Груда камней - [20]
Я стояла по пояс в высокой траве и думала о Серафине.
Мне отчаянно хотелось найти ее, хотелось поговорить с кем-то о случившемся, с кем-то, кто мог все объяснить или хотя бы утешить меня. Мне необходимо было встретить человека, который убедил бы меня в том, в чем я сама убедить себя не могла. Но Серафины нигде видно не было.
Оглядываясь в ее поисках, я внезапно заметила какое-то движение. У подножия холма, рядом с ручьем, из зарослей высокой травы возник мужчина в темной одежде. Полы его сутаны были заправлены в ремень, и теперь он дергал ее вниз, пытаясь придать одеянию привычный вид. Я со всех ног бросилась к нему.
Едва завидя меня, мужчина повернулся спиной и поспешил прочь. Одним прыжком он перебрался через ручей, а затем быстро пошел по холмистой местности к семинарии.
– Постойте, отец! – закричала я. – Пожалуйста, подождите меня!
Я подбежала ближе и вдруг увидела, что трава в одном месте примята к земле и там лежит Серафина. Она была совсем голой, ее одежда небрежно валялась рядом.
– Все еще хочешь потрогать меня, Ленден? – спросила она, похихикивая, подтянула к себе коленки и раздвинула ноги. Смех ее становился все более истерическим.
Я уставилась на Серафину, не веря своим глазам. По природе своей я была склонна предполагать скорее хорошее, нежели плохое, но ее бесстыжее приглашение в конце концов отрезвило меня, и я внезапно поняла, чем они со священником тут занимались.
Держась от нее на некотором расстоянии, я ждала, пока она успокоится. Однако, должно быть, что-то во мне, в том, как я стояла, лишь усугубляло охватившее Серафину безумие. Ее смех перешел в истошные крики, она почти задыхалась. Я вспомнила, что в кармане моей юбки лежат ее трусы, достала их и кинула ей на голый живот.
Это отрезвило ее. Она повернулась на бок, тяжело дыша и откашливаясь.
Я отвернулась и побежала к семинарии, к дому. Я бежала и плакала. Переправляясь через ручей, я оступилась и замочила одежду, попав ногой в воду, а пока бежала к дому, несколько раз упала, ушибла колено и порвала подол юбки.
Промокшая, в синяках и крови, в состоянии крайнего возбуждения, я ворвалась в дом и бросилась в комнату тети.
Отец с дядей помогали ей справиться с ночным горшком. Бледные тощие ноги безвольно болтались, пока из нее медленно вытекали капли оранжевой мочи. Глаза тети были закрыты, голова лежала на плече.
Я услышала, как дядя закричал. Появилась мама, закрыла мне рукой глаза и, громко отчитывая, выволокла в коридор.
Я раз за разом повторяла имя Серафины. В ответ же все, казалось, только и делали, что орали на меня.
Позже дядя Торм отправился на болота на поиски Серафины, но мы с родителями уехали еще до того, как он вернулся, и ехали весь вечер и ночь к порту Сивла.
Это была последняя моя поездка на остров с родителями. Мне было четырнадцать. Серафину я больше никогда не видела.
…Мы сожгли бумаги дяди во дворе за домом. Пепел поднимался вверх тонкими лоскутками черного шелка; его подхватывал ветер и уносил прочь. Постепенно мы стали подбрасывать в огонь все, что горело: старую одежду, деревянные стулья, полки и стол дяди Торма. Все было влажным или покрытым плесенью, и даже деревянная мебель горела медленно. Я стояла у огня, наблюдая за пламенем и золой, которую ветер разносил по всей округе.
Священники попросили нас забрать мебель, которую мы не сможем сжечь: древнюю газовую плиту, бюро, металлический столик и медную кровать тети Алви. Задача казалась непосильной. Чтобы пригнать сюда фургон из порта, потребовалась бы пара дней. Да и дорого бы вышло. Я попыталась втолковать это секретарю отца Хеннера, однако он был непреклонен. В конце концов я договорилась, что семинария сделает все сама после нашего отъезда, а счет пришлет мне.
