Группа «Янки» - [34]

Ожидая доклада о результатах, Бэннон надеялся, что они стоили усилий артиллерии. Её участие не ограничилось расчетами, подготовкой и выпуском двадцати четырех снарядов. Стрелявшая батарея должна будет быстро сменить позицию. Если русские были начеку, их группы артиллерийской разведки и целеуказания могли бы отследить траектории снарядов. Произведя некоторые дополнительные расчеты, они могли засечь орудия и открыть контрбатарейный огонь. Поэтому для артиллерии было важно постоянно перемещаться. Стрельба и уход были основными приемами артиллерии. В современном бою вы или быстрый, или мертвый. Там нет золотой середины.

Осмотрев область в течение десяти минут, МакАлистер доложил, что ни он, ни экипаж любого другого танка его взвода не видят никакого движения в районе цели, ни слева, ни справа от него.

Бэннон доложил батальону, что они обнаружили и, вероятно, уничтожили восемь солдат противника. Независимо от того, что те делали или собирались делать с группой «Янки» этим утром, они этого уже не сделают. Усилия артиллеристов не пропали даром.

Советы также напрягли своих артиллеристов этим утром. Едва смолк огонь американских орудий, как небо на востоке осветилось далеким мерцанием, а затем налетел уже знакомый гул вражеской артиллерии. Сначала Бэннон подумал, что это контрбатарейный огонь, направленный на орудия, который только что стреляли из-за позиций группы. Но далекие разрывы снарядов раздались не в тылу, а на севере. После того, как они слышали и видели это больше пяти минут, стало ясно, что это было нечто большее, чем контрбатарейный огонь. По всей видимости, это была артиллерийская подготовка для наступления 28-й гвардейской танковой дивизии.

Ночь постепенно уступала место новому рассвету. Советская артиллерийская подготовка на севере продолжалась. Появился первый сержант Гаррет с завтраком, передав командирам взводов отправить половину личного состава для приема пищи. Сначала Бэннону показалось рискованным, разрешить личному составу спешится для завтрака. Он опасался, что противник начнет еще одну сковывающую атаку на них, как и вчера. Если это будет не наземная атака, он, по крайней мере, ожидал, что Советы обстреляют позиции батальона артиллерией. Но ничего не произошло. Возможно, у советов не было сил, чтобы бросать их в бесполезную сковывающую атаку. Наверное, солдаты, которых они накрыли артиллерией в долине, были артиллерийскими наблюдателями или расчетами ПТРК, задачей которых было сдерживать их батальон. Возможно, все возможно. Когда командиры взводов начали собираться на утреннее совещание, Бэннон отринул вторую догадку. Никто не стрелял в него или его группу, и только это сейчас имело значение.

Командный состав группы «Янки» собрался у кормы БТР первого сержанта, держа под мышками карты и блокноты и в руках завтрак и кофе, как и двадцать четыре часа назад. Но этим утром все было по-другому. Вчерашняя нервозность ушла. У всех был несколько измученный и растрепанный вид от слишком короткого сна и слишком большого стресса. Этого и следовало ожидать. Однако сегодня лица каждого имели спокойный, уравновешенный вид. Как говорили ветераны Гражданской, они увидели слона и изменились навсегда. То, что им невероятно повезло, что их задача была проста и понятна, не имело значения. Не имело значения и то, что новая миссия собиралась преподнести им реванш и подвергнуть их такому же наказанию, которому они подвергли советы. Значение имело то, что они выиграли первый бой и временно отринули любые сомнения в своей технике, своих командирах и своей способности встретить врага лицом к лицу. Группа была готова двинуться дальше и выполнять новую задачу.

Совещание началось с обсуждения вчерашнего боя. Так же, как и много раз после учений, командиры шаг за шагом разбирали то, что случилось. Первый взводный представил свой доклад и свои наблюдения. Затем Бэннон. Они кратко обсудили, что нужно сделать лучше в следующий раз. Затем Бэннон отдал группе боевой приказ, над которым работал этим утром. Когда он закончил, Анджер изложил планы огневой поддержки и подробно ответил на все вопросы. Закончив совещание, Бэннон напомнил командирам взводов, что посетит каждого из них лично, чтобы обсудить вопросы, касающиеся каждого взвода. Пока что им следовало готовиться к атаке.

Когда он собирался закончить совещание и обсудить со старпомом и первым сержантом вопросы управления и материального обеспечения, сообщение из батальона положило конец его планам еще немного поспать. Через тридцать минут на КП батальона должно было состояться совещание по новой задаче. Не желая выводить с позиции «66-й», Бэннон решил воспользоваться БТР Гаррета. Как только командиры взводов разошлись, а БТР был готов выдвигаться, Бэннон быстро побрился и вымыл лицо и руки. Из-за этого он мог опоздать, но для него было предметом гордости выглядеть настолько круто, насколько это возможно. Он мог быть несчастным, но не мог выглядеть несчастным. Требования должны быть соблюдены.

Бэннона поразило странное отсутствие изменений на КП батальона, хотя он, в принципе, не мог сказать, а что должно было быть по-другому. Но что-то должно было быть. На позициях группы «Янки» он ощущал изменения, произошедшие в период между вчерашним утром и сегодняшним. На КП, однако, все работали так, будто по-прежнему продолжались учения. Командно-штабные машины М-557 стояли бок о бок, дополнительные тенты были поставлены. Большая маскировочная сеть накрывала машины и дополнительную аппаратуру. Все это было опоясано колючей проволокой с одним проходом, у которого стоял солдат, проверявший документы, когда штабные и другие офицеры входили в тактический оперативный центр или ТОЦ. Что-то, так или иначе, должно было быть по-другому.