимали его: он был иностранец и не мог двух слов по-английски связать. В общем, мы продолжали сидеть, хотя снаружи стучали всё громче, а потом мы услышали жуткий грохот, и дверь распахнулась, а за ней стояли наши дружки из отдела по борьбе с наркотиками.

— Привет, Кэти, — сказал главный, самодовольно размахивая ордером на обыск.

— Привет, — еле слышно откликнулась я.

— Ты ведь прекрасно понимаешь, что нам надо, верно? — спросил он, пока остальные просачивались в дверной проем.

— Понятия не имею, — ответила я. И чуть не упала в обморок, вспомнив, что у меня прямо на столе возле пишущей машинки лежит коробка «синеньких».

Мне приказали пройти в комнату, пока ее будут обыскивать.

— Конечно, пойдемте, — сказала я, изображая максимальную готовность сотрудничать со следствием.

Коп начал рыться в ящике с нижним бельем.

— Так, ну и где ты прячешь свои запасы? — спросил он.

— Я бросила после прошлого раза, — заверила я, вставая между ним и коробочкой с таблетками.

Он двинулся к кровати, приподнял матрас, а потом стал шарить внутри наволочек.

— Будет гораздо проще, если ты сама скажешь, где искать. Мы же все равно найдем, — попытался он меня убедить.

— Да нечего тут искать, — протестовала я.

— Мы-то знаем, что у тебя кое-что есть.

— Кто вам сказал такую глупость? — парировала я, отлично понимая, что он просто пытается блефовать.

Это была одна из любимых уловок копов: они пытались вызвать у людей паранойю, делая вид, что всё знают и что у них есть осведомители из нашей тусовки. И там действительно попадались такие персонажи, которые давали информацию копам, получая взамен деньги и неприкосновенность, но их, к счастью, было немного. К тому же их легко раскусить, прежде чем они успеют узнать что-нибудь важное.

Я не сомневалась, что это стандартный обыск, который устраивают у тех, кто однажды попался. Своего рода напоминание о том, что за нами следят. Сегодня даже было полегче: полицейские не привели специально обученных собак и женщин-копов, которые могли обыскать нас на месте. Но мне нельзя было снова оказаться в участке, поэтому следовало срочно избавиться от таблеток. Когда офицер опять начал рыться у меня в комоде, я решила, что пора действовать.

— Вы не против, если я закурю? — спросила я.

— Давай-ка посмотрим. — Он взял мою пачку сигарет, осмотрел золотую полоску на фильтре. — Ладно, так и быть.

Я прикурила сигарету и села за стол, на котором лежала злополучная коробочка.

— А это кто? — спросил коп, указывая на фотографию Дэйви на стене.

— Вряд ли вы его знаете.

Пока он внимательно вглядывался в снимок, я положила руку с сигаретой на стол.

— Не будь так уверена, — ухмыльнулся полицейский. — Мы знаем больше, чем тебе кажется.

— В любом случае он в Америке. — Я переложила сигарету в другую руку, а свободную руку снова положила на стол.

Коп рассматривал ряд фотографий моих парней на стене, а я тем временем потянулась к коробочке и осторожно придвинула ее к себе. Он повернулся и посмотрел на меня.

— Ты под кайфом? — резко спросил он, уставившись на меня пронизывающим взглядом.

— Нет, — удивилась я его вопросу. А еще больше меня удивила сама формулировка: обычно полицейские не пользуются жаргоном.