Белла стояла позади меня в дверном проеме. Должно быть, она убедилась, что никого из семинарии в доме нет, потому что впервые за утро заговорила со мной о чем-то личном.
– Почему ты все время смотришь на болота?
– Я и не заметила. Наверное, неосознанно.
– Что там?
– Я наблюдала за пламенем, – сказала я и в подтверждение своих слов поворошила костер, подняв целое облако золы. Ножка стула откатилась, и я пинком вернула ее в огонь. Взлетели искры. Что-то затрещало, и из костра вылетел уголек.
– Ты когда-нибудь ходила на болота? – спросила Белла.
– Нет.
Не на болота, подумала я. Только к башне, и всего раз. И ни шага дальше, на длинные, покрытые щебнем склоны холмов к выступающим над морем утесам и лежащим дальше высокогорным бесплодным равнинам.
– Мне все кажется, что ты знала кого-то из этих мест. Еще с того времени, когда часто приезжала. Кого-то особенного. Разве не так?
– Да нет, – сказала я, впервые осознавая, что в ее понимании кем-то особенным, наверное, была Серафина. – Вернее, да.
Белла подошла ко мне и встала рядом, тоже устремив взгляд на огонь.
– Значит, я не ошиблась. Это женщина?
– Девочка. Мы обе были подростками.
– Она была у тебя первой?
– В каком-то смысле. Между нами не было ничего серьезного. Мы были слишком молоды. – Я попыталась посмотреть на Серафину с высоты своих лет, но не получалось. – Она просто… разбудила меня.
Мысли о Серафине, здесь, рядом с Беллой, заставили меня о многом вспомнить. Не только о том жутком дне, но и о многих годах последовавших за ним поисков. Далеко не скоро я осознала, что открытые мне знания не под силу моему пониманию.
Главный герой вышел из возраста ученичества. И ему предстоит первый в его жизни выход за пределы Города, странного громоздкого сооружения, передвигающегося на колесах. Рельсы собирает впереди и снимает сзади специальная Гильдия. Наш герой — из другой гильдии — Разведчиков Будущего. Ему предстоит разведывать путь для города, но для «крещения» он должен сходить в «прошлое», в те места, где город только что прошел. И тогда выясняется, что «прошлое» и «будущее» — не просто направления, это действительно Прошлое и Будущее по отношению к тому времени, где находится город.
Смертельное соперничество двух иллюзионистов конца XIX в. дает всходы в наши дни.От двойников, близнецов и дубликатов шагу некуда ступить.Безумные теории пионера электротехники Никола Теслы приносят самые неожиданные плоды.А престиж – это совсем не то, что вы подумали.
Что день грядущий нам готовит? Как отличить звон колокольчиков от первых звуков колокола, что «звонит по тебе»? Как отличить полет фантазии от предсказания? Антиутопия – жанр, получивший в последнее время невероятную популярность. И, вероятно, не в последнюю очередь благодаря тому, что самые мрачные предсказания фантастов имеют обыкновение исполняться. Иногда – почти буквально, как у Оруэлла в зловещем «1984», иногда – частично, как у Замятина, Брэдбери и Хаксли. Случайность? Совпадение? Но ведь когда-то людей Слова считали пророками, которым иногда, яркими вспышками, открывается будущее.
«На кремации Грайан Шильд побывал первый раз в жизни.В краях, где он вырос, подобное считалась делом неслыханным, практиковалось только в особых случаях и исключительно по решению суда. Мертвецов полагалось опускать в землю, сама мысль, что тело можно сжечь, шокировала людей…».
Архипелаг Грез – обширная сеть островов. В разных странах их называют по-разному, и даже их расположение, кажется, весьма непостоянно. Одни острова напоминают громадные музыкальные инструменты, другие являются родиной смертельных созданий, третьи – детская площадка для высшего общества. Горячие ветра проносятся через Архипелаг, но война, которую ведут жители двух удаленных континентов, замирает у его границ. Роман «Островитяне» – это не только яркое описание Архипелага Грез, но и многослойное, интригующее повествование об убийстве и подозрительном наследии приятного, но определенно ненадежного рассказчика.
От знаменитого автора «Престижа», «Опрокинутого мира» и «Машины пространства» – психологический триллер «Гламур», головоломная эпопея самопостижения.Телеоператор Ричард Грей оправляется в больнице от ранений, полученных при взрыве машины-бомбы у полицейского участка. Он страдает от амнезии: ничего не помнит ни о теракте, ни о предшествовавших ему неделях. Поэтому приезд в больницу Сьюзен Кьюли, утверждающей, что у них был роман, является для него полным сюрпризом; но под действием сеансов терапевтического гипноза он, кажется, начинает вспоминать, как они встретились – летом, на французской Ривьере.Однако почему Сьюзен клянется, что никогда не была во Франции? Что за странную власть имеет над ней ее бывший дружок, которого Ричарду никак не удается увидеть? И как понимать ее слова о том, что она – да и сам Ричард – обладает гламуром?
Люди занимаются освоением Марса. Как выяснилось, планета была обитаемой, самым крупным марсианским животным считалась дюнная кошка. Дюнные кошки отдаленно напоминали земных кошек, но на животе у нее имелась кожная складка-карман, где находился жизненно необходимый для кошки марсианский ароматический шарик. Земляне-колонисты занимались браконьерством и отнимали у кошек эти шарики до тех пор, пока на Марсе не появилась специальный корреспондент Кэйрин.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Дамы зачастую — причины столновений мужчин. И вот опять этот запах духов, скрип стула возле стойки и едва слышный вздох. Ей около двадцати, у неё золотистые волосы. Она всегда носит черное платье. Но она не совсем обычная девушка, да и парень рядом с ней — не Джеф ли?
Антикоммунист Леверетт считает, что электричество разумно и интернационально. Электричеству все равно, по проводам какой страны бежать, России или Америки. Оно убъет любого, кто намерен начать атомную войну. Леверетт был с этим не согласен…
Пол прожил с женой долгую счастливую жизнь, но настал день, когда память и разум Гвендолин начали слабеть. Пол готов на все, чтобы вернуть любимую. Рассказ − номинант премии Хьюго за 2006 год.
«Я помню себя примерно с двадцати лет.Я был солдатом и служил в армии. Меня только что выпустили из учебки. Мы маршировали в Джетру, во временный лагерь в порту. Нас сопровождали „черные береты“, военная полиция. Война приближалась к своему трехтысячелетнему юбилею…».
«Кабинет приютился в мансарде под скатами крыши, и повсюду ощущалось присутствие ушедшего хозяина. Прошло двадцать лет с тех пор, как она последний раз здесь побывала, а все оставалось почти как прежде…».
Композитор Алесандро Сасскен живет в островном государстве Глонд, ведущем на другом острове бесконечную войну с безликим врагом, солдат которого местные жители никогда не видели. Старшего брата Алесандро призвали в армию, откуда он так и не вернулся, таинственно исчезнув вместе со своим подразделением. Гражданам Глонда запрещены все контакты с другими странами, но иногда музыкант видит на горизонте призрачные миражи других островов, и эти видения дарят ему вдохновение и силы творить. Однажды все меняется и композитора отправляют с концертным туром за границу.
Питер Синклер потерял все — отца, любимую девушку, работу. Чувствуя, что сама жизнь ускользает, как песок между пальцами, он пытается зафиксировать ее на бумаге. Но то, что начинается как автобиография, вскоре оборачивается историей совершенно другого человека в другом мире, и новая реальность засасывает Питера с головой…От автора «Опрокинутого мира», «Машины пространства», «Гламура» и экранизированного Кристофером Ноланом «Престижа» (в ролях — Кристиан Бейл, Хью Джекман, Скарлет Йохансон, Дэвид Боуи) — романа, благодаря которому престижный альманах «Гранта» включил Приста в свой список наиболее перспективных британских авторов 1980-х годов наряду с Мартином Эмисом, Яном Макъюэном, Джулианом Барнсом, Салманом Рушди, Кадзуо Исигурой и Грэмом Свифтом.